– Хозяин – барин, – пожала плечами она.
Уехала. Но когда через пару дней Роман снова кинулся помогать ей настроить тренажер в спортивном зале, скупо улыбнулась и запоздало поблагодарила. А мальчик просиял, расхрабрился:
– Позвольте кофейком вас угостить? – Добавил лукаво: – А то ведь я могу заявление написать, что вы с места ДТП скрылись.
– Остряк! – буркнула она.
Но выпить кофе согласилась. И пойти с ним на другой день в кафе – тоже.
Парень (удивительно!) оказался стойким. В ресторанах всегда оплачивал счета сам со смешной, молодеческой удалью. Когда она вручила ему на Двадцать третье февраля кожаное портмоне под «Фенди», страшно смутился и на Восьмое марта отдарился самым настоящим шарфиком от «Гермес». Неприкрыто страдал, если она вдруг заводила разговор о книге, которую он не читал, фильме, который не смотрел, и на следующем свидании обязательно возвращался к теме:
– Прочитал я «Палую листву» Маркеса, как вы советовали, и ничего жизнеутверждающего не увидел. Мрачное, депрессивное чтиво.
– Вся жизнь, Рома, такая, – усмехалась она.
…И с каждым разом все больше и больше прикипала сердцем к обаятельному, ласковому, услужливому мальчику.
Когда оформила на него оставшуюся от бабки квартиру в Замоскворечье, очень боялась: тут-то и проявит Рома Черепанов свое истинное лицо. Однако ничего не изменилось. Актер по-прежнему служил ей верно и преданно. Ни разу не отказался от свидания. Ничем не обидел, не огорчил. Продолжал с каждого небольшого своего заработка дарить ей подарки. И даже когда – эх, молодость, глупость! – попался в Италии за рулем пьяным и заплатил огромный штраф, ни словом ей не заикнулся, что надо бы помочь.
Мир кино, телевидения – одна большая деревня. До Елены Евгеньевны постоянно доходили истории: актеры напивались, буянили, разбивали семьи, устраивали в ночных клубах отвратительные оргии. Но никогда участником подобных историй не становился Рома.
И она уже начала всерьез подумывать: а не отблагодарить ли его за верную службу действительно по-царски? Не сделать ли ведущим в своем новом ток-шоу? Пусть не звезда паренек, никаких особых актерских талантов или харизмы, зато личико обаятельное, речь грамотная. Импровизировать, искрить, как Владимир Молчанов или Эвелина Хромченко, перед камерой, конечно, не сможет, но это и не обязательно. Будет говорить, что ему хорошие редактора напишут.
Коллеги, конечно, изойдут ядом, но разве она уже не на том уровне, чтобы плевать на мнение окружающих? Программа новая – полностью ее детище. Днюет и ночует на работе: разрабатывает концепцию, выбирает темы, формирует штат.
…Елена Евгеньевна взглянула мельком на огромный экран, который беззвучно вещал в кабинете: опять она засиделась, уже одиннадцатичасовые новости начались. Нужно сворачивать лавочку, закрывать кабинет (секретарша давно ушла), да и спешить домой. К себе. (К Роману ездила только свеженькой, выспавшейся, после визита к косметологу.)
Когда в дверь осторожно постучали, продюсер скривилась. Но цыкать на женщину, которая робко вступила в ее владения, не стала. Она твердо придерживалась принципа: кричать на людей следует лишь тогда, когда есть за что. А то отошлешь человека, которого видишь впервые, а он, оказывается, тебе тему убойную хотел предложить. И теперь, от обиды, на другой канал ее отнесет.
– С чем пришли? Только конспективно, – сухо обратилась она к посетительнице.
– У меня для вас чрезвычайно интересная информация, – отозвалась та. – Все подтверждающие документы есть.
Елена Евгеньевна внимательно оглядела гостью. Глаз у нее наметан, сразу определила, что та – образована, психическими отклонениями не страдает. Что ж, вдруг действительно «бомба»?
– Я вас внимательно слушаю, – произнесла продюсер.
* * *
Надя так и не осмелилась обсудить свои планы с Димой. Что с ним говорить, если решительно не сомневаешься: журналист не станет оценивать конкурентоспособность и перспективность театрального проекта. Но приговорит его на корню лишь потому, что партнером по Надиному бизнесу будет ненавистный ему актер Рома Черепанов.
«Оформим все документы, я войду в курс дела – тогда Полуянову и расскажу», – решила Надя.
…На опостылевшую работу в библиотеку она теперь ходила без удовольствия. Перебирать книги казалось смертельно скучным, постные, вечно недовольные лица читателей раздражали смертельно. Вот что за люди! Времени только девять утра, а они уже дисциплинированной очередью перед дверями зала столпились. Почему обязательно им надо читать воспоминания ветхозаветного генерала Ермолова точно с началом рабочего дня?!
