не обратишь внимания, если не знаешь. Внутри туалет, раковина с зеркалом, душевая. Очень хотелось оказаться под струями воды, но задвижки на двери нет.
«Или при изнасиловании нельзя смывать следы?» – спохватилась я, но быстро поняла, что не в этом случае. Он назвал меня парой, а значит, ничего не докажешь и не сделаешь. Все по закону.
Увидела мусорную корзину и выбросила салфетки. Оперлась о раковину, смотря на себя в зеркало. Поразительно, внешне я никак не изменилась, а внутри чувствовала себя изломанной куклой. Между ног пекло, и меня всю трясло. Похоже на последствия шока. Я так же вся дрожала, когда узнала о смерти отца.
Нужно собраться!
Включила воду и сунула руки под теплые струи. Нет, не то. Повернула рукоятку до упора и, дождавшись, когда вода станет ледяной, умылась, приглаживая всклокоченные волосы.
Нужно думать, что делать дальше. Попробовать бежать? Даже если каким-то чудом мне удастся и модифицированные не выйдут на след, то куда? Обратно к мачехе? Незачем, да и найдут. Где-то скрываться – тоже не выход. По закону он в своем праве, и у него достаточно власти и денег объявить меня в розыск хоть по всей стране. При первой же проверке документов меня схватят и вернут ему с подарочной лентой на шее. Да и денег мне хватит от силы на пару месяцев. А что потом? При попытке устроиться на работу придется засветить документы.
Я придумывала варианты и тут же их отметала. Все что угодно, только не думать о том, что недавно произошло. К сожалению, возможностей спасения я не видела. Навалилась безысходность, как в самые тяжелые дни жизни с мачехой.
«Нельзя опускать руки», – сказала себе слова бабушки, которые всегда помогали. Но не в этот раз.
Я не представляла, что мне делать. Остается затаиться, пока жизнь не предоставит шанс. Объявив меня парой, модифицированный получил все права. Нужно понять, действительно я его пара или просто решил потешиться. Марина говорила, что у него денег немерено, значит, может себе позволить и ошибиться, уплатив потом положенный штраф, и расходы на подготовку к свадьбе вполне потянет, не собираясь на самом деле жениться.
Прятаться до бесконечности здесь я не могла. Нужно узнать, что он планирует делать со мной дальше. Собравшись с духом, толкнула дверь. Словами не передать, чего мне стоило вернуться в кабинет!
Я вышла и тут же замерла, обнаружив в кабинете еще одного мужчину, разговаривающего с новым шефом. При моем появлении оба замолчали.
– Легран, это моя пара, – сказал наконец шеф. – Отвези ее собрать вещи, а потом ко мне домой. Позже я пришлю Мари-Энн, сопроводишь их обеих в город. Охранять и глаз не спускать!
Модифицированный выглядел спокойным и холодным, словно и не бегал недавно здесь за мной по кабинету. И остальные непотребства не делал. Я напряглась от того, что он при постороннем продолжает называть меня своей парой. Интересно, а последнее уточнение выдал, чтобы даже не думала о побеге?
– Слушаюсь, – отрывисто ответил Легран, скользнув по мне взглядом.
– Катерина, подойди, – обратился ко мне шеф.
Я несмело приблизилась.
– Это твой телефон?
Наверное, выпал из кармана, когда с меня стаскивали джинсы. Я вспыхнула от стыда.
– Да, мой.
Протянула руку, но он сунул телефон к себе в карман.
– Еще есть?
– Нет.
– Хорошо. Иди. Тебе предоставят другой.
Теперь меня лишили и связи, но спорить было бессмысленно. Пока отпускает, надо идти.
Охранник двинулся следом.
Вот так, под конвоем, я прошла мимо ничего не понимающей Марины в приемной и покинула офис, сдав рабочий браслет на посту охраны.
* * *
К дому, где я жила, привезли, даже не спросив адрес, и в подъезд Легран пошел за мной. Следовал тенью, не проронив ни слова. У меня тоже не было желания с ним разговаривать.
Я достала сумку и сгребла в нее вещи с полки. Их немного у меня. Верхнюю одежду брать не стала. Сомневаюсь, что модифицированный потерпит рядом с собой меня в джинсовой курточке или дешевом пуховике, а вот если удастся придумать, как сбежать, своя одежда пригодится, и я буду знать, где ее взять.
В ванной забрала свою зубную щетку, крем. На полочке увидела Маринины противозачаточные таблетки и вороватым жестом тоже схватила их, для конспирации засунула в косметичку. Пара я или не пара, а детей от этого модифицированного точно не хочу. Документы, несколько фотографий, захваченных из дома, и все. Даже переодеться не было возможности: Легран держал меня в поле видимости, выполняя приказ не спускать глаз. Скудность моих вещей он никак не прокомментировал, лишь на выходе все так же молча отобрал сумку.
Новое жилье встретило меня высоким забором, через который можно даже не пытаться бежать: без лестницы не залезешь и везде видеокамеры понатыканы. За ним оказалась большая ухоженная территория. Двухэтажный роскошный особняк с открытой террасой, хозяйственные постройки.
В доме меня встретили кухарка и две служанки. Легран представил меня как пару хозяина и передал мои вещи горничной. Прислуга явно была так же растеряна, как и я. Убедившись, что я ничего не желаю, кухарка и горничные ушли. Ушел и Легран, видимо, посчитав свою миссию исполненной. Я осталась одна и ощутила себя бездомным щенком, которого хозяин взял из жалости с улицы. До ужаса некомфортно и непонятно, куда себя деть. Даже спросить, куда унесли мои вещи, не у кого. Потоптавшись на месте, я вышла из дома на улицу.
Возле машины стоял Легран, разговаривая с водителем. При моем появлении оба настороженно уставились на меня, а я на них. Мужчины с места не сдвинулись и требовать от меня немедленно вернуться в дом не стали. Посчитав это негласным разрешением, я спустилась по ступенькам и отправилась осматривать территорию вокруг дома.
Завернув за угол, увидела отлично обустроенную зону отдыха. Около искусственной горки из декоративных камней и зелени журчал ручей. Вокруг росли хвойные деревья и стояли лавочки.
Я присела на одну из них, сложив руки на коленях и уставившись на воду. Еще утром моя жизнь была проста и понятна, я строила какие-то планы… А теперь меня словно щепку мотает из стороны в сторону в водовороте событий. И я обреченно подумала, что тону.
Что меня ждет? Модифицированный честно предупредил, что теперь в моей жизни будет много секса. Значит, продолжит насиловать. Слова о том, что я его пара, и о предстоящей якобы свадьбе имели мало значения по сравнению с этим фактом.
Сопротивляться бесполезно, он физически сильнее, но и помогать ему в этом я не собиралась. Хочет тело? Пусть берет, запретить не могу, но вот от меня осознанного участия ждать не стоит. Это единственный бунт, который мне доступен.
С работой непонятно. Меня увели в середине дня. Наверное, уволит теперь. Или посадит к себе в кабинет, чтобы использовать по надобности, как только
