гостиницы с бетонными стенами, небольшими окнами и кафетерием в стиле милитари. Отель Macy’s совсем не похож на торговый центр, отель Kwaj Lodge тоже не представляет собой ничего особенного. В их скучных комнатах нет никаких излишеств и пахнет плесенью, а единственный источник развлечений – армейский телевизор, принимающий несколько основных каналов. На все предметы мебели нанесен номер американского правительства.
«Люди либо ненавидят, либо обожают это место», – сказал Ханс Кёнигсманн. Что касается самого немногословного немецкого инженера, то, несмотря на присутствие военных, ему очень понравился этот красивый тропический остров с богатой природой. В редкие часы досуга Кёнигсманн пользовался великолепными возможностями для дайвинга, которые предоставлял ему атолл.
Больше всего ему нравилось нырять возле старого немецкого крейсера «Принц Ойген», который покоится вверх килем на глубине 35 метров. Во время Второй мировой войны этот тяжелый корабль длиной 212 метров на пару с линкором «Бисмарк» участвовал в потоплении знаменитого линкора «Худ» британского флота, но в конце войны сдался союзникам по антигитлеровской коалиции. В дальнейшем Военно-морские силы США отправили корабль к атоллу Бикини, другой части Маршалловых островов, для проведения ядерных испытаний. В 1946 году он выдержал взрывы под кодовыми названиями «Эйбл» и «Бейкер», а затем его отбуксировали в лагуну Кваджалейн, где он и затонул. Винт и руль корабля выступают над поверхностью, но большая его часть скрыта под водой.
«Мы спускались туда, – вспоминает Кёнигсманн, – плавали вдоль киля, а затем ныряли под корабль и снова поднимались на поверхность. Поскольку мы работали днем, то погружались в основном по ночам. Такое не для любого».
«Принц Ойген» напоминал Кёнигсманну о его родине – Германии, где последствия мировой войны сказывались на протяжении еще нескольких десятилетий после ее окончания. Детство Кёнигсманна прошло в основном во Франкфурте. Повзрослев, он начал реализовывать свои склонности к естествознанию и математике. Его любимым предметом была физика, потому что она давалась ему легче всего. Он надеялся применить свои знания, став пилотом, однако его зрение оказалось для этого недостаточно хорошим. Следующим пунктом в списке рассматриваемых им вариантов была аэрокосмическая отрасль.
За два года обучения в Берлинском техническом университете Кёнигсманну наскучили самолеты. Он увлекся спутниками и совместно с другими студентами начал работать над созданием небольшого космического аппарата, который однажды можно было бы вывести на орбиту. В 1989 году он перешел в Центр прикладных космических технологий и микрогравитации при Бременском университете на севере Германии. Там под его руководством команда из пяти человек сконструировала спутник BremSat весом 63 кг, предназначенный для изучения крошечных метеоритов и частиц пыли в космическом пространстве вблизи Земли. В рамках программы по привлечению международных партнеров к своему плану запусков космических шаттлов НАСА решило вывести спутник BremSat на орбиту с помощью корабля «Дискавери» в феврале 1994 года. За год до запуска Кёнигсманн совершил более дюжины поездок в США, в ходе которых посетил несколько объектов НАСА, в том числе Космический центр Кеннеди. Он прошел по той же платформе-консоли, по которой проходят астронавты, направляясь из подвижной башни обслуживания в шаттл. Кроме того, он встретился с командиром миссии Чарльзом Болденом, четырежды слетавшим в космос.
После запуска спутника BremSat Кёнигсманн потерял покой. На тот момент ему было около тридцати лет, он недавно женился, семья ждала ребенка. Ему понравилось то, что он увидел в Америке во время своих поездок, и пара решила перебраться туда. В 1996 году Кёнигсманн отправился с семьей в Лос-Анджелес и устроился на работу в небольшую компанию Microcosm. В Калифорнии он участвовал в создании легких ракет для коротких полетов. Эти «метеорологические» ракеты не обладают достаточной мощностью для развития орбитальной скорости, но способны совершать полеты по баллистической траектории, ненадолго поднимаясь в верхние слои атмосферы, в результате чего их полезная нагрузка несколько минут пребывает в невесомости. У Кёнигсманна не было абсолютно никакого опыта работы с ракетами. Однако он много практиковался в управлении полетом небольших спутников в космосе и считал, что управление ракетой мало чем отличается.
«Принятое решение казалось мне вполне естественным, – вспоминает он. – Это было частью приключения. Моя жена очень хотела приехать сюда и провести некоторое время в Калифорнии». В итоге они остались там навсегда и получили свою порцию приключений. А Ханс Кёнигсманн с тех пор очень многое узнал о ракетах.
Позднее Кёнигсманн отправился еще дальше на запад. Поскольку он сопровождал Чиннери и Томпсона в ходе ознакомительной поездки на Квадж в 2003 году, он уже знал об особенностях местности и о том, как трудно добраться до далекого атолла. Поэтому в июне 2005 года, когда SpaceX решила воспользоваться своей резервной стартовой площадкой, он возглавил переброску оборудования на запад.
Команде предстояло перевезти очень многое. Ключевые компоненты ракеты сотрудники намеревались взять с собой, доставив их из Лос-Анджелеса на Квадж за два дня, а большую часть остальных грузов нужно было привезти морем в течение месяца. Памятуя о своем опыте работы на базе Ванденберг, команда SpaceX понимала, что для сборки, испытания и запуска ракеты Falcon 1 с острова Омелек им потребуется огромное количество оборудования. Поэтому в своей штаб-квартире в Эль-Сегундо они заполнили несколько грузовых контейнеров всевозможными инструментами, подъемниками, трубопроводами и компьютерами, а затем отправили их в порт Лос-Анджелеса. За те летние месяцы компания перевезла через Тихий океан около тридцати тонн грузов, часть морским, а часть военно-воздушным транспортом.
Кёнигсманн и большинство других сотрудников SpaceX не возражали против спартанской обстановки помещений, в которых им предстояло жить, поскольку их график предполагал работу с раннего утра до позднего вечера семь дней в неделю. До того как SpaceX приобрела собственную лодку, чтобы доставлять сотрудников прямо на остров Омелек, им приходилось делить катамаран с пассажирами с острова Мек. Эта лодка покидала пристань Кваджа еще до восхода солнца и примерно через час высаживала команду SpaceX на Омелеке. Там они работали до самого вечера. Вернувшись на Квадж, они планировали следующий день, решали возникшие проблемы, связывались с инженерами в Калифорнии, выстраивали логистические процессы или вели переговоры с армейскими чиновниками, чтобы получить необходимые разрешения.
Некоторые сотрудники SpaceX, включая Чиннери, перебрались на атолл и провели почти всю вторую половину 2005 года на островах Кваджалейн и Омелек. Другие, в том числе Кёнигсманн, семья которого осталась в Лос-Анджелесе, проводили на острове по нескольку недель, а затем возвращались на материк. Со временем эти бесконечные перелеты туда и обратно превратились для сотрудников SpaceX в настоящее мучение.
«Раньше я никогда не бывал на Гавайях, – признается Фил Кассуф, который в тот период был одним из главных помощников Кёнигсманна в отделе бортового оборудования. – Но за эти шесть месяцев я побывал там столько раз, что больше не могу их видеть».
Изначально вся инфраструктура на острове Омелек состояла лишь из небольшого