Еще и претензии высказывают! Из окна в зале дует, под одним из столов кто-то приклеил жвачку, книги из хранилища доставили не все. А виноват всегда начальник зала.
Даже всегда улыбчивая Ирина Андреевна сегодня явилась бледная, хмурая. Сдержанно, против обычного, поздоровалась, привычный уже small talk[8] вести не стала. Вроде бы обустроилась за своим столом капитально, надолго, но уже через полчаса вскочила, вернула книги.
– Сбрасываем? – удивилась Митрофанова.
– Да, – кивнула читательница.
И поспешила уйти.
Надя раздраженно отодвинула стопку. Какой был смысл – тщательно выписывать читательские требования, чтобы уже через полчаса возвращать гору талмудов в хранилище?
Нужно, чтобы совсем не начать на людей бросаться, кофейку себе сварить.
Отошла в подсобку, включила чайник. Под коробочкой с печеньем обнаружила яркую газетку. «ХХХ-пресс», любимое издание помощницы. Сколько раз ей говорила, чтоб не таскала в зал Всемирной истории подобную дрянь?!
Но вдруг увидела на первой полосе фотографию Ромы Черепанова. Анонс статьи оказался интригующим: «Красавец-актер и его овечки».
Конечно же, Надя развернула газету и стала читать:
Очередное «Фуэте» Актера.
Начинающий актер Рома Черепанов продолжает радовать нас экстравагантными выходками. Не успели мы переварить его душераздирающий загул в Италии с участием дорожной полиции и карабинеров (см. номер ** от ** и наш сайт), как Роман оказался участником очередной авантюры. Как сообщили нам информированные источники, актер сейчас носится по всей Москве и уговаривает обеспеченных дам вложить средства в его фирму. Красочно расписывает перспективы. Выбирает для переговоров соответствующий антураж – встречается с горе-инвесторшами исключительно в дорогих ресторанах или в ложах Большого театра.
Однако нам достоверно известно, что пресловутой фирмы «Фуэте», которую Роман Черепанов якобы задумал преобразовать в акционерное общество… просто не существует!
Актер никогда не регистрировал на свое имя никаких компаний и даже индивидуальных предприятий, и все его рассказы, что он уже несколько лет вывозит группы туристов на театральные премьеры по всему миру, – совершеннейший блеф. А затеял он свою авантюру потому, что недавно крупно проигрался в подпольном казино и теперь никак не может рассчитаться с долгами.
Поэтому, дорогие дамы, будьте бдительны! Не дайте своим деньгам уплыть к мошеннику, который мягко стелет, да жестко кидает. Пусть Рома Черепанов в одиночку исполняет свое фуэте.
* * *
Господа, ну не бывает же, чтобы настолько не везло! Рома Черепанов чувствовал, будто его под дых ударили. Железным кулаком, со всего размаха. Черт бы взял проклятую газетенку!
Дал волю гневу – изорвал бульварное издание в лоскуты. И – будто насмешка! – самым верхним, что бросился в глаза, обрывком оказался кусочек последней страницы. С выходными данными: «тираж – 654 000 экземпляров». Можно даже не надеяться, что все обойдется. Пусть интеллигентная библиотекарша Надя «ХХХ-пресс» не читает, у нее наверняка найдутся завистливые подруги или коллеги, кто своим долгом сочтет бедную овечку просветить.
Неужели от подлых журналистов совсем нет спасения? Ни шагу без их ведома не сделаешь. А что будет, когда он станет (в этом Рома по-прежнему не сомневался) настоящей, большой звездой?
Черепанов одним махом хватанул рюмку коньяка. Кинулся на звонок телефона – чертыхнулся, выключил у аппарата звук. Определитель номера оповещал: кредитор, воспитанный убийца-джигит. Тоже, видно, статейку прочитал, забеспокоился. А едва мобильник умолк – новый звонок. Вдовушка, которая ему сорок тысяч посулила. Будет сейчас объяснений требовать – но что ей сказать? Прежде чем начинать оправдываться, надо хотя бы линию собственной защиты продумать.
Убеждать своих потенциальных инвесторов, что его оговорили, обещать, что засудит нечистоплотных журналюг? Но – увы! – тетушки его пусть клуши, но теперь уж не принесут ему доверчиво крупные суммы в клювике. Как минимум, прежде потребуют предъявить оригиналы учредительных документов. Или, наконец, додумаются позвонить в реестр туристических компаний, поинтересоваться, что за фирма такая – «Фуэте».
