– Угадал…
Убрав телефон в карман, Матвей бесшумно открыл двери, проскользнул в прихожую и замер. Как бы он ни доверял Марте, лучше перестраховаться. Не понаслышке зная, что любого без исключения человека можно подчинить своей воле и вынудить говорить так, как нужно, он допускал, что и здесь кроется какой-то подвох.
– Сказал, что идет, – услышал он голос Марты.
– Хорошо, – ответил ей мужчина.
Матвей вошел в зал.
Старший лейтенант при его появлении встал из кресла.
– Я не слышала, как ты вошел, – растерянно пробормотала девушка.
– Матвей Сергеевич? – уточнил полицейский и выжидающе уставился Кораблеву в глаза.
– Он самый, – кивнул Матвей.
– Старший лейтенант Иванов.
– Чему обязан? – Кораблев опустился на край дивана.
– Утром к нам обратился гражданин Лавров, – полицейский взял с журнального столика папку, не спеша открыл ее. – Собираясь на работу, он обнаружил на своей машине повреждения, оставленные вами.
– Мной? – Матвей ткнул себя в грудь. – Но ведь на мне ни царапины!
– Не ерничайте! – предостерег полицейский.
– Хорошо, не буду, – ломая голову над вероятностью сговора между бандитами и сотрудником полиции, пообещал Матвей.
– Джип «Тойота Ленд Крузер», государственный номер «И» сто восемь «РВ», – ваша?
– Моя, – кивнул Матвей. – А что с ней?
Иванов устало посмотрел на Марту.
– Вот, – спохватилась она и развернула к нему ноутбук.
Матвей увидел свою машину, впритык стоящую сзади новенького «Ситроена». Сердце защемило, когда он разглядел разбитую фару и обломки бампера на асфальте.
– Когда это случилось? – прикидывая в уме, во сколько обойдется ремонт обеих машин, спросил Матвей.
– Хотелось бы у вас это узнать, – хмыкнул полицейский.
– Я оставил машину в четыре утра во дворе дома, в котором проживаю. – Матвей перевел взгляд на полицейского.
– И отправились в другой район пешком? – с иронией спросил офицер.
– Так и было, – переглянувшись с Мартой, подтвердил Кораблев.
– А, может, вы направлялись домой на машине, однако совершив наезд на припаркованный у обочины автомобиль, покинули место происшествия, чтобы потом свалить все на несуществующего угонщика?
– Зачем мне это надо? – удивился Матвей. – Повреждения несерьезные, и мне не составит труда оплатить ремонт. К тому же у меня страховка.
– Отвечаю, – полицейский выдержал паузу, словно интригуя, и улыбнулся: – Вы возвращались после бурно проведенного вечера и на момент аварии были пьяны. Собственно, это и стало, по всей видимости, причиной наезда. Как еще можно объяснить такое положение вещей? Ночь, абсолютно пустынная дорога…
– Хорошо, – Кораблев поднялся со своего места и посмотрел на часы. – Прошло не так много времени, чтобы алкоголь, даже в небольшом количестве, бесследно исчез из крови, поэтому попрошу немедленно провести медицинское освидетельствование.
* * *
Машина плавно остановилась перед выложенной мраморной плиткой стенкой. Блики вплотную приблизившихся фар исчезли вместе с едва слышным щелчком повернутого в замке зажигания ключа. Лада продолжала сидеть, глядя перед собой. Она вспомнила сон, как двое похожих на ее водителя мужчин срывали с нее одежду, целовали, гладили ее тело… Неудивительно, что проснулась Анисимова в диком возбуждении. Заранее зная, что легла одна, а Эдик так и не пришел, все равно провела рядом с собой рукой. Никого. Лада запустила руку в трусики и тут же отдернула ее. Пора! Надежда на то, что душ приглушит это состояние, оправдалась, но ненадолго. Стоя у окна с чашкой кофе, она вдруг снова почувствовала страшное желание и бросилась собираться. Всю дорогу, пока Лада ехала на заднем сиденье, она не сводила взгляда с рук водителя, представляя, как обхватывает губками его палец, как он гладит ее другой рукой по голове, проводит по груди. Что это? – ужаснулась молодая женщина, едва не закричав прямо в машине. Раздев взглядом стоявшего у турникета плечистого охранника, она пронеслась мимо него как фурия. Шагнув из лифта, едва не сшибла с ног массажистку, в который раз пожалев, что она не мужчина.
– Лада Васильевна, а я вас жду, – проворковала женщина.
– Сегодня нет времени, – бросила она.
