Успехом пользовалось одесское «Джентльмен-шоу», затем заметную роль стал играть дуэт Ильи Олейникова и Юрия Стоянова в цикле «Городок». И вот тогда, как представляется, юмор стал приобретать принципиально новое качество. Это уже было не подтрунивание и зубоскальство над неверными мужьями, мещанскими жёнами, проворовавшимися бухгалтерами и глупыми начальниками. Смешной герой стал проявлять в своём облике более объёмное существо. За его поведением проглядывало состояние отдельной человеческой души и общества в целом. Над ним смеялись, но в то же время ему и сочувствовали. Жулики порой казались жалкими, бюрократы - несчастными, проститутки – растерянными, продавцы – наивными, политики – беспринципными. Очевидно, что это был большой шаг вперёд.
Следующим моментом развития отечественного юмора (кстати, в это время телевидение вырвалось вперёд, опередив литературу, так как обладало большими изобразительными возможностями) стало появление «Шести кадров». Тут уже был новый качественный скачок, потому что практически в каждой сценке были и сатира, и юмор, и сарказм, и некоторое экзистенциальное состояние автора, героев, артистов…
Персонажи, представленные Галиной Даниловой, Фёдором Добронравовым, Сергеем Дороговым, Андреем Кайковым, Ириной Медведевой, Эдуардом Радзюкевичем, не просто узнаваемы, они практически всегда вызывают симпатию, даже если ведут себя не очень… Здесь, пожалуй, мы имеем дело не с обличением каких-то конкретных пороков, а самого мироустройства, системы общественных отношений: политики плетут нам, что всё хорошо, а мы-то прекрасно понимаем, как есть на самом деле.
Ну а бесспорным лидером в этом рейтинге хочется назвать – разумеется, со мной каждый волен не согласиться, – художественный проект «Уральские пельмени». Сложность их задачи состоит в том, что это не просто телевизионная передача, а представление на сцене. Конечно, номера можно перекомпоновать, переиграть, вырезать что-то неудачное. Но всё равно в игре актёров сохраняется эффект присутствия здесь и сейчас. Поэтому «Пельмени» часто предлагают любопытную нарезку из не вошедшего в первоначальный вариант.
Конечно, сразу бросаются в глаза буффонада Дмитрия Брекоткина, склонность к перевоплощению Юлии Михалковой, представительность Сергея Нетиевского, пластика Андрея Рожкова, непосредственность Дмитрия Соколова. Но на их впечатляющем фоне выделяется, по-моему, артистический дар Вячеслава Мясникова. Тут дело в чём? Легче быть комическим актёром, обладая характерной внешностью: посмотришь на Сергея Филиппова или Пьера Ришара, и уже смешно. Гораздо сложнее задача, если ты обладаешь внешними данными красавчика. Редкий случай. Кроме Андрея Миронова никто и на ум не приходит. Но Мясников раз за разом находит новые образы, новые возможности в использовании своей внешности. По крайне мере по части мимики сегодня трудно с кем-то его сопоставить.
Если внимательно присмотреться к персонажам, сыгранным в разных скетчах Вячеславом Мясниковым, то мы увидим, что такой герой есть, причём выступает в самых острых и актуальных ипостасях. Вот он изображает засыпающего на лекции измождённого студента, вот – молодого голодного повара, вот – стоит в безнадёжной очереди в сбербанке, вот неистово обматывает скотчем сумку у стойки аэропорта, вот представляет самовлюблённого «учителя года», вот косноязычного логопеда, вот продавца компьютеров, вот певца, которому выбили зубы...
«Уральским пельменям» из передачи в передачу удаётся говорить главные слова о нашем времени. Комическое и возвышенное у них не конфликтуют друг с другом, но вступают в диалектическое соотношение. И вот мы видим, что математик, противостоящий меркантильному бухгалтеру, не ушёл далеко от своего визави; герой «Знакомства с родителями» в нравственном смысле мало чем отличается от своей родни. Бомжи, туристы, врачи, педагоги, представленные в утрированном виде, не отталкивают, а наводят на мысль: да, вот так мы, собственно, и живём. Другой жизни у нас нет и, скорее всего, не будет. Так давайте же ещё раз улыбнёмся, глядя на свой не шибко лицеприятный портрет. Неча, как говорится, на зеркало пенять… Лучше задуматься и попытаться намотать на ус.
