Он все еще продолжал смеяться, и на его щеке появилась эта чертова ямочка, и с каждым моим последующим словом, он, казалось, смеялся еще сильнее. Черт бы его побрал, этого игривого, восхитительного, раздражающего... з адницу !
“Перестань смеяться!”- крикнула я, и тут же зажала рот рукой, услышав, как громко эхом отозвались мои слова от стен. Он постарался принять более серьезное выражение лица, затем подошел ко мне и поцеловал меня так сладко, что я, буквально, забыла для чего сюда пришла.
“Сара”,- сказал он тихо. “Ты прекрасно выглядишь”.
“Ты всегда так говоришь”,- ответила я. Затем я закрыла глаза и немного расслабилась. Я не могу вспомнить ни одного комплимента от Энди. Я удостаивалась этой чести только при хорошем выборе вина на ужин.
“Я просто честен. Что на тебе надето?”
Я открыла глаза, и посмотрела вниз на свою белую блузку, плиссированную юбку темно - синего цвета и толстый красный ремень. Макс уставился прямо на мою грудь, и я почувствовала, как твердеют мои соски под его пристальным взглядом.
Он расплылся в улыбке. Он понял.
“На мне....рабочая одежда”.
“Ты похожа на маленькую плохую школьницу, которая вдруг стала хорошей”.
“Мне двадцать семь”,- напомнила я ему. “И хватит пялиться на мои сиськи, как извращенец”.
“Двадцать семь”,- повторил он, улыбаясь. Он вел себя так, будто каждая песчинка информации обо мне была для него словно дорогая редкая жемчужина, которую он нанизывал на цепочку. “Сколько это будет в днях?”
Посмотрев на него, я прищурила глаза. “Что? Это...” Я подняла глаза к потолку буквально на несколько секунд. “Около девяти тысяч восьмиста пятидесяти. Но больше, вообще - то, так как мой день рождения в августе. Около десяти тысяч”.
Он застонал и театрально приложил руку к своей груди. “Черт, королева цифр и так считает. Я беспомощен и не могу устоять перед силой твоего очарования”.
Я не могла не улыбнуться ему в ответ. Он никогда не был со мной грубым или резким, и подарил мне столько оргазмов за полторы недели, сколько не дарил ни один мужчина за... Так , Сара . Это слишком грустно . Давай дальше .
Он снова прошелся по мне неторопливым взглядом, затем сказал: “Я не могу дождаться того момента, когда ты откроешь причину своего благословенного появления в моем офисе. Но для начала, позволь мне ответить на твой первый вопрос. Да, моя мама работает у меня в приемной, и это может показаться странным. Но ты можешь попытаться уговорить ее оставить этот пост. Уверяю тебя, ты уйдешь отсюда с оторванным ухом”.
Он сделал шаг ко мне и встал очень близко. Слишком близко. Я даже могла видеть тонкие полоски на его сшитом на заказ, пиджаке, видеть щетину на его подбородке.
“Я пришла поговорить с тобой”,- сказала я. Должно быть, мой голос звучал слишком тихо, и мне необходимо было собрать все свои силы, вложить в слова все свои желания. Я больше не хотела быть такой, какой была с Энди: слабой и легко подавляемой. Только шесть лет спустя, я поняла, что никогда не защищала себя, и в этом была моя главная ошибка.
Он улыбнулся. “Я именно так и подумал. Хочешь присесть?”
Я замотала головой.
“Выпьешь чего - нибудь?” Он прошел к небольшому бару в углу офиса и поднял бутылку с янтарной жидкостью. Недолго думая, я кивнула, и он разлил напиток в два стакана.
Передавая мне один, он прошептал: “Только две стопки, Лепесточек”.
Я не смогла сдержать смех. “Спасибо. Прости, просто вся эта ситуация...съедает меня”.
Он приподнял бровь, казалось, обдумывая двусмысленность моего предложения. “Аналогично”.
“Из - за тебя я чувствую себя несколько растерянной”,- начала я.
Он засмеялся, но не по - злому. “Я вижу”.
“Знаешь, что было со мной до нашей встречи в клубе? Я встречалась с таким же парнем целых шесть лет”.
Макс сделал глоток и посмотрел на свой стакан, слушая меня. Я думала о том, как много я хочу рассказать Максу об Энди, обо мне, о том, кем мы были в наших отношениях.
“Энди был старше. Сложившийся, устоявшийся. Все было хорошо”,- сказала я. “Всегда все было хорошо. Я думаю, что большинство отношений заканчиваются только потому, что у них все было... хорошо. Он не был моим лучшим другом; он даже не был моим любовником. Мы просто сожительствовали. В рутине”.
Я была слабой и преданн ой , а он пере спал со всем Чикаго .
“Так что случилось? Это был взрыв?”
Я остановилась и посмотрела на него. Упоминала ли я это слово с Максом? Я постаралась вспомнить и поняла, что нет. Им я описывала свою жизнь перед прилетом в Нью - Йорк, но с Максом я его никогда не произносила. По моим рукам побежали мурашки. В моей голове пронеслись миллионы ответов на этот вопрос, но единственным, который я озвучила, был: “Я устала быть старой, будучи молодой”.
“Это все? Все, что ты хотела мне сказать? Сара, ты настоящая головоломка”.
Подняв на него взгляд, я ответила: “Для того, что было между нами, тебе не нужно знать больше, кроме того, что я оставила в Чикаго много печали, и на данный момент, я не собираюсь себя с кем - либо связывать”.
“Но затем ты нашла меня в клубе”,- прошептал он.
“Если мне не изменяет память,- сказала я, водя своим пальчиком по его рубашке,- это ты меня нашел”.
“Точно”,- ответил он и улыбнулся, но впервые, за все недолгое время, что я его знаю, улыбка не коснулась его глаз. “И вот мы здесь”.
“И вот мы здесь”,- согласилась я. “Это был самый дикий поступок в моей жизни”. Я посмотрела в окно, на белые пушистые облака, и мне захотелось схватить одно такое облако, оторваться от земли, и отправиться туда, где я смогла бы набраться смелости, чтобы решиться сказать то, что собиралась. “Но с тех пор я видела тебя уже несколько раз и... ты мне нравишься. Но я не хочу, чтобы это обернулось каким - то сумасшествием или вышло из - под контроля”.
“Я тебя прекрасно понимаю”.
Правда? Скорее, нет. И, честно говоря, не имело значения, понимал ли он то, что важнее организованности и упорядоченности в моей жизни было моя потребность в другой жизни, не такой как в Чикаго. Она была безопасной. Но эта безопасность была кошмаром. Эта безопасность была обманом.
“Один вечер в неделю”,- сказала я. “Я буду твоей один вечер в неделю”.
