обратно импровизированный бокал сомнительной чистоты.
Альберт допил вино с мошками и налил еще. Я взглянула на красную жидкость. Мошек в ней стало поменьше. Я решила, раз уж сам король не побрезговал, то и мне можно, набралась мужества, зажмурилась и хлебнула.
– Фу, – вырвалось у меня, как только я сумела проглотить отвратительную жидкость. Дело было не только в примесях. Я пробовала вино впервые. Ожидания чего-то вкусненького были жестоко обмануты. Я вернула терпкую кислятину обратно Альберту со словами:
– Сам такое пей!
– Что, не понравилось лучшее герцогское вино? – насмешливо поинтересовался он.
– Нет, – честно сказала я.
– Ну и правильно. Мне тоже не очень. Валялась тут у Рональда, решил взять попробовать, что он у себя на полках хранит.
– Ты, похоже, не очень-то рад, что стал королем, раз прячешься по углам.
– Что ты, мне очень нравится, – честно возразил он. – Меня все уважают, любят и боятся, я управляю тысячами людей, от одного моего слова зависит, будут строиться или разрушаться дороги, мосты, города. Власть – упоительная штука. Но есть и недостатки – приходится решать не только важные вопросы, но и откровенные глупости. Придет кто-нибудь с вопросом, почему бы не засевать вместо зерна петрушку, а ты должен отвечать, обосновывать, хоть самым правильным было бы выпороть дурака, чтобы сам подумал.
Сейчас так и совсем времени ни на что не хватает. Ты помнишь, Лисичка, уже почти год, как ты нас спасла. Знаешь, что это значит?
– Королевская проверка, – поняла я.
– Именно, – подтвердил Альберт. – Министрам нужно мое решение по поводу каждой мелочи: строить помосты или нет, какого цвета шить костюм, делать торт или пирожные, проводить церемонию на центральной площади или на балконе дворца, сколько народа допускать, сколько охраны выставить, кому рассылать приглашения и так далее. Я им говорил – займитесь этим сами, у меня много других, более важных вопросов, но твердолобые дураки прямо из шкуры лезут, чтобы показать мне, как хорошо они работают, и все равно приходят со всякими мелочами. Еще требуют выбрать человека, который прочтет заклинание, а это совсем не просто. Ты сама знаешь, тот, кто произносит заклинание попадает под его действие. Провел церемонию проверки короля – считай раскрыл тайны всем на потеху. Вот никто и не хочет.
Альберт хлебнул еще вина и снова протянул чашку мне. Я отпила. Волшебства не случилось – вкус лучше не стал.
– А не хочешь, Лисичка, и в этом году тоже произнести заклинание? – Альберту пришла в голову эта мысль не сегодня, он ждал момента, чтобы попросить. – Получится такая традиция, начатая тобою. Мне будет приятно. Я знаю, что Рональд боится какого-то мага из своего прошлого, но вряд ли тот рискнет похитить тебя с королевского балкона, окруженного толпой и моей стражей. Что ты мне на это скажешь?
– Альберт, для тебя – что угодно, – легко согласилась я.
– Вот и хорошо, – повеселел он. – Я прикажу подготовить специальное церемониальное платье. Хочу посмотреть на тебя в синем. Кроме того, по секрету, это любимый цвет Рональда.
Мы просидели допоздна, пока в замке не стихли чужие голоса и шаги. Он рассказал мне о некоторых неожиданных сложностях, с которыми ему пришлось как королю столкнуться.
– Никогда не знаешь, откуда ждать проблем. Вот, например, было одно королевство, где процветали подпольные петушиные бои. Казалось бы, не так уж и страшно, но на самом деле куда хуже, чем можно было подумать. Многие горожане теряли все свои деньги за один вечер, закладывали коров, дома, семейные драгоценности, припасенное на черный день.
Проигравшие обвиняли всех, кого можно, в том, что бои проходили нечестно, с нарушениями правил. Заканчивалось все массовым мордобоем. Азарт населения был так высок, что призвать его к благоразумию и соблюдению порядка оказалось невозможным. Тогда король ввел запрет на петушиные бои и любые другие сомнительные игры. Он заставил стражу строго следить за соблюдением этого закона.
Результат оказался неожиданным. Население вместо того, чтобы смириться и начать вести спокойную жизнь, стало разъезжаться, забирая все накопленное имущество. Королевство почти разорилось и опустело. Королю в срочном порядке пришлось отменять собственный указ, чтобы вернуть людей и их деньги обратно.
В итоге король придумал взять под контроль петушиные бои, организовал для них помещения, где постоянно дежурила стража, и стал собирать процент от ставок. Людей это устроило, стражники следили не только за порядком, но и за соблюдением правил. Так и получилось, что благополучие королевства держалось на петушиных крылышках, и один, казалось бы, такой невинный указ чуть его не разрушил. А ведь король хотел как лучше, – закончил с некоторой горечью Альберт. Он остро сочувствовал брату по короне.
Мы вдоволь наболтались, допили бутылку мерзкой кислятины и разошлись по комнатам. Дорога оказалась не простой, моя походка неожиданно потеряла привычную уверенность, ватные ноги спотыкались и заплетались, коридор странно извивался, почему-то хотелось петь.
У дверей в комнату меня ждал… ой, нет, ждала! Василика! Руки ее были сердито скрещены на груди.
– Где ты была? – прошипела она сквозь зубы.
– А, Василика, – заулыбалась я. – Как хорошо, что ты пришла. А что такое? Ты снова сердишься?
– Я полдня убила на то, чтобы тебя найти! Я отвечаю за твою безопасность, а ты шляешься непонятно где!
– Я все время была в замке и даже не пыталась сбежать. Ты просто плохо искала, – сейчас Василика не вызывала у меня ни страха, ни неприязни.
– С завтрашнего дня возобновляем тренировки, – опять прошипела она.
– А может, не надо? – заскулила я.
– Это приказ Рональда, – сухо обронила Василика и ушла.
– Рональда? – непонимающе повторила я. Даже сквозь туман в голове я вспомнила, что тренировки с Василикой – это очень, очень, очень плохо.
«Надо разобраться», – приняла я не самое трезвое решение.
Я ввалилась в спальню Рональда без стука. Дверь с чудовищным грохотом врезалась в стену и чуть не слетела с петель. До этого момента герцог спал, даже не подозревая, какое пробуждение его ждет. От звука он рывком скатился с кровати и встал за ней с мечом, а в мою сторону уже летел кинжал. Рональд в самый последний момент успел поменять направление броска, отведя в сторону от моей головы на полдюйма. Кинжал воткнулся в дверь чуть правее моего уха. Я не придала этому большого значения. Сейчас это было не главное. Дверь жалобно скрипнула, с ней так никто раньше не обращался.
– Лисичка, чтоб тебя! – вырвалось у Рональда. Я впервые слышала, чтобы он ругался, но меня это не остановило.
– Рональд, я не буду тренироваться с Василикой! – заявила я с порога возмущенным голосом, даже не заметив, что была на волосок от смерти. Зато я заметила, что ноги меня не держат, ввалилась внутрь, захлопнула несчастную дверь и плюхнулась к нему на кровать.
– Она меня обижалаааааа! – протяжно завыла я. – Она мне
