— Не цепляйся за него так. Не отберу. Лучше дай ему самому улечься в руке. Осторожно направляй в сторону цели.
— А куда мы целимся, — прерывистым голосом спросила я. И опять покраснела от неловкости.
— В ствол вон того дерева, — указал рукой Массиус.
Я кивнула и попыталась сосредоточиться на цели. Но куда там! Рука отшельника, лежавшая на плече, приковывала к себе все внимание.
— Стреляй, как я тебе говорил, а не отдергивая руку.
— Хоро… Ай! — боль пронзила руку, а стрела улетела куда-то в сторону и вместо того, чтобы попасть в цель, рухнула в траву неподалеку.
— Ничего. Я знал, что так и будет. У нас есть целый день, чтобы натренироваться.
«А у меня есть целый день, чтобы задать несколько вопросов», — подумала я про себя.
Глава 16. О драконах и о том, что лишняя подозрительность не всегда полезна для здоровья
Небесное светило почти скрылось за горизонтом, когда Массиус в одном ритме с движением моих рук, собирающих лук, несколько раз удовлетворенно кивнул.
— Ты уверена, что никогда прежде не стреляла?
— Уверена, — с улыбкой посмотрела я прямо в глаза собеседнику. — Даже в руках не держала.
— Невероятно!
Тепло разлилось в груди, а губы сами растянулись в улыбке. Даже не ожидала, что получать похвалу так приятно. Особенно за дело, о котором до сегодняшнего дня ничего не знала. От человека, который не просто пустозвон, а самый настоящий профи.
Я рассмеялась, и смех звонким эхом разлетелся по лесу. Такое эхо на Земле мне слышать не доводилось. При затухании последние волны звука напомнили дребезжание стекла. Царапающие нервы звуки с каждым мигом становились слабее и слабее. А после наступила оглушающая тишина. Мое хорошее настроение рассыпалось вместе с последними отзвуками эха. Все здесь другое. Слишком непохожее на привычный мне мир.
— Обычное дело, — пожала я плечами. — Первая сотня выстрелов самая сложная. Как и в любом другом деле. А я уже все двести раз отстрелялась. Вон во что мишень превратилась!
И мы одновременно перевели взгляды на испещренный царапинами и глубокими сколами ствол дерева, служивший для меня мишенью.
Едва заметные морщинки на лице отшельника расправились. Холодная напряжённая мимика уступила расслабленной полуулыбке. Считать его настроение оказалось нетрудно: доволен тренировкой, расслаблен. И немного уставший. Самое время брать в оборот.
— За что ненавидит попаданок инквизитор? — прицеливаясь, теперь уже не в ободранный ствол, а в пролетающую над головой ящероподобную птицу, озвучила я свой вопрос, вертевшийся в голове со вчерашнего дня.
— Все есть в книгах.
Массиус натянул лук. Вжух! Легкое движение рукой, и стрела, разрезая пространство, вонзилась прямо в цель, летевшую выше самых высоких деревьев леса. А я так и осталась стоять с наведенной стрелой. Не решилась выпустить ее на живое существо.
Птица с оскаленной пастью рухнула в траву.
— Все, да не все! — усталость давала о себе знать, и раздражение из-за ухода от ответа на вопрос сдержать не получилось.
Массиус, не обращая внимания на мои слова, продолжал молча изучать небо. Или высматривать очередную добычу.
— Это мне рисковать. Ты ведь не просто помочь мне хочешь! Ты собираешься сделать меня наживкой, чтобы поймать убийцу.
И я бросила твердый взгляд прямо в глаза отшельнику.
— Я имею право знать о том, что не написано в книгах.
— На сегодня все. Не знаю как, но ты справилась. Больше тебе я не нужен.
— Опять уходишь от ответа.
— По дороге в убежище расскажу, — сдался отшельник и принялся быстро собирать снаряжение.
— А он, — я стала осторожно натягивать сумку на совершенно шарообразную и неподъемную пушистую тушку, — когда придет в себя, тоже секрет?
— Через сутки. Примерно. Зависит от веса животного и концентрации газа, которую он вдохнул. Человека такой паук вырубает минут на сорок. Максимум на час.
Мы похватали вещи и направились к тропинке, ведущей к убежищу.
