другая? Она оказалась не заперта, и я шагнула в один короткий коридорчик. Вспыхнули светильники, освещая мне путь. Магия? Видимо, да. Из коридора вело еще три двери. За одной скрывался рабочий кабинет, затянутый паутиной. Массивный стол, тяжелый дубовый шкаф, в котором когда-то стояли книги, а теперь лежало лишь несколько листков. Я попыталась взять один в руки, но тот рассыпался. Над вторым склонилась с куда большей осторожностью. На нем можно было разглядеть дату — июль сто пятьдесят первого года от начала династии Шэлле, к которой принадлежал и король Дэвлет. А сейчас двести двадцать первый. Семьдесят лет прошло. Чернила расплылись, но по оставшимся обрывкам слов можно было разобрать, что это приказ о назначении некоего Элдера Ханнинга тюремщиком Атерраса. Возможно, именно при нем тюрьма стала такой, какой я вижу ее сегодня.
И вдруг стало холодно. Чей-то тонкий голосок напевал:
В Атеррасе дни длинны,
Его стены высоки.
Если нет твоей вины,
Будут дни всегда легки.
Если есть твоя вина —
Выпьешь скорбь свою до дна.
И раздался звонкий смех. Он оборвался на высокой ноте, а я едва не опустилась на пол, чувствуя, как подгибаются ноги. Но эти создания не должны причинить мне вреда! Они не могут, правда? Арман ведь капнул мою кровь на маску.
Я выбежала из кабинета. Напротив него располагалась еще одна спальня. На этот раз мужская. Мебель здесь была темнее, обивка стен — строже. На стене висел портрет в старинной позолоченной раме. С него на меня глядел суровый мужчина лет сорока или чуть больше. У него был тяжелый, пронзительный взгляд. Черные глаза будто вскрывали душу. Темные короткие волосы, высокие скулы, тонкие губы…
— Если есть твоя вина, выпьешь скорбь свою до дна, — снова весело пропел голосок, а мне захотелось закрыть уши руками, но вместо этого я прошлась по комнате, изучая обстановку, в которую попала. Нет, никаких документов, никаких намеков. Только дата на портрете — все тот же сто пятьдесят первый год. Возможно, это и есть тюремщик Ханнинг? Неприятный человек.
Из спальни я вернулась в коридор и вздрогнула. По темному паркету тянулись мокрые следы босых ног. Вряд ли мужских — слишком маленьким был след. Они уходили к последней запертой двери. Толкнула ее. Здесь была гостиная. Кресла, накрытые темно-зелеными покрывалами, большой диван, тяжелые шторы на окнах, заколоченных снаружи. Как их заколотили на такой высоте? Черный рояль… Я подошла к нему, откинула крышку и коснулась клавиш. Протяжный, но чистый звук.
Лучше вернуться в ту комнату, где меня оставил Арман. Но внезапно светильники погасли, и я очутилась в полной темноте. Бросилась вперед, только там, где должна была быть дверь, оказалась ровная стена. Я металась, словно птица в клетке. Ни одной двери! Это ловушка! Казалось, что стены постепенно сужаются, и становится нечем дышать. Я села на пол, обхватила голову руками и тихо всхлипнула. Двенадцать часов? Даже получаса не прошло.
И вдруг явственно ощутила чужое дыхание. Резко протянула руку и схватила что-то живое и теплое. Раздался пронзительный вскрик и звук удаляющихся шагов. Кто-то убегал от меня. Не знаю, зачем побежала за ним. Наверное, потому, что показалось — там будет выход. Скорее, скорее! Шаги были совсем близко. Я почти прыгнула вперед и схватила свою добычу. Коридор озарил ровный свет. Это был другой этаж, а в объятиях я держала мальчонку лет пяти-шести. Он смотрел на меня огромными карими глазками. Светлые волосы растрепались и торчали во все стороны.
— Пусти! — потребовала моя добыча.
— Не пущу, — ответила я. — Ты зачем меня пугал?
Он был живым, настоящим. Я слышала, как бьется его сердечко. Чувствовала тепло дыхания и запах шампуня от волос.
— Мне было скучно, — прищурился этот шалопай. — Как тебя зовут?
— Розалин, — ответила я.
— Розалин. Как цветок, — сделал мальчик свой вывод.
— Вежливые дети сами представляются в ответ, — сказала ему.
— Мишель, — ответил малыш. — Можешь звать меня Шелл. А я буду называть тебя Роза.
— Лучше Рози, — поправила его. — Как мой братишка.
— Хорошо, Рози, — легко согласился Шелл. — Я тебя заметил сразу, когда ты приехала. Тут обычно не бывает девочек. Только руки на кухне. Но можно ли их считать девочками?
Болтал он на удивление хорошо и слаженно. Правда, у меня было не так много опыта общения с маленькими детьми, все время занимала работа. И когда у подруг пошли ребятишки, мне некогда было к ним выбраться.
— Ты давно здесь живешь, Шелл? — спросила его.
— Давно! — Мальчику надоело стоять на месте, и он носился вокруг меня — только успевай оборачиваться. — Я тут родился. А ты? Ты откуда приехала?
— Из столицы, — ответила я.
— Что такое столица? — Шелл внимательно изучал меня.
— Самый главный город нашей страны, Ариганы.
— Для меня Атеррас главное место в Аригане, — рассмеялся малыш. Его рубашонка выбилась из штанишек, одну штанину кто-то погрыз — я отчетливо различила ряд мелких дырочек. Видимо, Мишелю весело живется в тюрьме.
— Почему я тебя не видела? — спросила его.
— Я не хотел. — Он тряхнул светлой копной волос. — Духи меня скрыли. Ты ведь их тоже не видишь, правда?
— А их здесь много?
— Больше сотни. Хочешь, покажу тебе, где я живу?
И Шелл протянул мне ручонку. А я ведь обещала Арману оставаться на шестом верхнем уровне… Кстати, Арман должен был заметить, что меня там нет, и прийти.
— Где мы сейчас находимся? — спросила у мальчишки.
— Это седьмой верхний, — ответил он. — Дальше восьмой, девятый, а на десятом я люблю играть. Пойдем? Только быстрее, пока проход не закрылся.
И потащил меня за собой. Пришлось бежать, чтобы успеть за ним. И снова ступеньки повели вверх, к последнему этажу башни. Двери открывались сами по себе и закрывались за нашими спинами, пока мы не очутились на круглой площадке. Над нами висело низкое небо. Я слышала, как воет ветер, но, видимо, площадка была каким-то образом защищена от него, потому что и дуновения не долетало. Острые зубцы, тяжелые колонны. Казалось, мы находимся в беседке, потому что сверху снова следовала каменная плита и, видимо, на ней находился еще этаж и шпиль. А здесь было страшно.
— Идем же! — тащил меня Шелл к опасным зубцам. — Отсюда видно городок. Смотри!
Я почти подошла к краю, удерживая мальчишку, чтобы не упал. Действительно, вдалеке блестел окошками городок Атеррас.
— Мне нравится пугать местных, — прищурился Мишель. — Смотри, как это делается.
Он сложил ладошки и прокричал в них:
— Я приду за вами.
И ветер понес его голос, делая старше,
