Сашка переполз к окну. Осторожно выглянул. На дворе еще сохранилась детская площадка. Качели были сломаны. У деревянного домика ветер трепал старую газету.
– А если рискнуть? Рванем в атаку! Они этого не ждут! – предложил Сашка.
– Атака, былиин, это мощная идея! – немедленно согласился Ул. – Беги! Я как раз мечтал узнать, где они засели. Метров двадцать ты, думаю, пробежишь!
– Т-т-тридцать он пы-пы… – оспорил Макс.
– Да вовек ему тридцать не пы-пы! Двадцать от силы. Ну двадцать пять! В зависимости от опыта их арбалетчиков! – не согласился Ул.
– Он же будет пе-пе-петлять! Его пы-пы только у за-за-забора! А мы узнаем, откуда в него стреляют и о… о… отомстим! – не сдавался Макс.
– Постой, про какой пы-пы ты говоришь? Ты меня запутал! – возмутился Ул.
Теперь оба спорщика нетерпеливо смотрели на Сашку, который один мог разрешить их спор.
– Я вечером побегу! Сейчас у меня что-то нога болит, – дипломатично сказал Сашка.
– Ж-жаль… Вот из-за таких вот пораженцев и гробятся х-хорошие и-идеи! – огорчился Макс. Ему искренне хотелось отомстить за Сашку, и он не понимал, почему тот против.
На перила балкона сел воробей и, склонив голову, стал смотреть на них. Поведение воробья показалось Сашке подозрительным. Он вскинул шнеппер.
– Перегрелся? – крикнула Яра. – Пока он живой, его сознание не перехватишь, а убьешь – будет то же, что с той дохлой птицей!
Сашка перестал целиться. Воробей улетел. Ветер раскачивал на веревке желтую прищепку. Сашка смотрел на нее и сомневался, была ли эта прищепка минуту назад или нет.
– Так шизофреником станешь! Будет мерещиться, что с тобой тарелки разговаривают! – пожаловался он.
– А разве они не разговаривают? – удивилась Рина. – Мне вот посуда постоянно говорит: «Помой меня!» А я ей отвечаю: «Фигушки! Самоочищайся!»
Сашка хмыкнул, устраивая на коленях шнеппер. Он решил брать пример с Ула, который, абсолютно не напрягаясь, разминал правую кисть и даже не пытался раньше времени играть в войнушку. Его двуствольный шнеппер лежал рядом на полу.
Насте захотелось курить. Она достала пачку, сунула сигарету в угол рта и крутанула колесико зажигалки. Возникший огонек был оранжевого цвета с очень четким контуром. Едва коснувшись сигареты, он спалил ее до фильтра, прежде чем Наста успела затянуться. Наста ошеломленно застыла, созерцая повисший у нее перед носом огненный шар размером с мяч. Ул внимательно посмотрел на нее, пошарил взглядом по комнате и, на четвереньках перебежав в угол, схватил сырую тряпку, давно утратившую форму. Кажется, когда-то это была штора. Или покрывало.
– Не надо! – сказал Ул, мягкими шагами приближаясь к Насте.
– Чего не надо?
– Ничего не надо. Просто замри!
Наста, не понимая, озадаченно переводила взгляд с огонька на зажигалку. Огонек не потухал, хотя она давно уже не подпитывала его газом. Не слушая Ула, Наста встряхнула рукой. Бесполезно. Напротив, пламя стало больше. Тогда Наста поднесла его к лицу и дунула. Взметнувшийся огонь охватил все ее лицо, а еще через секунду добежавший Ул набросил на голову Насте вонючее покрывало и коленями прижал ее к полу. Из-под покрывала донесся хриплый вой.
Подождав, пока огонь без воздуха погаснет, Ул осторожно стянул покрывало. У Насты сгорели ресницы, опалились брови. Но в целом Ул успел вовремя. Наста была жива и относительно здорова. Яра протянула ей зеркальце. Наста осмотрела свои щеки и, ойкая, потрогала их пальцем.
– Гы! Ишь ты, вся рожа красная! Теперь взамуж никто не возьмет! – сказала она вполне жизнерадостно.
Ул ухмыльнулся:
– Да взамуж-то ладно. Я ж тебе говорил: «Не дергайся!» Боевые ведьмы с огоньком побаловались! Последнее предупреждение Минздрава!.. А теперь все! Встаем и идем!
– Куда? – спросил Даня.
– Придется перебраться в соседний подъезд. Раз их магия здесь засветилась, они теперь знают, где мы. Восемь дохлых шныров – слишком жирный трофей для одной неудачливой боевой ведьмы. Она натурально зазнается.
– Боевая ведьма не одна! – поправила Рина.
– Угу, в смысле – ага. Но на групповую эта магия пока не тянет. Пока так, домашние заготовки, – отозвался Ул.
Покинув квартиру, они поднялись на чердак и, пригибаясь, чтобы не испачкать головы голубиным пометом, прошли два или три подъезда. Ул двигался первым, Макс с тяжелым арбалетом замыкал.
– Может, нам на чердаке остаться? – предложил Сашка.
