— Адепт Ликфилфаниль Рьяус, поясните отчего ваши уши сияют таким счастьем на всю аудиторию? — оторвавшись от воспоминаний прошедшего месяца, обратилась к оживившемуся было эльфу.
Вообще мало кто называл его полным именем. Все предпочитали сокращенный вариант “Ликфил”, особенно сам студент. Несмотря на короткие по меркам остроухих фамилии, имена своим детям они традиционно давали длинные и такие, чтобы язык сломать можно было. В восторге от этого не был никто, но называть все равно продолжали. Так что хочешь довести эльфа до белого каления — выучи его полное имя и произноси почаще.
— Мне кажется, что ваш обморок — это серьезная проблема, — продолжила, задумчиво осматривая окончательно побелевшего подопечного, — адепт Гомир сварит вам укрепляющий эликсир сегодня, в качестве отработки предыдущего занятия.
Прячущийся на задних партах оборотень едва не завыл без всякого полнолуния и теперь грустно смотрел на своего будущего подопытного. За столь короткий срок обучения побывать в медпункте в состояниях разной степени плачевности успели все и к предмету начали относиться серьезно. Это самое укрепляющее зелье я всегда преподавала уже на втором уроке, поскольку оно давало заряд бодрости, сил и выносливости. А значит, являлось самым желанным напитком в период сессии, впрочем, его также использовали военные во время изнуряющих физических спецопераций и много кто еще. Эликсир был очень сложным в изготовлении, дорогим в продаже и ядовитым при ошибках в рецепте. Сварить его на первом занятии не мог никто, и все поголовно отправлялись отпаиваться к целителю. Это был один из самых важных уроков по зельеварению: не пей "что попало". Поэтому оборотень грустил: понимал кому нести сегодня эльфа в медпункт. Последний же выяснил, что спорить с методами обучения бесполезно и надо мужественно принимать удары судьбы. Вот за это, кстати, я по-настоящему прониклась к Табурету уважением.
Так уж случилось, что жаловаться потравленные на второй неделе обучения адепты решили скопом и кучей завалились в деканат. В тот день ректор разбирал жалобы и пожелания от преподавателей, а мне нужно было уточнить расписание занятий. Оболтусы пришли с протестом против проведения опытов на студентах. Капитан поначалу пребывал в некотором удивлении, но выяснив причину возмущения, задал всего два вопроса:
— Доступно ли вам объяснили, как варить зелье?
— Ну, да. Да! — не уверенно выкрикивали из толпы.
— То есть, когда у вас начнется смертоубийство или боевая подготовка, на которых студенты поголовно что-нибудь себе ломают, — сурово продолжил дарх, — я буду иметь сомнительную радость лицезреть вас еще раз? Подобным неженкам в нашей академии не место, кто до сих пор не понял, куда поступил, может принести мне заявление с просьбой отчислить. Все свободны.
Звучало жестко, сурово, по-военному и произвело неизгладимое впечатление на адептов. Правда, до нескольких особенно борзых все же не дошло, и они с чего-то решили, что их просто припугнули, и никто из академии не выгонит, даже напиши они эту бумагу. В итоге один даже ревел на весь этаж и умолял зачислить его обратно. К этому господин Мурес тоже остался равнодушен и решения своего не изменил. Тут уже и преподаватели начали вести себя куда как сдержанней, прочувствовав, как больно могут ломаться зубы об новое начальство. От чего подхалимство порой начинало зашкаливать через край. “А это они даже с мамой Мурес не знакомы”, - шутила я про себя, справляясь с накатывающем по этому поводу раздражением и не очень приятными воспоминаниями.
— Так вот, наша сегодняшняя тема — яд “Вироса”, - вернулась к теме занятия, отгоняя видения рассвирепевшей фурии, — кто готов рассказать нам основные характеристики?
Обвела взглядом аудиторию, наблюдая как зажглось несколько кристаллов на столах у тех, кто хотел ответить. Такими гадостями, как опрос “не желающих” я не занималась, справедливо считая, что содержимое котла все рассудит. Мало ли по каким причинам адепт молчит, может у него в горле першит или страх перед публичными выступлениями.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Что ж, думаю сегодня вы, адептка Ираера Вебра, — полуэльфа судя по полному имени Ираераниль и отсутствию острых ушей, — расскажете нам справочную информацию лучше остальных.
