Чем только Комар не соблазнял приятеля! Предлагал английскую марку с портретом королевы. Тот сказал, что королев не собирает и Комару тоже не советует. Тогда Комар предложил французские и испанские марки с изображением рыцарей. Приятель отмахнулся с пренебрежением. Наконец Комар решился и принес владельцу желанной марки редкую бронзовую монету шестнадцатого столетия. Впрочем, столетие точно установлено не было, так как монета была истертая и темная.
Приятель взял монету, с сомнением посмотрел ее.
— Может, ты врешь, что она бронзовая?
Он подержал монету на ладони, возвратил Комару и почесал затылок. Тот рассердился, плюнул и ушел. Но все равно не мог забыть индийскую марку.
Комар похудел, получил двойку по письму. Мать серьезно предупредила его, что сожжет все марки, если он не начнет добросовестно заниматься.
Комар выслушал угрозу и с сердцем, полным невысказанной боли, ушел во двор. Там он сел верхом на Сигналову будку. Щенок вылез из конуры и дружелюбно потерся пушистой мордочкой о грязные штаны Комара. Очень печальный, Комар поднял щенка и прижал к груди, приблизительно к тому месту, где было сердце. Так сидели они до тех пор, пока во двор не вошел курносый человек, по–видимому, одного с Комаром возраста. Он остановился у крыльца и начал читать объявление о монетах и марках, приклеенное Комаром.
— Эй! — крикнул Комар. — Чего тебе здесь надо?
— Не твое дело, —бросил курносый человек и продолжал читать.
— Как не мое дело?! — вскипел Комар. — Отвали от крыльца!
Он решительно слез с будки и с грозным видом направился к пришельцу.
Человек вдруг как ни в чем не бывало попросил:
— Пацан, вызови того Комара!
— Да вот он я, — ткнул себя в грудь удивленный Комар.
— Вот да! А ты меня уже лупить хотел, — рассмеялся мальчуган.
Комар, насупившись, пробормотал, что пока еще не хотел, только собирался. Гость достал пакет с марками, сел на ступеньку и осторожно высыпал на ладонь кучу марок — менять. Комар разглядывал их пренебрежительно, мрачно. Эта венгерская с видом озера Балатон у него есть. Немецкая с портретом Шиллера тоже. Марки с королевами ему даром не нужны. Эта… Комар вдруг задохнулся: на его ладони лежала индийская марка с великолепным слоном! Но Комар был парень не промах. Он прищурил глаза, чтобы мальчишка не прочел в них его восторг, и сдержанно сказал:
— Эту можно выменять.
Комар хотел принести свою марочную коллекцию, заранее обдумывая, какие марки надо припрятать, чтобы не соблазнить мальчищку. Но тот крикнул вдогонку Комару, что редкие марки он меняет только на монеты. Комар вздохнул, но принес монеты. Долго рылся в них гость, наконец выбрал серебряный русский рубль.
— Ого! — воскликнул Комар. — Не жирно ли будет?
Гость молча начал складывать марки обратно в пакет.
Когда очередь дошла до индийской марки со слоном, Комар не выдержал — отчаянно махнул рукой и протянул рубль мальчугану. Мена состоялась.
Комар был счастлив. Он с удовольствием пообедал и сел учить уроки, положив перед собой свое сокровище. Он то и дело поглядывал на марку, но уроки все‑таки выучил. На другой день Комар своевременно отправился в школу, и в кармане его курточки лежала в особом конверте бесценная марка.
Беда нагрянула неожиданно. Только что Комар вытащил конверт и остановился полюбоваться слоном, как кто‑то схватил его за шиворот. Комар резко повернулся, готовый дать достойный отпор, но тут же побелел от страха: перед ним стояла сама Ермиловна. Он понял: Лешкина затея с сараем раскрылась. Позабыв про драгоценную марку, испуганными, жалкими глазами смотрел КомаР на Ермиловну и пытался улыбнуться.
— Здравствуйте, бабушка Ермиловна! Я… я в школу иду.
Ермиловне не было никакого дела до того, куда шел Комар. Пришло время расплатиться за все грехи — за подкинутую на порог дохлую крысу, за сбитые яблоки с ее единственной яблони, за бессовестное похищение из сарая самовара, подсвечников и всякого другого добра.
— Что?! — завопил Комар. — Яблоки и крыса? Ого! Так то ж не я…
Он чуть не сказал, что все это дела Лешки Кондратьева, но вовремя прикусил язык, В его черных, как ночь, глазах загорелась обида на такую несправедливость. Но Ермиловна не заглядывала в его глаза. Она не любила мальчишек. Они доставляли ей одни неприятности. Они не давали ей покоя даже на собственном дворе. Главный враг Ермиловны — Лешка — приучил к себе ее собаку Дика и теперь спокойно разгуливает по двору в любое время дня и ночи. И только к одному Комару питала она некоторое доверие. Только его одного пускала к себе в хату и в награду за приносимых котят и расколотые дрова давала иногда ему старые истертые монеты, которые находила в своих рассохшихся сундуках.
