Рассказ для Петухова
Благие намерения
В начале марта знаменитые турецкие курорты, чудовищно забитые с апреля по октябрь, начинают как бы раскрутку от прохладной зимы, чтоб к наступлению лета набрать обороты. Природа уже бурно оживает, но отдыхающих пока ещё немного. Чуть в глубине от побережья можно найти прекрасные футбольные поля, их арендуют клубы северных широт для тренировок их команд, чтоб не утратили физическую форму в зимнем межсезонье. Почти плюс двадцать днем, отсутствие туристов и дождей, не так уж много отвлекающих соблазнов – вот очевидные достоинства, чтоб привлекать спортсменов.
А недостатки? Впрочем, где их не бывает.
Известный тренер Вяхирев ценил возможность зимних тренировок. Он в этот раз привез своих ребят на прежний стадион, но с новою задачей. Недавно клуб переманил двух игроков через трансфер, и требовалось за короткий срок состыковать командную игру, чтоб новеньких поставить в основной состав. Могучий итальянец укреплял защиту, а темпераментный «латинос» – правый край. За две недели что-то сделать удалось. И, безусловно, крики наставлений, в которых Петр Андреевич руководил игрой, законспектировали общие намётки. Он подобрал ключи к важнейшим звеньям игроков, и мог спокойно улететь в Москву, не сомневаясь в нужных требованиях тренерской бригады.
В тот день Петр Андреевич собрался уезжать.
Отель с рассвета жил работой разных служб, бесшумной для покоя постояльцев. Разминка перед стартом наступающего дня.
Диск солнца поднимался по безоблачному небу, как будто в дымке, наподобие вуали, что нежный ветер умудрился приподнять с лица весны. Свет и тепло распространялись повсеместно, стремясь проникнуть в каждый уголок.
Один нескромный луч чуть преломился сквозь окно, и – оживил комфортный номер полулюкс; искрился в зеркале, висевшем на стене апартаментов, но не был очень жгуч и радовал прозрачным светом. Он, поступательно, проплыл по телу спящего мужчины, бесцеремонно задержался на лице. Спонтанно задрожали потревоженные веки. Мужчина, вроде бы, моргнул, но не проснулся.
Небесный снайпер взял прицел на безмятежность сна, сумел попасть в «десятку» подсознания мужчины.
И только к вечеру указанного дня, садясь на самолет, футбольный тренер Вяхирев, чуть усмехнувшись, вспомнил, что поутру, в последнем сновидении, он вроде двигался по тёмному туннелю, и ощущалась сдавленность пространства. Он умудрялся всё-таки лететь, покуда вдалеке не замаячил свет. Свет постепенно и упорно разгорался, как будто бы работал реостат. Пока не сделался настолько нестерпим, что от него мучительно сощурились глаза.
А утром Петр Андреевич не вспоминал о снах. Напрасно солнце прорывалось сквозь балконное окно, чтоб покорить метаморфозами природы. Петр приоткрыл глаза, чуть двинул головой, увидел рядом девушку Оксану. Она о чём-то, видно, размышляла и изучала взглядом потолок. Петр вновь закрыл глаза и сразу осознал, что вечером сегодня уезжает, а послезавтра будет день рожденья. При этой мысли стал решительно вставать. Девица томно распласталась на кровати, и повела задумчивую речь. С надеждой, а быть может, просто так.
– Чего-то, вот, ты говоришь, что уезжаешь, – мечтательно промолвила она, – и мне представился Крещатик. Куда-то все гуляют и идут. Девчонки, и я тоже, вместе с ними.
Он отмахнулся от ненужной болтовни.
– Вставать уже пора, Шехерезада. Я до двенадцати освобождаю номер.
– Да времени ещё – такая рань, – Оксана мысли не имела обижаться. Ей просто нравилось валяться и мечтать. – Я бы поехала с тобою хоть куда. А там – до Киева, Крещатик. Мост Патона.
Петр подмигнул ей и отправился под душ.
Вода встряхнула стаи медленных молекул в его теле, как он своих ребят на тренировке. Чтоб уничтожить непотребный дисбаланс, и чтоб все органы работали единою командой. За годы офисного угасанья сил, на поприще чиновничьих сидений, Петр, поневоле, чуть оплыл жирком. Ну, а теперь, на тренерской работе, к рабочим мышцам закалённого бойца вернулась сладкая энергия нагрузки. Пётр возвратился к прежней худобе, и в свои сорок пять не ощущал, что наступает возраст. Под ледяными струями воды он наслаждался как подросток-эскимос, сидящий у огня в уютной юрте.
Оксана приоделась и ждала.
– Эх ты, Оксана, гарная дивчина, – всё в этой девушке понравилось Пётру. А смысл того, что он хотел сказать, скорей всего имел такой характер. – Откуда эти романтические нюни? Зачем тебе поток воспоминаний? С твоею чувственностью, бьющей через край?
Но получилось всё яснее и короче.
