- Скажи, - и Стэнка сникла.
- Отец Зоил догадался, что неспроста ты колокол наш выкупила.
- Солена, откуда ему то знать?
- Ну-у... он много знает про всех нас, - задумчиво скосилась та в озерные камыши.
- О-о. "Тайна исповеди"... А про меня откуда? Я ж... - и смолкла, открыв рот. - Соле-на?
Подружка фыркнула:
- А что? Я только про себя ему всегда, но...
- Но-о?
- Но, наши жизни так заплетены...
- И-и? - сузила глаза Стэнка.
- И я иногда не замечаю, когда рассказываю уже и про тебя. А он не останавливает.
- Матушка моя!
- Но, и не спрашивает никогда специально!
- Конечно! - надула щеки травница. - Зачем ему "специально спрашивать", когда и так всё выложат. И что ты про меня...
- А мы уже пришли, - воодушевленно дернула подружка за калитку. Потом, вдруг, замерла. - Стэнка... я только доброе всегда. Ведь ты - добрая. Ты...
- Ладно, - вздохнув, смирилась та. - Что теперь то? Знает он, и знает. Да и какая мне, вообще, разница? Только, в следующий раз, ты, это, за двоих и причащайся.
- О-ой.
- Опять, "грех"? - уточнила, застыв на крестное знаменье. - Уф, ну...
- ... с Богом, - подхватила, сама крестясь, Солена.
- Ага. С Богом. Ну, я пошла, - и боком проскользнула в дверную тень...
Стэнка в последний раз наличествовала тут своей персоной... давным-давно. Тогда от сквозняков трещали свечи. И окна были все покрыты узорами, похожими на корни изо льда. Сейчас же под сводами носились воробьи. Теплый ветер из открытых створок лениво качал дым ладана напополам с ромашкой. Ее букеты стояли здесь везде: у икон, на узких подоконниках, на столике в хорах(2). А расписные стены привычно не давили своими божественными яркими картинами. Стэнка, оглядевшись от дверей, пришла к решенью: "Наверно, потому что, пусто и тихо"... Покойно... И расслабленно вздохнула. Потом еще раз огляделась, уже внимательней: "А дальше что?".
- ... а я вам говорю, - через мгновенье открылась слева боковая дверь. - пора уж вам, обеим, - бабка Ружана с ведром в одной руке и с тряпками в другой, сунула подмышку тряпки и перекрестилась. - День добрый, девонька. Пришла?
За нею следом, пыхтя под горами половиков, возникли Марыля с Каролинкой (первой "красотой" в Стожках). Девы, косясь на травницу, бросили свои поклажи рядом на скамью.
- Так мы еще и пол вам мыть поможем, - робко продолжила Марыля. - Баба Ружана? А?
Каролинка сдвинула свои густые брови:
- Работы много здесь, - и по-деловому обозрела храм. - Так мы бы...
- Домой идите, - прошипела в ответ старушка. - Сама помою и всё тут застелю... Кому сказала? Кыш, - и проводила строгим взглядом обеих до дверей. Да, у нее авторитет здесь явный. А вот торчащую по-прежнему у входа Стэнку вновь одарили "неавторитетным" взглядом. - А ты чего стоишь?
- Я? - как можно тише, чтоб не отдаваться в сводах, выдохнула та. - Так, а что мне...
- А вот тебе работа как раз есть. Иди сюда.
- Иду, - вздохнула девушка.
"Наставница" ее просеменила до первой иконы на стене:
- Вот, - кивнула на нее. - Будешь омывать.
- Что делать? - переспросила Стэнка.
- Стирать пыль с рам.
- Срамную пыль?
- Да ты... - выпучила глаза старушка. Потом опомнилась. - Рамы мокрой тряпкой шоркать, а сами иконостасы - сухой и мягкой, прости нас, Бог. Вняла?
- Ага.
