Застенчиво и восхищенно я еще немного посмотрелась в зеркало. Если Патрис смогла увидеть во мне что-то красивое, то, наверное, и Лукас сможет?
— Ты выглядишь классно! — воскликнул Лукас.
Я кивнула ему, стараясь не упускать из виду, пока мы с ним проталкивались сквозь толпу учащихся, пытавшихся втиснуться в автобус, который должен был отвезти нас в город. В академии «Вечная ночь» не было ничего банального вроде нормального желтого школьного автобуса; нас ждал маленький роскошный автобусик — в таких обычно возят постояльцев шикарных отелей. Вполне вероятно, его просто арендовали на сегодняшний день. Меня затолкнуло внутрь с первой же волной, а Лукас все еще пытался пробиться к двери. По крайней мере, я видела, как он улыбается мне через стекло.
— Ши-и-ик! — рассмеялся Вик, плюхаясь на сиденье рядом со мной. Сегодня он надел мягкую фетровую шляпу в стиле сороковых годов и выглядел по-настоящему круто, но мне все равно не хотелось ехать рядом с ним. Должно быть, лицо мое вытянулось, потому что он ткнул меня в плечо. — Не боись! Я просто грею место для Лукаса.
— Спасибо.
Если бы не Вик, мне вовсе не удалось бы сесть рядом с Лукасом — трудно было быстро забраться в автобус. Казалось, что около двух десятков учеников — буквально все те, кто не относится к типичным представителям «Вечной ночи», — стремились попасть в Ривертон. Учитывая, насколько это скучный городишко, они, наверное, просто хотели уехать подальше от школы, и для этого подошло бы любое место. Я-то знаю, что они чувствовали.
Вик галантно уступил место, когда Лукас в конце концов сумел добраться до меня, но не могу сказать, что тут наше свидание и началось. Нас со всех сторон окружали ученики, все они хохотали, болтали и кричали, наконец-то покинув вызывавшую клаустрофобию школу. Через несколько рядов от нас сидела Ракель, оживленно болтая со своей соседкой по комнате. Должно быть, я сумела успокоить ее страхи, хотя бы на время. Несколько человек с неприязненным любопытством посматривали в мою сторону. Видимо, меня все еще подозревали в том, что я отношусь к избранной компании, а это до смешного не соответствовало действительности. Вик встал на коленки на сиденье перед нами, твердо решив рассказать нам все про усилитель, который он собирался купить в музыкальном магазине, работающем допоздна.
— А что ты будешь делать с этим усилителем? — прокричала я сквозь грохот, пока автобус подпрыгивал на ведущей в город дороге. — Тебе не разрешат играть в комнате на электрогитаре!
Вик пожал плечами, и на его лице мелькнула ухмылка.
— Да мне достаточно просто любоваться на него, поняла? Знать, что у меня есть такая классная вещь. Я буду улыбаться каждый день!
— Ты и так всегда улыбаешься, даже во сне. — Несмотря на поддразнивание в голосе, я видела, что в глубине души Лукасу нравится Вик.
— Только так и можно жить, понятно?
Вик был прямой противоположностью типичным «вечноночевцам», и я решила, что мне он тоже нравится.
— И чем ты займешься, пока мы будем смотреть кино?
— Смотреть. Бродить. Почувствую землю под ногами. — Вик поиграл бровями. — Может, встречу в городе горячих цыпочек.
— Тогда лучше купить усилитель попозже, — посоветовал Лукас. — Если тебе придется таскать его за собой, он будет здорово мешать.
Вик серьезно кивнул, и я хихикнула в ладошку.
В общем, мы не могли побыть вдвоем до тех пор, пока не вышли на главную улицу Ривертона всего за квартал от кинотеатра. И оба просияли, увидев афишу.
— «Подозрение», — сказал Лукас. — Режиссер Альфред Хичкок. Он гений.
— В главной роли Кэри Грант. — Лукас кинул на меня взгляд, и я добавила: — У тебя свои приоритеты, у меня свои.
В фойе кинотеатра уже кружили несколько учеников. Скорее всего, не в связи с внезапно возродившейся популярностью Кэри Гранта, а просто потому, что Ривертон не предлагал широкого выбора развлечений. Но мы по-настоящему хотели посмотреть этот фильм — до тех пор, пока не увидели, кто назначен сопровождающим в кинотеатре.
— Поверь, — сказала мама, — мы в таком же смятении, что и вы.
— Мы ничуть не сомневались, что вы пойдете куда-нибудь перекусить. — Папа обнимал ее за плечи, как будто это их свидание, а не наше. Мы все стояли в фойе перед щитом с афишами, с которых на нас в тревоге уставилась Джейн Фонда, словно пыталась решить нашу дилемму, а не собственную. — Вот почему мы согласились подежурить здесь, а в кафе пошел кто-то другой.
— Вам еще не поздно пойти поесть оладий, — добавила мама. — Мы не обидимся.
— Все нормально. — Уж чего нормального в том, чтобы провести первое свидание под надзором родителей, но что, интересно, мне оставалось делать? — Оказалось, что Лукас любит старые фильмы, так что... все хорошо, правда?
— Конечно. — По Лукасу никак нельзя было сказать, что все хорошо.
Он выглядел даже более потрясенным, чем я.
— Ну, если, конечно, ты любишь оладьи... — протянула я.
— Нет. В смысле — я люблю оладьи, но старые фильмы я тоже люблю. — Он так вызывающе вздернул подбородок, будто ожидал, что мои родители начнут его запугивать. — Мы остаемся.
Вместо того чтобы принять угрожающий вид, родители заулыбались.
В воскресенье за обедом я сказала им, что мы с Лукасом едем в Ривертон вместе. Я, конечно, не распространялась, боясь, что их парализует от потрясения, но суть они уловили правильно. К моему удивлению — и облегчению, — они не стали меня ни о чем расспрашивать; если уж совсем честно, они сначала переглянулись, проверяя реакцию друг друга. Наверное, странное чувство, когда твой «чудо-ребенок» становится достаточно взрослым, чтобы идти с кем-то на свидание. Папа спокойно заметил, что Лукас кажется ему хорошим парнем, и спросил, положить ли мне еще макарон с сыром.
Короче говоря, не знаю уж, какой безумной гиперопеки ожидал от них Лукас, но ничего такого не произошло. Мама сказала только:
— На случай, если вы захотите оказаться подальше от нас (а я думаю, что захотите), мы идем на балкон, потому что туда пойдут почти все ученики.
Папа кивнул:
— Балконы — великий соблазн и оказывают сильнейшее гравитационное притяжение на напитки в руках подростков. Я уже с этим сталкивался.
Лукас с непроницаемым лицом ответил:
— Кажется, мы проходили это на уроках естествознания.
Родители засмеялись. Я словно окунулась в теплую волну облегчения. Им понравился Лукас, и может быть, они как-нибудь пригласят его на воскресный обед. Я уже видела, как Лукас постоянно находится рядом со мной, — он легко заполнял все пустоты моей жизни.
Лукас выглядел не так уверенно; когда он вел меня в фойе кинотеатра, взгляд его выражал настороженность, но я решила, что это нормальная реакция любого мальчика на родителей девочки.
