“Один вечер в неделю”,- сказала я. “Я буду твоей один вечер в неделю”.
Макс посмотрел на меня с таким спокойным выражением лица, и я поняла, что все это время он был искренним со мной. Его улыбка всегда была честной. Его смех всегда был настоящим. Но это выражение лица - было маской.
Мой желудок больно скрутило. “Конечно, в том случае, если ты хочешь снова меня увидеть”.
“Очень хочу”,- ответил он. “Я просто не совсем уверен в том, что ты мне сказала”.
Я направилась к окну, и почувствовала, как он подошел ко мне. “На данный момент, единственное подходящее для меня решение - это установить четкие границы. Вне этих границ находится моя работа, вся моя остальная жизнь. Но внутри них...” Я умолкла и закрыла глаза, позволяя этим фантазиям захлестнуть меня. Его руки, его губы и язык. Его мощное тело и большой член внутри меня. “Мы можем делать что угодно. Когда я буду с тобой, я не хочу думать ни о чем другом”.
Он встал так, что я могла лишь слегка повернуть голову и увидеть его. Макс смотрел прямо в мои глаза. Потом он улыбнулся. Маска была сброшена. Послеполуденное солнце заполняло светом его кабинет, и падало на его глаза, отчего казалось, что зелень его глаз была охвачена огнем.
“То есть, ты мне предлагаешь только свое тело”.
“Да”. Я первая отвела взгляд.
“И только один раз в неделю?”
Я вздрогнула. “Да”.
“Ты хочешь...чего? Секса без обязательств?”
Я рассмеялась и ответила: “Мне, определенно, не нравится идея твоего распутничества вне этих границ. Поэтому, моногамия - часть сделки. Если ты вообще на это способен”.
Он потер свой подбородок, не отвечая на мою каверзную реплику. “Какой вечер недели? Всегда один и тот же?”
Честно говоря, я еще не продумала эту часть, но кивнув, сказала: “Пятница”.
“Ок. Я не сплю с другими женщинами, но что делать, если мне придется по работе бывать на тех или иных мероприятиях, которые требуют наличие пары, допустим, в четверг или, скажем, в субботу?”
Меня охватило чувство тревоги. “Нет. Никаких появлений на публике. Я думаю, ты можешь взять с собой маму”.
“А ты, оказывается требовательная маленькая штучка”,- сказал он, медленно растягивая губы в хитрой улыбке. “Все это выглядит очень организованно. Знаешь, маленький Лепесточек, это не соответствует моему стилю отношений, видеться только по строго установленным дням”.
“Я знаю”,- согласилась я. “Но это единственно приемлемый для меня способ. Я не хочу появляться с тобой на страницах бульварной прессы”.
Он тут же сдвинул брови. “Это еще почему?”
Я покачала головой, поняв, что сболтнула слишком много. И пробормотала: “Просто, не хочу”.
“И как именно это будет происходить?”- спросил он. “Мы будем встречаться у тебя и трахаться всю ночь до потери пульса?”
Я снова провела своим пальчиком по его груди, спускаясь вниз, к пряжке ремня. Эта была та часть, на которую, я очень надеялась, он согласится, и которая пугала меня до чертиков. После клуба, ресторана и благотворительного вечера, я стала кем - то вроде адреналинового наркомана. И я не хотела останавливаться.
“Я думаю, до сих пор у нас все прекрасно получалось. И не хочу заниматься сексом в своей квартире и своей кровати. И в твоей, если уж на то пошло. Напиши мне, где мне следует быть и чего ожидать. Я пойму, что мне надеть. Остальное меня не интересует”.
Я поднялась на носочки и поцеловала его. Сначала это были просто дразнящие поцелуи, но затем они стали глубже, отчего мне захотелось забрать все свои слова обратно и отдаваться ему каждую ночь. Но он первый отстранился, тяжело дыша.
“Мы не будем вместе на публике, но я отчаянно хочу твои фото во время наших встреч. Это мое единственное условие. Фото. Без лиц”.
По моему телу пробежала дрожь, и я подняла на него глаза. Мысли о том, чтобы иметь доказательства того, как он трогает мое обнаженное тело, смотрит эти фото, и становится от этого твердым, теплом разнеслись по моим венам и заставили вспыхнуть мое лицо. Он заметил это, улыбнулся и провел пальцами по моей щеке.
“Когда все закончится, ты их удалишь”,- сказала я.
Он сразу же кивнул. “Конечно”.
“Тогда, до пятницы”. Я пробралась руками под его пиджак, гладя твердые мышцы его груди, затем достала из внутреннего кармана его телефон и набрала свой номер. Мой телефон согласно прозвонил в сумочке. Я скорее чувствовала, чем видела изумленную улыбку Макса. Я положила его телефон обратно, развернулась и вышла из офиса, зная, что если оглянусь на него через плечо, то вернусь обратно.
На прощание я помахала его маме рукой и зашла в лифт. Все семьдесят два этажа до холла я думала о камере в его телефоне.
Через два квартала в сумочке зазвонил телефон. Это было сообщение от Макса.
Встречаемся в пятницу в 18 :00 на пересечении Одиннадцатой улицы и Кент в Бруклине . Возьми такси и не отпускай , пока я не открою дверь . Можешь при ехать прямо с работы .
Часть шестая
Когда-то давно, когда я еще был молодым и наивным, Демитри Джерард стал моим вторым клиентом. Он владел небольшим, но весьма прибыльным бизнесом, связанным с антиквариатом, а его офис располагался на севере Лондона. На бумагах, бизнес Демитри не отличался ничем особенным: он своевременно оплачивал счета, имел постоянную клиентуру, и в год зарабатывал гораздо больше своих расходов. Но от всех других его отличала необыкновенная способность отыскивать редкие экземпляры, о существовании которых знали всего несколько человек. Этот антиквариат, если попадал в правильные руки, перепродавался частным коллекционерам по всему миру за кругленькую сумму.
Он нуждался в дополнительном капитале для расширения своего бизнеса, и, как я позже узнал, прежде всего, для финансирования внушительного списка информаторов, сообщающих ему, что и откуда можно достать. Эти информаторы помогли ему стать очень и очень богатым человекам. Конечно же, легально.
По факту, Демитри Джерард стал настолько успешным, что только в одном Нью - Йорке ему принадлежало двенадцать складов, самый большой из которых располагался на пересечении улиц Одиннадцатая и Кент.
