— А будет еще лучше, родная моя. После операции точно танцевать будешь!
— Шаповалов уже приехал.
В палату заходит наш лечащий врач.
— Если ваш муж и он договорятся сейчас по всем важным деталям, операцию он сможет провести уже завтра. До сих пор не верю, что удалось его уговорить!
— Мария.
Марк врывается в палату, как будто за ним кто-то гонится.
— Валентина Петровна. Рад, что вам уже лучше. Скоро поправитесь. Простите, я всего на минутку. Машунь. Выйдем. Нам нужно поговорить.
Он кивает бабушке, но я кожей чувствую исходящую от него ярость.
— Я скоро вернусь, ба.
Похлопываю ее по руке, выдавливая улыбку и выхожу за Марком в коридор.
Сейчас с ним лучше не спорить. Я чувствую, что он сейчас как ураган. Как тайфун. Способен все смести.
— Что случилось, Марк?
А вдруг плохие новости? И этот Шаповалов отказался?
— Мария.
Марк сжимает мою руку и с яростью цедит сквозь сжатые зубы.
— Давно ты завела привычку завтракать с моим другом Витом? А он ночевать под нашими окнами и ехать за тобой? Ради тайных свиданий?
— Что? Марк. Ты себя вообще слышишь? Ты сходишь с ума! Это ты мне изменил, а не я тебе!
— Черт, Мария! Да. Я поступил как идиот! Я сто раз уже это понял и готов повторить еще миллион раз! Но ты! Давно это у вас? Или все только начинается? И не ври, что ваша встреча была случайной! Геннадий видел, как он ехал до этого чертового кафе за вами от самого нашего дома!
— Марк. Эта встреча была случайной! Я и сама не знала, что поеду в это кафе!
— И я должен тебе верить? Черт, Маша. Мы же связаны с тобой. У нас семья. Да. Я накосячил. И клянусь тебе еще раз, что этого больше никогда не повторится! Что ты решила? Сделать мне больно? Отомстить, изменив мне с моим лучшим другом. Зачем? Мне назло? Я всеми силами хочу исправить то, что разрушил. А ты… Ты же все убьешь. И я не позволю этому случится!
— Я не понимаю, к чему ты клонишь, Марк? Выдумал какие-то тайные свидания! И зачем ты говоришь мне это именно сейчас? Когда на кону жизнь бабушки, а этот доктор ждем в кабинете? Хочешь что? Чтобы я пообещала тебе, что все будет как раньше? Что никуда не буду вообще выходить и снова стану тебе идеальной женой? Опять буду жить только тобой? Вырву себе глаза или мозги и забуду все, что там видела? Ты меня сейчас шантажируешь, Марк? А если я не соглашусь? Не пойдешь договариваться с доктором? Не дашь денег на операцию? Что ты сделаешь?
— Маша.
Марк сжимает челюсти. Взъерошивает волосы.
— Бред. Черт. Какой это все бред. Как мы до такого дошли, малыш? Как ты можешь сомневаться. Конечно, я все сделаю. Для тебя. Всегда. Без всяких условий. Я просто с катушек слетел, когда узнал. Понимаешь? Ты нужна мне, Маша. Ты ведь моя семья.
— Но ты не думал об этом почему-то, когда мы поженились? Ты мне врал, Марк. Ты хоть представляешь, как это больно?
— Я мог тебе соврать. Сказать, что это было один раз. Но… Врать тебе еще больше подло, чем все остальное. Прости меня, Маша. Я был молодым идиотом. Не понимал тогда, что на самом деле важно. Просто не дорос, понимаешь? Но это было раньше. За последний год… За последний год я был только с тобой. Сейчас я повзрослел. Мне самому противно от того, что было. Ты самое дорогое, что у меня есть.
— Эта встреча была случайной, Марк. Видишь, как иногда бывает тяжело поверить. Вот и мне. Очень нелегко поверить в то, что твои измены больше не повторятся. Мне нужно время. И нужна свобода. От тебя. Пойми.
— Я не могу.
Марк обхватывает меня за талию и прижимается лбом к моему.
— Не могу дать тебе свободу. Я изменился, Маша. Правда. Давай все вернем. И если я еще хоть раз причиню тебе боль, клянусь. Я уйду. Не стану тебя держать. Но я больше такой ошибки уже не допущу.
— Марк Давидович. Шаповалов вас ждет еще слишком долго. Может уйти.