Но Комар совершил подлое предательство. Отныне нога его не ступит на порог хаты Ермиловны, и весь белый свет узнает о его коварстве. Она пойдет в школу, пойдет к Комару домой.
— Ой–ой–ой! — заревел несчастный Комар. — —Меня же дома драть будут! А за что?
— За дело! —крикнула Ермиловна и приказала немедленно вернуть все, что утащил из сарая.
— Нету у меня! — провыл Комар. — Нету–у„.
Ермиловна сердито оттолкнула Комара. От неожиданности тот взмахнул руками и задел конвертом, по–прежнему зажатым в руке, лицо старухи. В сердцах вырвала она конверт и разорвала на мелкие клочки.
Ужас застыл в глазах Комара, полных непролившихся слез. Он кинулся к обрывкам. Увы! Марка навсегда погибла… Комар собрал ее остатки, сел на сырой тротуар и громко, отчаянно зарыдал.
— Из самой Индии марка! Из самой… Со слонами, — горестно причитал он. — А я яблоки не рвал… и крысу не подкидывал… Я только у забора постоял, пока Лешка с Федором в сарай лезли.
— Вот кто! — воскликнула Ермиловна. — Опять этот разбойник Лешка. Опять он, мучитель!
Проговорился! Комар закрыл лицо руками и перестал плакать — такое беспросветное отчаяние заполнило его разбитое сердце. Жизнь потеряла для него интерес: марка разорвана, Лешка беспощадно отомстит.
Долго сидел Комар на мокром тротуаре. В школу он уже опоздал. Домой идти рано. Сидел он и горько думал о несправедливостях и обидах, которые так безжалостно обрушила на него жизнь.
НЕОЖИДАННАЯ ГРОЗА
— Ой, какой упрямый мальчишка! Я же говорила тебе: надень передник.
Таня огорченно смотрит на Мишу. Так извозиться в клее! Ведь не три же года человеку.
Миша виновато оглядывает испачканную курточку. Он сам не понимает, когда это он успел. Он так старался, оклеивая картон вот этой красивой синей бумагой. А здорово получилось! Издали совсем хорошо. Тане нравится?
Но Таня смотрит не на картон, а на бархатную коричневую курточку в клеевых пятнах. Она сердито говорит, что Мишина мама больше не пустит его на занятия кружка. Расстроенный Миша плюет на ладонь и старательно трет белые пятна на рукаве. Вот и сходит! Вот, пожалуйста, пусть Таня посмотрит. Надо только побольше поплевать.
Но Таня плевать категорически запретила и повела Мишу к крану. Здесь она велела ему снять курточку и принялась оттирать тряпкой засохшие следы клея. Миша стоял смущенный и виноватый и пытался скоблить ногтем пятна на брюках.
— Таня… — несмело сказал он, — Таня, мама не ругается, когда я испачкаюсь. Она только вздыхает.
— Тебе, видно, очень нравится ее вздыханье, — упрекнула Таня.
Нет, оно Мише совсем не нравится. Это он говорит для того, чтобы Таня не сердилась. А на занятия его все равно пустят.
Подбежала Лена Софронова показать Тане только что переплетенную книжку. Правда, хорошо? Миша вытянул шею, увидел книжку. Она ему понравилась, однако он закричал:
— Нет, ничего не хорошо! У меня лучше…
— Тебя никто не спрашивает, гречневая каша! — отрезала Лена и предусмотрительно подвинулась к Тане. Но Миша не успел перейти в наступление — к крану явился Лешка Кондратьев.
— Леша, — улыбнулась Таня, — а я что‑то знаю!
Кондратьев настороженно взглянул на Таню. Неужели про сарай?! Нет, она улыбается… Что бы такое она могла знать?
— Потанцуй! — приказывает Таня.
«Что‑то хорошее», — думает Лешка и с готовностью танцует пиратский танец.
— Ну хватит, хватит, — смеется Таня. — Лешенька, у тебя четверка за контрольную по арифметике!
Круглое краснощекое Лешкино лицо расплылось в счастливой улыбке. Миша подозрительно прищурил глаза.
— Лешка, а ты не содрал?
— Сам ты содрал! — возмутился Лешка. Но тут же заулыбался, затанцевал вокруг Лены.
— Ленка, ага? У меня четверка!
Лена сейчас же повернулась к Кондратьеву спиной. Какое ей дело до его четверки?
Лешка сказал:
— У, ехидина!
Но сердиться сейчас он не мог —очень уж радовался. Он спросил у Тани, что получил Горев, и, узнав, что пятерку, весело засмеялся. Какой удивительный сегодня день! Солнца нет, а кажется, что весь коридор залит солнечным теплым светом. Вот идет Анна Васильевна. Лицо у нее задумчивое. Она еще не видит Лешку. Сейчас увидит и обязательно улыбнется. Но что такое? Она смотрит на Кондратьева строго и неприветливо… Или она забыла, что Лешка получил сегодня первую четверку по арифметике? Может, она его не узнает?