— Погоди минуту, я сейчас, — Массиус широким шагом пересек поляну и, подхватив сбитую ящероподобную птицу, вернулся назад.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ужин?
— Угу.
— Чур, ощипывать ее будешь ты. Вдруг она тоже ядовитая.
— Конечно, ядовитая. Но ее яд можно нейтрализовать еще при приготовлении.
— Массиус, у вас здесь вся пища такая экстремальная?
— Дикая да. Если хочешь без яда, иди на рынок. Там специальные породы продают, они без отравы.
— На рынок в ближайшее время я не пойду, — поддела я камешек, валяющийся на краю тропинки, и изо всей силы ударила по нему ногой. — Теперь мне мяса вообще, что ли, не есть?
— Птероящера, которого я только что подстрелил, есть можно. Его яд несильный. День-два поболит живот и пройдет без следа. А крибса, когда вступишь в игру, я бы на твоем месте есть поостерегся.
Только мучений с желудком мне не хватает. Придется на время превратиться в вегетарианку, расстроенно вздохнула я.
Мы миновали светлый участок леса, напоминающий эвкалиптовые леса на Земле, и вошли в полностью противоположный «эвкалиптовому»: темный, переплетенный лианами, с тут и там стелющейся по лесной подстилке палтуньей.
— Мы уже почти пришли. Так что там за история с инквизитором?
— Читала быль про попаданца-лжеца?
— Про того, который атомную энергию добывать пытался?
— Да, про него.
— Читала.
— Тогда ты поняла, что бóльшая часть нашей планеты загрязнена радиацией?
— Да.
— Радиация облучает все живое и вызывает мутации в организме. Блокирует магию.
— Про облучение и мутации я знаю. А вот про блокировку радиацией магии ни в одной из книг ничего сказано не было.
Массиус кивнул.
— Книги старинные, когда их писали, еще не понимали, что она творит. И вред, нанесенный попаданцем, сильно недооценили.
Я молчала в ожидании продолжения.
— Предки Аравелла, инквизитора, принадлежали к могущественному клану нашей империи — к клану Оборачивающихся драконов.
— Ого! — у меня перед глазами нарисовался огромный дракон. В двадцать, нет, в тридцать раз больше человека. С черной кожей, покрытой плотными, отливающими зеленью чешуйками. С пламенем, вырывающимся из грозной пасти, и горячим паром, льющимся из ноздрей.
Про таких драконов я читала в мифологии. И в сказках. Но то мифы, а жизнь — она другая. Настоящая. И я, пожав плечами, утрированно обрисовала образ дракона Массиусу. А в конце скептически добавила:
— Они разве существуют?
Массиус перевел взгляд с моего лица на окружающий нас лес.
— Существовали. Много веков назад.
— Ничего себе! Они же могли своим пламенем выжечь все вокруг!
Массиус ухмыльнулся.
— Ваши земные мифы слишком преувеличили мощь драконов.
— Хочешь сказать, это не огнедышащая летающая махина была? А всего лишь большая ящерица с крыльями?
— Нигде так больше не говори! Никогда! Иначе на тебя могут подать жалобу в Императорский секретариат об оскорблении главной святыни нашего мира.
— И казнят на всякий случай? — с ехидством в голосе произнесла я. А в маленький блокнот, прочно обосновавшийся в голове, сделала очередную пометку: «За толерантностью и политкорректностью бдить еще больше, чем это делала на Земле».
— Нет, просто штраф наложат. А если нечем платить, отправят работать общественным магом. Так себе перспектива, — скривил губы в недовольной гримасе мой спутник.
— Все как в моем мире, — вздохнула я и вернулась к интересующему меня вопросу: — Опиши мне дракона.
— Ты и сама правильно описала. За одним исключением. Из пасти дракона вырывается не пламя, а магия.
Теперь широко раскрытая пасть моего воображаемого дракона пыхала магией. Но представления, как эту магию использовать, картинке не хватало.
— Я начинаю драконам сочувствовать.
— Почему? — озадаченно поднятые брови придали отшельнику забавный вид.
— Неудобно пользоваться магией, льющейся изо рта. Если она огненная, то обжечься можно. Если другая, например, стихийная, тоже хорошего мало. Вызовешь ураган, летая над полем, а он окажется слишком сильным, и сам дракон может костей не сосчитать.