- Пройдись по всем. Их тут немного осталось после охальника этого, отца Криспа. А как с иконами закончишь, омой перегородку с алтарем.
- Ага.
- И подоконники все.
- Ладно.
- Потом перила и столик на хорах.
- Добро. А может, и люстры на цепях спустить? - "наставница" поджала губки, Стэнка уверила. - Я могу.
- Может она... Отец Зоил велел лишь это. И, да: сначала осеняй себя знаменьем. Перед мытьем.
- И подоконников?
- Ох, девонька... Святых и Божьих ликов. Ведро и тряпки - тут. Я - рядом, - и, бубня под нос, пошла назад, откуда и пришла.
А Стэнка тут осталась. Среди "Святых и Божьих ликов". По кругу обозрела плацдарм работ и опустила взгляд в ведро:
- Вот оно какое, "именное послушанье"... Начнем, - и засучила рукава...
Сначала она, конечно, "трепетала". Когда водила тряпкой поверх Святых сияний. Хотя с чего? И дома ведь стоят иконы - привычное занятие их "омывать". Да и сияние точно такое. И... привыкла. Заглядывала лишь в лики, читала вензельный премудрый шрифт:
- Святой князь Иоанн Владимир. Ага......... Святая княгиня Анна Неда... Красивая... А вот теперь...еще красивей............. Ух, ты. Зоил. Святой мученик... После жесто-ких истя-заний был усечён мечом за обли-чение правителя города в отсту-пничест-ве и бесчестии... Нет, не похож...
А уж когда дошла с ведром и до хоров, то вовсе осмелела, начав тихонько петь:
- ... В эту ночь святую
Пастушки не спали,
Ангел прилетел к ним
Из небесной дали.
Страх объял великий
Тех детей пустыни.
Он сказал: "Не бойтесь -
Миру радость ныне...
- С-стэнка?
- Радость и... - и открыла глаза... - Ой-й, - отец Зоил с новой скамьей наперевес и бабка Ружана застыли с другой стороны от перил. Стэнка, глядя на них, открыла рот... (нет, не рассказывать же, что воплощала сейчас мечту "спеть на хорах"). - Простите.
- У вас голос красивый, - произнес и глухо кашлянул Святой отец, облаченный в простую рубаху и штаны. Поэтому, наверно, Стэнка от смущенья быстро опомнилась.
- Ты всё закончила? - "приложила ее обратно" бабка.
- Ага, - глядя на захромавшего прочь со скамьей мужчину, кивнула травница.
Он остановился:
- Так скоро?
- Можете проверить, - а вот теперь она совсем вернулась в жизнь.
Священник же, как будто, растерялся:
- Проверить вас и в мыслях не было. Просто...
- "Просто"? - сузила Стэнка глаза.
- Ваше послушанье еще не завершилось.
- Отец Зоил, так вы ж ее...
- Сестра Ружана... я... скамью эту сейчас поставлю, наконец, и сам сестре Стэнке покажу, что нужно еще сделать, - и, развернувшись, хлопнул оную к стене. Потом расправил спину. - Идемте, сестра Стэнка?
- Да как скажете, Святой отец, - выдавила та и шлёпнула в ведро с водою тряпку...
Они вдвоем прошли всё тот же левый коридор со входом в дом настоятеля в конце. И через дверь справа оказались на заднем дворе церкви. Стэнка тотчас прикрыла глаза от яркого, после полумрака, света, вдохнув запахи травы, свежего кедра с примесью дымка, и...
- Вот, - тень от отца Зоила качнулась, открывая полностью всю ширь двора.
- Мел, - да, и еще пресный вкус меловой "каши".
- Угу, мел, - опустил Святой отец рядом в траву ведро с белилами. - Мы сами храм уже закончили и колокольню. Остался лишь проход от дома и одна домашняя стена. Добелите?
О-ох, а у нее есть выбор?.. Есть, конечно. Стэнка вздохнула "для образа" и, уперев руки в бока, глянула по сторонам:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