Девушка, чуть ли не самая высокая в группе, но при этом худая, как жердь, важно сложила перед собой ладошки. Она сразу стала излучать во все стороны своим утонченным лицом превосходство и тоном главной умницы начала вещать:
— Яд “Вироса” относится к пятому классу опасности и находится на первой строке списка запрещенных к изготовлению. Все ингредиенты для его производства находятся на строгом учете ОКЗОЗа. Незаконный оборот или попытка сварить любое зелье пятого класса опасности преследуется законом и смертной каз…
— Благодарю, Ираера, достаточно, — оборвала адептку на полуслове.
Полуэльфу понесло в дебри права, которое было мной и так доходчиво разъяснено на первом вводном занятии. Да и напоминание о казни вызвало у меня неприятные воспоминания. Поэтому дальнейшую лекцию я предложила адептам записывать и к опросу студентов не возвращалась:
— Итак “Вироса” — это яд мгновенного действия. Не обнаружим в напитках, еде, на поверхностях. И даже если перед вами будет целая чашка с этим веществом, узнать об этом вы сможете, только испив оттуда. Правда, в таком случае жить вам останется 15 секунд, именно за такой промежуток времени он убивает свою жертву. Поэтому этот яд считается самым опасным и является настолько запрещенным. Запустите его в свободный доступ, и вы получите настоящий хаос во всех направлениях нашей жизни. Политики будут травить оппонентов, оппоненты — политиков, наследники — родителей, любовницы — жен и так далее.
Причем, удушение, которое вызывает “Вироса” жестоко и вызывает ряд ярких физиологических изменений, таких как: лопнутые сосуды в глазах, откушенный целиком или частично язык, черные разводы на коже. В общем, увидев однажды погибшего от этого яда, вы уже больше никогда не ошибетесь в причине смерти, столкнувшись повторно. Отсюда и народное прозвище “Красноглазый кнут”.
Разводы напоминают обществу удары этого орудия, вторая часть и так очевидна. Что заставило связать эти два признака таким образом, даже не спрашивайте. Я точно не из тех, кто силен в таких вещах.
Несколько студентов несмело улыбнулись, на секундочку перестав скрипеть ручками. О том, что одним запугиванием толку от адептов не добьешься, знала на собственной шкуре. Поэтому старалась преподавать свой предмет, как говорится, “с любовью к ремеслу” и добавлять в лекции интересных фактов. Закрепив эффект ответной улыбкой, продолжила:
— Итак, действие яда длится всего 15 секунд. За это время единственным признаком отравления будет то, что вы задыхаетесь. Очень быстрая, но ужасно неприятная смерть. Как спастись, адепты?
Ребята, и вправду, оказались смышленые и, вспомнив предыдущие два урока, поняли, что от них срочно требуются идеи. Камни уже не зажигали и просто начали выкрикивать предложения с места, устраивая легкий шум:
— Заморозиться!
— Вызвать рвоту!
— Наложить заклинание подводного дыхания!
— Выпить антидот, — неожиданно спокойно со второй парты предложил молодой паренек, являющийся чистокровным человеком, но отчего-то прочно ассоциирующийся у меня с командиром Калири.
— Где же ты его возьмешь, Беннат? Он варится полчаса! — тут же возразила умница-полуэльфа.
— Что ж, адепт Варари, вы абсолютно правы, — разрешила назревающий спор я, после чего в аудитории вновь воцарилась тишина, — единственный способ избежать смерти — выпить противоядие. Но критика адептки Вебры так же справедлива. Где же взять за 15 секунд антидот?
Студенты растерянно переглядывались между собой, но светлых мыслей так ни у кого не появилось. Впрочем, как и тупых идей, что не могло меня не радовать. На первую расстегнутую пуговицу моей рубашки, с задней парты раздался воодушевленный свист. А я тем временем вытащила цепочку на которой болтался маленький флакончик с ярко розовой жидкостью внутри.