– Здесь скоро лето, будет столько мужиков, – Петр одевался и попутно говорил. – Там все устали, посадили Тимошенко, и нету ни работы, ни мужей.
– Да, ладно, Петя, я ведь не всерьёз. А ты когда ещё сюда приедешь?
– Не знаю. Ты мне дай свой телефон. – Он чуть подумал и предупредил. – Мои ребята будут здесь неделю, и тренеры их каждый день обязаны гонять. – Оксана даже не пыталась делать вид, что принимает эти наставленья. – Им силы все нужны на тренировки, и нечего их распылять на секс. А то, какая там, поди ж ты к чёрту, форма? Так ты уж, дивчина, не подводи меня. – Он помолчал, и всё-таки добавил, – А тренер лучше полевого игрока.
– На кой мне ляд все ваши игроки? – в тот миг она действительно не знала. – Пусть бьют в ворота и гоняются с мячом.
И вдруг добавила, в итоге резюме.
– Как это пошло – говорить со мной о сексе.
– Да, что ты, я шучу, – миролюбиво улыбнулся Петя. Но всё-таки добавил. – А ты-то, я надеюсь, поняла?
Он протянул ей две купюры в двести лир, она упрямо покрутила головою. Лишь триста долларов их сделали друзьями. День в Турции вступал в свои права.
Сегодня Вяхирев не шёл на стадион, а накануне появились закадычный Вовка Кузин и новый член Правления Агеев. Чтобы взглянуть, как их «вложения» работают в игре. На новых игроков ушли большие деньги.
Ребята видели, кто это появился, и замечательно устроили спектакль. Да и Боссини, несомненно, что-то понял, и прямо-таки прыгнул из себя. А для Мурьё и стимуляторов не надо, как будто шило где-то там внутри. Вот только ещё техника хромает.
Ох, и понравилась игра парней Володе! Да и Агеев много говорил:
– Как повезло, что у команды главный тренер с такой, на редкость светлой головой.
– Вот, знал же – у тебя чутьё, – тут Кузин хлопнул Петю по плечу и закурил. – Ведь насиделся же Боссини у «Милана» в запасных. И как ты вычислил его потенциал, когда все матчи он болтался на скамейке?
– Ты что, Иваныч? – Петя мудро полагал, что надо подчеркнуть заслугу клуба. – Вы посылали в Рим и Лиссабон, вы мне командировки оформляли.
И видел, что Агееву приятно.
– На тренировки, неохотно, но пускают, – продолжил он рассказ про заграницу. – Да кто, подумаешь, я, в общем-то, для них? Тьфу, тренер первой лиги из России. Кто знает, что мы платим за трансфер? Вот я и разглядел, кто нам полезен.
– А перуанца тоже там сумели раскопать? – Агеев был в Правлении недавно, да и в футболе только начал разбираться. Но деньги на развитие давал.
– Мурьё, вообще-то, он из Гондураса. В какой же он пускается отрыв! – И Петя рассказал про тренировки.
– Сначала было множество проблем. Как иностранцам втолковать, чего мне надо? Показывал на пальцах, они читали с ног. Представьте, я лет восемь не играл. И вот – носился, как пример для подражанья.
Агеев с одобреньем кивнул, а Кузин вновь разворошил историю трансфера.
– Ты, Петр Андреич, очень правильно тогда, что первым делом выкинул балласт, – Володя Кузин затянулся, смачно сплюнул, и до конца продолжил свою мысль, – А то у нас миндальничать привыкли – ну, как его, беднягу, уберешь? Не курит и не пьёт, не хулиганит. Да на черта он нам такой непьющий, когда на поле он командно не играет? А если и уйдёт когда в отрыв, то только нам скорей потреплет нервы, чем вражеской команды вратарям.
– Ну, что тут скажешь, правильный подход. И с Себастьяном развязались, и усилили состав.
Агеев ставил точку в разговоре.
А вечером – с Иванычем встречались. Ведь это Кузин, когда Вяхирев сидел в спорткомитете, создал условия, чтоб тренером назначили Петра.
Явился к Пете как-то в кабинет, и стал смотреть в глаза с прямым укором.
– Ну что, уселся в тёпленькое кресло? И секретарша с выражением лица, что круг обязанностей шире чайных церемоний.
Он был, конечно, прав, но так сложилось. Как только Петя перестал играть, жена Светлана предъявила ультиматум.
– Мне надоело быть соломенной вдовой. Все как за каменной стеной, а я без мужа. То – тренировки, то – поездки на игру, Иди к Быстрову – он тебя возьмет.
Обрушила словесную лавину, а после подошла и обняла.
– Ведь я тебя люблю, железный Пётр. Там каждый референт имеет кучу денег. А мне-то нужно просто бабье счастье.
Петр долгие года держался на своём. И чем Светлана подкупила в этот раз, наверно, только Богу и известно. Скорей всего, она не вызвала слабинку, а уловила чутким женским естеством, что часть его души настроена к покою.