– Не вариант. С ч-чердака они ч-ч-чесать начнут, когда группы берсерков пы-прорвутся! – отозвался Макс.
– Ты это точно знаешь?
– Да. Место кы-ключевое. Здесь они точно четверку поставят… А мы им п-подарок!
Макс то и дело присаживался на корточки. Капал смолой и вставлял в смолу мелкие, порошком рассыпающиеся камни. Вставив очередной камень, Макс торопливо отбегал, а еще несколько мгновений спустя камень из серого делался желтоватым.
Нырнув в чердачный люк, Ул колобком скатился по железной лесенке. Прислушался. Где-то поскрипывала открытая форточка. Что-то капало, звенело. Ветер подсвистывал в треснутом стекле. Пустой подъезд дышал жизнью.
Прижимаясь к зеленой, с подтеками краски стене, они стали спускаться. Квартиры со снятыми, выбитыми или деревянными дверями Ула не интересовали. Им нужно было укрытие понадежнее. У металлической, грозной с виду двери он с минуту поколдовал с отмычкой, после чего небрежно толкнул дверь пальцем:
– Про́шу, пани!
– Где ты так научился? – спросила Рина.
– Впитал с материнским кефиром! Я наследственный медвежатник! – гордо объяснил Ул и просунул голову в коридор, на всякий случай держа шнеппер наготове.
– Его дедушка вреза́л замки и открывал двери. Ну там ключи кто забыл или что. Обязанностью Ула было таскать за ним чемоданчик! – объяснила Яра.
– Не только таскать! – возмутился Ул. – Дедушка был не столько фанат работы, сколько фанат своевременной оплаты. Взламывать двери он не особо любил. Чаще меня тупо забрасывали через соседний балкон, чтобы я открыл квартиру изнутри. Я был легок и изящен, как эльф! Зрители аплодировали мне стоя!
Яра ткнула его пальцем в живот.
– Эльф! – сказала она весело.
– Ну, эльфы тоже разные бывают! Не надо, чудо былиин, тупо верить рекламе! – возмутился Ул.
В квартире пахло пылью. Повсюду валялись сигаретные пачки и пустые бутылки. На пенопластовые поддоны было постелено тряпье.
– Уют не пропьешь! – сказал Ул.
Шныры заняли круговую оборону. Ул у дверей. Макс с тяжелым арбалетом устроился у окна и, осторожно выставив зеркальце на ручке, высматривал ведьмарей.
– Что-то видно? – усомнился Сашка.
– Д-да. А в-вот с болтом в голове видно не будет. С-самое б-большое заблуждение, что только ш-шныры умеют с-стрелять.
– Интересно, ведьмари догадываются, где мы? Или только когда засвечивается очередная ловушка? – спросила Рина.
– Узнаем постфактум. Эмпирический опыт – единственный ключ к познанию мира! – отозвался Даня и стал требовать у Макса свой шнеппер.
– Зачем он тебе? – спросил Ул.
– Да потому что он мой! – возмутился Даня.
– У шныров вещь принадлежит тому, кто ею лучше пользуется. Жди, пока Макса убьют, тогда заберешь шнеппер обратно. А его арбалет заберу я! Уж больно хорошая цацка! – успокоил его Ул.
Суеверному Максу его идея не понравилась. Он принялся плевать и стучать по чему попало.
– Пусть лучше тебя первым п-пристрелят! Я заберу твой ды-двуствольный шнеппер!
– Раньше надо было в очередь вставать! Теперь его Яра заберет! – возмутился Ул. – Яр, слышь, какое дело? Когда меня убьют, забери мой шнеппер. Только, умоляю, не заливай его ружейным маслом. Любить оружие и заливать его маслом – немного разные ве…
Яра кошкой прыгнула на спину Улу:
– Наследство оставляешь?! Я тебя прикончу! Типун тебе на язык!
– Типунов на язык мне не надо! У меня их и так целая коллекция. Одна из ведьм Белдо постаралась!.. – заупрямился Ул. – Эй, не толкай меня коленом! Не видишь, саперка висит? Я порежусь, и ты тоже!.. Витяра, да подержи хоть ты ее! Тебя она лягать не будет! Ты для нее положительный!
Витяра всегда смущался, когда о нем говорили что-нибудь хорошее.
– От ты дуся! Лучше я слеплю ее в смешном виде! – сказал он и никого держать не стал.
Наста, которая, как и Макс, выставив свое зеркальце, выглядывала в окно, тихо свистнула:
– Ага, зашевелились, мухоморы! Рина, куда лезешь? Смотри через мое зеркало! Только не высовывайся! И учти: видеть-то ты увидишь, но из шнеппера все равно не достанешь! Так что не геройствуй!
Зеркальце Насты показывало все важное укрупненно, смело отсеивало ненужные мелочи и само находило самое интересное. Поерзав им, Рина зачерпнула забор и сразу увидела трех берсерков, укрывшихся за бетонными плитами. Прицелы арбалетов нервно перепрыгивали с окна на окно. Сообразив, что это одна из четверок, Рина стала искать боевую ведьму. Ага! Вот! За домиком детской площадки маятником ходила молоденькая девушка.