Провокация бесноватых
В эфире "Русской службы новостей" в программу «Глобальная деревня» 23 июня был приглашён главный редактор скандального сайта Sputnik & Pogrom Егор Просвирнин, которого первый же из позвонивших в студию слушателей назвал подлецом. Публицист Исраэль Шамир был ещё жёстче, он о Просвирнине и его сайте написал так:
«Классный подарок к годовщине войны преподнёс народам России молодой человек по имени Егор Просвирнин. Написал он колонку на своём сайте, да такую, что Власов усомнился бы: а не перебор ли? Написал бы он её в те годы - висеть бы Егору Просвирнину на центральной площади одного из освобождённых русских городов в 1945-м. А если бы верёвка порвалась из-за чрезмерного веса автора, повесили бы во второй раз, и в третий, если бы понадобилось.
Оказывается, по Просвирнину, что 22 июня – это «день отмщения». Кому? Жидам и комиссарам, состоявшим «из кавказцев, евреев, прибалтов, азиатов, прочих меньшинств, самых тупых и подлых русских крестьян и рабочих».
За что? «Большевики пытали, сжигали, насиловали, вырезали глаза[?]» Зачем жидокомиссары так поступали? Чтобы показать: что «хам и азиат – хозяин, а белый европеец – ничтожество».
Что же произошло 22 июня? Думаете, Гитлер напал на Россию? Ошибаетесь. «22 июня 1941 года Белая Европа вернулась в Россию. Без жалости. Без пощады. Без сантимента. Без проблеска сочувствия. Вырезали всех партийных. Сотрудничавших с партийными. Отдалённо похожих на партийных. Пощады не было никому».
Егор Просвирнин в восторге, он – с теми и за тех, кто резал наших отцов и дедов. Он с упоением описывает: «Фашистские каратели c рязанскими рожами резали, сжигали заживо и хохотали. Они пили Смерть Красных и не могли напиться, жажда сжигала и сжигала их, гнала от горы трупов к горе, от горы к горе, от горы к горе. От мяса к мясу. И мяса всегда было мало».
Мы-то думали, что погибли миллионы русских людей, а оказывается – гибли сплошные хамы и азиаты, жиды и кавказцы, а убивали их отличные ребята, белые европейцы, многие даже с рязанскими рожами. Так что если у вас на той войне погиб дед или бабка, не грустите – просто стало одним жидом или тупым и подлым крестьянином меньше. Если Егор Просвирнин завтра не окажется в тюрьме, нужно выпустить всю 282-ю статью. До последнего человека.
Но в этом деле есть три странности. Во-первых, у никому доселе неизвестного молодого человека Егора Просвирнина оказался в распоряжении отменно дорогой сайт, оценённый в сотни тысяч долларов. Во-вторых, этот сайт активно продвигали такие звёзды либеральной эстрады, как внучка раввина Ксения Собчак, израильский гражданин и русский политолог Антон Носик и презирающий русских бывший министр Альфред Кох. И третья странность – болотная тусовка, взвившаяся до небес от слов Ульяны Скобейды, молчит в тряпочку, услышав несравненно более ужасные слова Просвирнина.
Одно объяснение – враги России по-прежнему влияют на российскую прессу. Только они могут поднять хипеж. И если они не поднимают – пресса молчит. Второе – враги России замутили неслабую провокацию, создав откровенно нацистский сайт, равного которому нет во всей Европе. И третье, данное нашим коллегой, украинским политологом: 22 июня – как святая вода, сразу все бесы выходят вон».
Констатируем, что, приглашая Просвирнина в эфир и таким образом помогая в раскручивании его сайта, РСН участвует в отвратительной, организованной болотными либералами провокации.
Отдел «ТелевЕдение»
Ларец с двойным дном
Этот сериал не предвещал ничего хорошего. Одного названия - "Пандора" – хватило бы на серию пародий. Нечто в духе 90-х, созвучное турагентству «Ариадна+» или магазину «Мытищи плаза». Услышишь такое и инстинктивно оглядываешься по сторонам в поисках запасного выхода.
Заявленному в названии стилю была под стать и компьютерная графика, густая, многослойная. Чтобы произвести впечатление, крема на маргарине не пожалели.
Музыка лилась того же замеса, её глухие звуки вдохновляли на фантазии, в частности, возникал образ композитора, музицирующего на детском синтезаторе и накрывшегося при этом ватным одеялом.
Экспозиция оказалась обезоруживающе банальной. Осознав, что именно приготовил сценарист в качестве интригующего зачина, захотелось звонить в рынду и прилюдно сообщить, что главный герой, потерявший память, это уже вообще. А тут ещё и немой мальчик, который, коню понятно, заговорит аккурат перед титрами последней восьмой серии. И мама его, главная героиня, – журналистка, занимается расследованиями. Ну, расследования, допустим, но она ведь ещё и напоминает редактору, что если её уволят, то будут вынуждены заплатить какую-то огромную неустойку! Это допущение, навеянное американским кинематографом, показалось не только глупым, но и оскорбительным – какой порядочный русский журналист станет говорить в таком тоне с руководством!