В итоге в свой кабинет Анисимова вошла в крайнем возбуждении и самом мрачном настроении, какое можно было представить, поскольку не имела понятия, как снять сексуальное возбуждение. Потом ей пришлось принимать доклады от подчиненных. Ведь был понедельник. С трудом выдержав час, Лада выпроводила помощников и тут же распорядилась подать машину, чтобы поехать по магазинам, решив, что хотя бы шопинг отвлечет ее до вечера от мыслей о сексе. Там она непременно что-нибудь придумает. Однако, увидев водителя, вновь испытала желание. Потеряв способность даже думать и набрав всякой ерунды, всю дорогу до дома она сидела как на иголках. И вот, наконец, они приехали…
Водитель вышел из машины, обошел вокруг, открыл с ее стороны дверцу и услужливо протянул руку. Когда ладошка Лады утонула в его большой и мозолистой ручище, бедняжка едва сдержала стон. Сердце замерло, дыхание перехватило, а голова пошла кругом. Она вдруг поняла, что ноги перестали ее слушаться.
– Вам плохо? – неожиданно наклонился к ней водитель.
Лучше бы он этого не делал! А может, чувствует, как она, страдая, желает его и специально измывается?
Лада вышла, однако продолжала держать водителя за руку.
Он молчал. Анисимова знала, что его зовут Гена. Она провела по его мозолям подушечками пальчиков:
– Ты что, в свободное от работы время лопатой работаешь?
– Почему вы так думаете? – удивился он.
– Может, не хватает зарплаты, и вам с женой приходится все свободное время проводить на даче, – неожиданно решив, что нашла способ, как приблизить этого великана к себе, спросила молодая женщина ставшим вдруг срываться голосом.
– Обижаете, Лада Алексеевна! – Гена, такой большой и сильный, подался вперед. – Зарплаты на все хватает!
– Откуда мозоли?
– Я в спортзал хожу, – признался он.
– В спортзал? – переспросила Лада, представив его мускулистую грудь и спину. – Как интересно! Я тоже два раза в неделю занимаюсь спортом!
– Я знаю, – улыбнулся он.
– Ах, да, конечно, – Лада прижала тыльную сторону ладони свободной руки ко лбу. – Я совсем забыла, вы ведь меня туда и возите.
– Конечно, таких апартаментов я себе позволить не могу, – начал было он, но Лада неожиданно для себя обхватила его указательный и средний палец и сжала:
– Мой водитель может, нет, обязан соответствовать моему статусу, поэтому с этого дня я оплачу тебе абонемент.
– Да бросьте вы, – зарделся Гена. – Я не беру от женщин ничего…
– Так уж ничего? – прищурилась Лада.
– Что вы имеете в виду? – растерялся он.
– Берите пакеты, пойдемте в дом, – неожиданно строго сказала молодая женщина и направилась к лифту.
«Дурочка! – обозвала себя Лада. – Он сейчас зажмется, и будешь ты опять одна куковать в ожидании, когда заявится этот обрюзгший кабан по имени Эдик. Господи, на что я трачу лучшие годы жизни? Зачем мне будут нужны старой и страшной богатства, на которые не купишь молодость? Сколько можно торговать своим телом ради карьеры и денег?!»
Оказавшись в квартире, Гена замер на входе с охапкой разноцветных пакетов и коробок.
«Ну и пусть так стоит!» – зло подумала про себя Лада, направляясь в комнату.
– Куда положить? – раздался робкий голос, когда она опустилась в кресло.
– Неси сюда.
Послышалась возня. Лада поняла, что он снимает туфли.
«Тюфяк!» – вздохнула молодая женщина.
В огромных двустворчатых дверях, наконец, возник Гена.
– Скажи, я сильно страшная? – неожиданно спросила Лада, поднимаясь с кресла.
– Вы?! – водитель выпучил глаза.
– Я, – подтвердила она, подходя к нему ближе.
– Кто вам сказал? – Гена облизал пересохшие губы.
Лада приблизилась к нему вплотную, коснулась животом костяшек пальцев его рук, не мигая, глядя в глаза, взяла пакеты и потянула на себя. Гена разжал руки, и все посыпалось на пол.
– Извините! – Водитель присел, пытаясь поднять покупки, однако Лада опустилась перед ним на корточки и взяла его лицо ладонями:
– Я тебе совсем не нравлюсь?
В следующий момент случилось то, о чем Лада втайне все это время мечтала, или почти о том, но никак не ожидала. Гена вдруг взял ее за плечи и осторожно, словно сделанную из хрусталя, повалил на пол. Коснувшись спиной мягкого ковра, Лада вытянулась в струнку и закрыла глаза. То, что было потом, можно было сравнить с полетом во сне и наяву! Покрывая ее лицо, шею, грудь поцелуями, он медленно освободил Ладу от одежды. Лаская самые потаенные уголки ее тела, Гена странным образом смог одновременно раздеться сам. Рыча, он вошел в нее, и ей вдруг показалось, что мир разлетелся на части и в тот же миг снова соединился в одно целое…
– А-ага! – вырвалось из нее и тут же замерло на ее губах, потому что Гена накрыл их своими губами. Язык Гены, горячий и влажный, со вкусом кофе проник в ее ротик. По спине пробежали мурашки. Неожиданно он замер и отстранился.