— Иду.
Марк кивает и смотрит мне в глаза с такой болью…
Я быстро вытираю слезы и возвращаюсь к бабушке в палату.
— Мария Владимировна. Вы тоже нужны, — доктор возвращается минут через пятнадцать.
— Они договорились?
— Да. Но вам, как родственнице, тоже нужно подписать кое-какие документы.
Я отправляюсь за доктором.
Вхожу в кабинет.
Марк и этот доктор выглядят так, как будто готовы схватиться в драке в любую секунду. Смотрят друг на друга с такой дикой яростью, что, кажется, сейчас даже воздух вокруг них взорвется!
— Значит, ты все-таки женился, Марк.
Шаповалов даже не смотрит на меня. Пытается поджечь или уничтожить взглядом Марка.
— Как видишь. И очень счастлив в браке, — Марк не отстает в такой же странной ярости.
— Имей в виду. Я соглашаюсь на это только потому, что моя жизнь в том, чтобы спасать другие жизни. А тут именно такой случай. В другое время я с радостью тебя растоптал бы. И растопчу, когда будет такая возможность.
— Это взаимно, Борис. Даже не сомневайся.
Я быстро присаживаюсь на стул и подписываю там, где стоят галочки.
— Надеюсь, мы больше не увидимся.
Рявкает это светило в лицо Марку.
Муж молча разворачивается. Пропускает меня вперед. И оглушительно хлопает дверью, когда выходит. Так, что мне кажется, она сейчас сорвется с петель.
— Все будет хорошо, Маша.
Его тон тут же меняется. Становится нежным.
Марк берет меня за руку и переплетает наши пальцы.
— Он мастер своего дела. Если кто-то и способен сделать чудо, то это он. И еще…
— Да?
— Виола там нашла какую-то новую методику. Говорит, очень высока вероятность беременности.
— Марк…
— Я понимаю. Не сейчас.
Он до боли сжимает мою руку.
— Но… Ты подумай, ладно? И еще. Я делаю все это без всяких условий. Потому что делаю для тебя.
Марк быстро целует меня в губы прежде, чем я успеваю отвернуться.
Быстро отпускает мою руку и уходит к своей машине.
И…
Я буквально физически чувствую сейчас его боль. Ему правда. Больно.
Остаток дня я провожу в палате с бабушкой. До тех пор, пока меня не просят уйти.
Выхожу на воздух и решаю прогуляться. Здесь неплохой парк, а Геннадий так и едет за мной.
Внутри полный сумбур. Абсолютный раздрай.
Но…
Я знаю точно только одно. Наверняка.
Пусть я и была слепой, но за это время я научилась чувствовать своего мужа. Его каждую эмоцию.
Ему и правда больно. Сегодня он был искренний. На все сто.
Могу ли я ему поверить?
В том, что он больше не допустит такого? Что будет жить только семьей?
Это не значит, что я забыла. И не простила. Но…
Марк говорил от чистого сердца. И я видела, я чувствовала его боль!
А еще он явно переступил через себя ради этой операции. Видно же, что пошел на это только ради меня.
И…
Марк будет хорошим отцом. Это я тоже знаю точно. Он всегда безумно хотел детей. Имею ли я право его лишить этого? И нашего ребенка оставить без отца?
Слишком много сумбура.
Решаю поужинать в кафе прямо в парке.
Домой не тянет. Даже наоборот. Мне становится плохо, когда я думаю о нашей квартире.
И мне и правда нужно побыть одной. Без него. И без привычной нам обоим обстановки. Чтобы перестать думать о том, что все было ложью! А дома, там, все давит на меня.
— Точно!
Вспоминаю, что у меня ведь есть ключи от той самой квартиры Марка. Просто я никогда ими не пользовалась.
Может, это еще один плюс к тому, что ему можно поверить? Ключи всегда были у меня. Вряд ли Марк, зная об этом, водил туда женщин!
К бабушке он меня не отпустит. А вот против квартиры, возможно, и не возразит.
— Геннадий, едем в другое место. И, пожалуй, я там и останусь.
Странно, но он даже не тянется за телефоном, чтобы спросить разрешения у босса. Выходит, Марк и правда старается на меня не давить, как с самого начала. И за это я тоже ему благодарна.
Поднимаюсь по лестнице. Дверь легко открывается моим ключом.
И…
Был бы сейчас Марк рядом, я бы его придушила! Своими же руками!
