Лукас выглядел не так уверенно; когда он вел меня в фойе кинотеатра, взгляд его выражал настороженность, но я решила, что это нормальная реакция любого мальчика на родителей девочки.
Выбрав места под балконом, где мама с папой не могли нас увидеть, мы с Лукасом сели совсем рядом, соприкасаясь коленями и плечами.
— Никогда такого не делал, — сказал он.
— Не ходил в старомодные кинотеатры? — Я оценивающе посмотрела на позолоченные завитки орнамента, украшавшего стены и балкон, и на темно-красный бархатный занавес. — Они в самом деле красивы.
— Я совсем не об этом. — Несмотря на всю свою агрессивность, Лукас иногда мог выглядеть очень застенчивым, но это случалось только тогда, когда он разговаривал со мной. — У меня никогда до этого не доходило... ну, встречаться с девушками.
— Так это и твое первое свидание?
— Свидание... Что, люди до сих пор употребляют это слово? — Я смутилась бы, не подтолкни он игриво мой локоть. — Я просто хочу сказать, что мне еще никогда не доводилось так вот выходить с кем-нибудь куда-то. Просто гулять без чужого присмотра и не думать, что через неделю-другую придется уезжать.
— Ты это говоришь так, будто нигде и никогда не чувствовал себя дома.
— Не чувствовал — до сих пор.
Я скептически глянула на него:
— «Вечная ночь» кажется тебе домом? Ну ты даешь!
На лице Лукаса медленно расплылась улыбка.
— Я имел в виду не «Вечную ночь».
В эту минуту медленно начал гаснуть свет — и слава небесам, иначе я непременно ляпнула бы какую-нибудь глупость вместо того, чтобы получать удовольствие от происходящего.
«Подозрение» — один из тех фильмов с Кэри Грантом, которые я раньше не видела. Эта женщина, Джоан Фонтейн, вышла замуж за Кэри, хотя он и был безрассудным и тратил слишком много денег. Она на это пошла, потому что он — Кэри офигительный Грант, а значит, стоил того, чтобы потратить пару баксов. Но мои рассуждения Лукаса не убедили.
— Разве тебе не кажется подозрительным, что он изучает яды? — прошептал он. — Кто делает изучение ядов своим хобби? Согласись хотя бы, что это странное хобби.
— Ни один мужчина, который выглядит так, как он, не может быть убийцей, — настаивала я.
— А тебе никогда не говорили, что ты слишком быстро начинаешь доверять людям?
— Заткнись! — Я пихнула Лукаса локтем в бок, и из нашего ведерка с попкорном выскочило несколько зерен.
Я с удовольствием смотрела кино, но еще большее удовольствие получала от того, что сидела так близко к Лукасу. Поразительно, как непринужденно мы могли с ним общаться, не говоря ни слова, — достаточно уклончивого веселого взгляда или того, как легко наши руки соприкоснулись и пальцы переплелись. Подушечка его большого пальца описывала круги по моей ладони, и одного этого хватало, чтобы сердце мое заколотилось. А каково будет, если он меня обнимет?
В конце выяснилось, что я права. Оказалось, что Кэри изучал яды для того, чтобы иметь возможность совершить самоубийство и избавить бедняжку Джоан Фонтейн от его многочисленных долгов. Она настояла на том, что вместе они разберутся со всеми сложностями, и они уехали вдвоем. Когда погас последний кадр, Лукас покачал головой.
— Совершенно фальшивый конец. Хичкок хотел, чтобы он оказался виновным. Это студия вынудила его оправдать героя Кэри Гранта, чтобы зрителям понравилось.
— Конец не может быть фальшивым, потому что это конец, — возразила я. В зале на минуту включили свет перед вечерним сеансом. — Давай сходим куда-нибудь еще, ладно? У нас есть немного времени до автобуса.
Лукас посмотрел вверх, и мне стало ясно, что он не прочь уйти подальше от родительских глаз.
— Давай.
Мы шли по небольшой главной улице Ривертона, и нам казалось, что каждый открытый магазин или ресторанчик был заполнен беглецами из академии «Вечная ночь». Мы с Лукасом молча проходили мимо них, пытаясь отыскать то, что нам по-настоящему требовалось, — место, где можно побыть наедине. Мысль, что Лукас хочет уединиться со мной, одновременно возбуждала и пугала меня. Вечер стоял холодный, осенние листья шелестели на мостовой, а мы шли и болтали ни о чем.
Наконец, пройдя мимо автобусной станции, которой оканчивалась главная улица, мы обнаружили за углом старую пиццерию, и выглядела она так, словно ее не приводили в порядок годов с шестидесятых. Не став заказывать целую пиццу, мы просто взяли по куску простой сырной, по банке содовой и вошли в кабинку.
Мы сидели лицом друг к другу за столом, покрытым скатертью в красную и белую клетку, на котором стояла бутылка из-под кьянти, залитая толстым слоем свечного воска. Музыкальный автомат в углу играл какую-то песню Элтона Джона, написанную еще до нашего рождения.
— Я люблю такие места, — сказал Лукас. — Они настоящие. Не то что те, где модные дизайнеры продумывают каждый дюйм.
— И я тоже. — Я призналась бы Лукасу, что люблю есть баклажаны на луне, если бы ему это нравилось. Впрочем, на этот раз я сказала истинную правду. — Здесь можно расслабиться и быть самим собой.
— Быть собой. — Лукас улыбнулся какой-то рассеянной улыбкой, словно своей личной шутке. — Это должно быть проще, чем оно есть.
Я понимала, что он имеет в виду.
В пиццерии почти никого не было, — кроме нас, еще четверо парней, видимо, из какой-то строительной фирмы, в футболках, заляпанных штукатуркой. На их столике стояла пара пустых кувшинов из-под пива. Парни громко хохотали над своими шутками, но мне это не мешало, а, напротив, дало повод перегнуться через стол и оказаться ближе к Лукасу.
— Итак, Кэри Грант, — начал Лукас, посыпая свой кусок пиццы красным перцем. — Похоже, это мужчина твоей мечты, а?
— Он своего рода король мужчин мечты, разве нет? Я без ума от него с тех пор, как впервые посмотрела «Праздник» лет в пять или шесть.
Вроде бы такой киноман, как Лукас, должен был согласиться с этим, но ничего не вышло.
— Большинство старшеклассниц без ума от кинозвезд, которые снимаются в нынешних фильмах. Или телезвезд.
Я откусила кусок пиццы и некоторое время неловко пыталась справиться с потянувшимся с нее сыром. В конце концов мне это удалось, и я пробормотала:
— Мне нравятся многие актеры, но нет таких людей, которые не любили бы Кэри Гранта!
— Полностью согласен с тем, что это трагично, но факт остается фактом — множество наших ровесников даже не слышали о Кэри Гранте.
— Это преступление. — Я попыталась представить себе лицо миссис Бетани, если я предложу ей ввести факультатив по истории кино. — Мои родители всегда знакомили меня с фильмами и книгами, которые они любили еще до моего рождения.
