Интересно, что необходимость заранее перед интенсивной работой набрать запасы жира в организме известна, например, ворам-«медвежатникам». Вскрыть сейф подобно консервной банке — очень тяжелая работа. Более 40 лет тому назад в музее криминалистики автору довелось услышать рассказ экскурсовода о том, как сторож по часам определил, что его хозяина-нэпмана ограбили за 12 минут. Оказался вскрытым сейф. Вора тут же поймали, и он признал правильным это время — 12 минут на вскрытие сейфа. У следственных органов такое время вызвало недоверие, был назначен следственный эксперимент. Вор-«медвежатник» во время следственного эксперимента сумел вскрыть такой же испорченный сейф только за 17 минут и извинился за медленную работу (настоящий профессионал!). Заверил, что обычно работает быстрее. Помешали дневное время, присутствие нескольких следователей и тюремное питание вместо усиленного не менее чем за месяц до вскрытия очередного сейфа. Тюремное питание хотя и было усилено перед экспериментом, но оказалось слабоватым для дела.
К сожалению, то, что знает об энергетике организма профессиональный вор-«медвежатник», не известно профессиональному медику Г. Шаталовой.
Почему же сверхмарафонцы-невегетарианцы оказывались после пробега измотанными? Дело в том, что им приходилось перед пробегом во время длительных тренировок насыщать свою печень гликогеном до такой степени, когда практически наступало состояние жировой инфильтрации (ожирения) печени. Во время пробега под действием адреналина кровь спортсменов перенасыщалась глюкозой, а печень не справлялась с ролью депо глюкозы. Вот и бегали эти спортсмены в режиме больных сахарным диабетом II типа с ожирением. С мочой у них, скорее всего, терялось значительное количество глюкозы. Результат — измотанность спортсменов после пробега.
Совершенно неестественный для обычных людей, этот вид спорта, в самом деле, ставил в преимущественное положение участников, питавшихся по вегетарианскому варианту. Однако вводить вегетарианское питание для сверхмарафонцев можно не как образ жизни, а только на время подготовки и проведения соревнований.
Отсутствие данных об уровне глюкозы в крови всех участников во время подготовки и проведения экспериментов является лишь маленьким минусов этих экспериментов. Главное их значение в том, что они просто состоялись и потребовали осмысления многих фундаментальных вопросов физиологии.
Итак, основной вывод этой главы — без интенсификации движения вегетарианство мучительно. У вегетарианцев, собственно говоря, нет выбора. Или они должны жевать весь день напролет растительную пищу, или, ограничившись 1000 ккал/сутки вегетарианского рациона, с помощью бега, длительных прогулок искусственно доводить до нормы содержание глюкозы в крови. Это необходимо делать по возможности быстро. По этой причине дополнительно к глюконеогенезу печени, превращающему молочную кислоту хорошо поработавших скелетных мышц в глюкозу, подключается еще и глюконеогенез микроорганизмов толстого кишечника. Процесс глюконеогенеза у вегетарианцев оказывается значительно усиленным. Однако глюкоза из печени поступает в кровь при этом под контролем инсулина и адреналина, а из толстого кишечника — бесконтрольно.
Только что высказанное соображение уже сейчас позволяет ставить вопрос о недопустимости вегетарианства при инсулинозависимом сахарном диабете (I тип). Таким образом, мы получили частичный ответ на вопрос, который заставил автора заняться исследованием вегетарианства: какова связь вегетарианского питания с уровнем глюкозы в крови малыша, больного сахарным диабетом I типа. Для сахарного диабета II типа, как известно, количественная сторона вегетарианского рациона оказывается полезной.
Вегетарианство означает перевод организма человека на более низкий энергический уровень и, соответственно, должно снижать какие-то возможности человеческого организма. Мы видели, что бегает человек при этом хорошо, пешие переходы через пустыни совершает хорошо. В чем же проявляется неизбежное ограничение возможностей человека у вегетарианцев? Это мы сможем узнать тогда, когда выясним, у каких органов и тканей отнимают вегетарианцы молочную кислоту, предназначенную им при смешанном сбалансированном питании.
Впрочем, предварительное суждение по этому вопросу у нас есть. Вспомним часто повторяемую загадку Г. Шаталовой о новорожденных, которые за 180 дней удваиваются массу тела, хотя материнское молоко, их единственная пища, — совсем бедный в энергетическом смысле продукт питания. Новорожденные питаются слабо, а массу тела за 180 дней удваивают. Вспомните торжество Г. Шаталовой: «Наивно ожидать ответа на этот вопрос». Нет, не наивно. Ответ есть: новорожденным хватает энергетически бедного материнского молока для удвоения массы тела за 180 дней по той причине, что, в отличие от взрослых, они еще не мыслят, «не работают головой». Чем больше начинает мыслить ребенок, тем медленнее он прибавляет в массе при нормальном питании. Но этот ответ — пока всего лишь догадка, предварительное суждение. А может быть, здесь проявляется основной биогенетический закон Ф. Мюллера — Э. Геккеля: новорожденные в онтогенезе кратко и быстро повторяют филогенез, в данном случае повторяют доисторического человека?
Теперь настало время, уважаемый читатель, и нам с вами задать «вопрос на засыпку»: что же такое твориться в нашем организме с молочной кислотой?
Отвечать, естественно, будем сами.
Глава 10. Для мозга лактат лучше глюкозы. Советы больным диабетом
В предыдущей главе нам удалось установить чрезвычайной важности факты: вегетарианцы используют свои скелетные мышцы для создания запасов энергии в виде гликогена только частично, не более чем наполовину. Так же поступали доисторические люди, еще не знавшие животной пищи. Только вот причины этого явления разные. Вегетарианцы делают это добровольно, не понимая, к чему это ведет. Доисторическим людям просто не удавалось «начинить» свои мышцы полностью гликогеном, белковые проблемы были у них главными, они-то и заставляли заниматься поиском и добыванием плодов и кореньев. Наступило время, когда доисторические люди стали употреблять в пищу животные белки. Постепенно наши очень далекие предки научились добывать и употреблять столько пищи, включая животную, что ее хватало и не решение белковых проблем и на предельно возможное наполнение скелетных мышц запасами гликогена.
Вегетарианцы от такого наполнения отказались одновременно с отказом от животной пищи.
Доисторические люди, уже употреблявшие животную пищу, использовали «лишний» гликоген, запасаемый в скелетных мышцах, на питание мозга, увеличив его энергетику в несколько раз, и со временем по этой причине стали людьми разумными!
У вегетарианцев «лишнего» гликогена, запасаемого в скелетных мышцах нет, и на питание мозга не хватает значительной части энергии. Со временем вегетарианцы могли бы проделать обратный путь к доисторическому человеку, еще не знавшему животной пищи. Но подобного, как известно, эволюция не допускает.
В наших рассуждениях есть два положения, которые современные физиология и биологическая химия трактуют по-другому.
Первое — считается, что весь гликоген, запасаемый в скелетных мышцах, используется самими скелетными мышцами. Сначала до лактата, затем в виде глюкозы, восстановленной из лактата в процессе глюконеогенеза в печени.
Но это первое положение блестяще опровергла Г.С. Шаталова. Она доказала (но не поняла этого), что скелетным мышцами совсем не требуется столько энергии, сколько ее запасают обычные люди в скелетных мышцах в виде гликогена. Это же демонстрировал вегетарианец Пифагор, который в свое время был лучшим кулачным бойцом на Олимпийских играх. Вот когда пришло время благодарить Г.С. Шаталову за ее эксперименты, несмотря на ее неправды и особенности мышления. Мы будем хвалить Г.С. Шаталову еще и за ее лечебные успехи, хотя и они остались непонятыми ею самой. Хвалить будем в другой нашей работе.
Теперь о втором положении в наших рассуждениях, которое наука трактует по-другому. Обычно все курсы биологической химии и физиологии заявляют, что лактат из скелетных мышц направляется в печень для глюконеогенеза и обратно в скелетные мышцы после него в виде глюкозы. Имеется в виду количественное соотношение энергетической ценности веществ. Необходимо подтверждение того факта, что лишний для скелетных мышц лактат, образуемый в скелетных мышцах после их работы, используется мозгом и другими органами и тканями в качестве энергетического субстрата. Такое авторитетное подтверждение мы обещаем читателю. Здесь не будет места фантазиям о подпитке из Космоса или питании организма аэроионами и т. п. Будет только наука.
Начнем с подробного знакомства с понятием глюконеогенеза.
