— Кажется, я переоценил твои знания о драконах, — улыбнулся Массиус. — Тебе срочно надо учиться! В школе наемниц есть отличная библиотека.
— Намек поняла. Скажи тогда еще одну вещь. Если драконов сейчас нет, куда они пропали? Что с ними случилось?
— После катастрофы драконы не восприняли угрозу облучения радиацией всерьез и не предпринимали защитных мер. Ели пищу, пойманную в очагах загрязнения, пили воду из загрязненных источников. Считали, раз радиации не видно, значит, ее не существует. Были уверены, что рассказы про радиацию — это выдумка, чтобы ослабить их клан.
— Как глупо! Неужели защитные меры могли ослабить силу такой махины?
— Да, могли, — покачал головой Массиус. — Для поддержания силы им нужно раз в десять дней соприкасаться с живой природой. Подпитываться целебной магией из недр планеты. Но тогда никто до конца не понимал опасности, которой подвергается на загрязненной территории. И что из двух зол надо выбирать меньшее.
— Все равно не понимаю! Здесь столько магии вокруг. Буря вон, магическая, тебе выспаться не дает. Неужели нельзя было обезопаситься от облучения?
— Не сразу. Через год Императорский Маг сумел вывести формулу, защищающую от облучения. Но было уже поздно.
И замолчал.
Умеет же нагонять драматизма!
— Почему?
— Драконы обладали сильной внутренней магией и очень индивидуальной кровью, не терпящей малейших изменений. Это их и погубило.
Массиус вздохнул и снова замолчал. Торопить его я не стала. Просто молча ждала продолжения рассказа.
— Кровь драконов оказалась неустойчива к облучению, — вскоре продолжил говорить Массиус. — Магия в их теле выступала как проводник для радиации, ударяющей в самые уязвимые места. Уже через полгода большая часть клана драконов погибла. Маги или целители оказались бессильны перед поразившей драконов болезнью.
— Остальные лишились магии?
— Да, выжившие изначально были слабее сородичей по магическому потенциалу. Поэтому и выжили. А радиация добила остатки и так небольшого дара.
— Значит, инквизитор, то есть Аравелл, меня не заметил не потому, что я так хорошо спряталась?! Просто дар его слабый.
Меня даже кольнуло внутри от разочарования. Я уже привыкла знать, что дар у меня сильный, только еще не проявившийся. А тут раз, и обломись, Алина, это инквизитор не особо силен.
— Я бы на твоем месте на его слабый дар не рассчитывал. Ненависть к попаданцам, лишившим его сильных предков и дара, слишком сильна. Она заставит его прыгнуть выше головы столько раз, сколько надо, лишь бы уберечь мир от смертельной угрозы. Которую, по его мнению, несут попаданцы.
— Даже так?
— Да. А еще он знает, где-то здесь бродит попаданка, очередная. Или попаданец. И будет тебя искать, пока не найдет. А он упертый. Очень.
— Все хуже, чем я думала.
— Это еще не все.
Я выжидательно уставилась на отшельника.
— Есть предание, передающееся из уст в уста выжившими поколениями драконьего клана.
— И?
— Якобы существует магия, способная вернуть силу драконьему дару. Все века, миновавшие со дня катастрофы, драконы ищут, у кого может оказаться такая магия. Всех жителей нашей планеты они проверяют сразу после рождения.
— Елки-моталки!
— Аравелл надеется, что у одной из попаданок может оказаться нужная ему магия. И он не один такой. Сильная магия нужна многим.
— Стой! Погоди! Я запуталась! — замахала я рукой. — То ты говоришь, что у меня магия сильная. То оказывается, в сравнении с инквизитором много и не надо…
— Я не знаю, какая у тебя магия. «Зыбкость» открыть ты смогла — потенциал магический у тебя огромный. А как дальше будет… Время покажет.
Час от часу не легче. Знаю, не знаю, потенциал огромный. Ладно, с инквизитором понятно. Держаться мне надо от него подальше, и все будет хорошо. А вот как быть с другой напастью?
— Радиация, говоришь, повсюду… — перешла я к повисшей в воздухе проблеме. На Земле под ее воздействием много нехороших эффектов для здоровья происходит. Вряд ли в этом мире будет по-другому.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Уже не повсюду. Магии у нас мало, но все равно хватает, чтобы держать защищенной от облучения большую часть империи.
— А на незащищённых участках всякие диковинные животные, как на рисунках в твоих книгах, живут?
— Не только. Там обосновались контрабандисты.
— Как? Разве радиация для них не смертельна?
— У них есть защита. Магические красные плащи и специальные артефакты, создающие защитное поле для своего владельца.
— Мне тоже нужен магический плащ.
— Нужен, — согласился Массус. — Только нет у меня сейчас ресурса для его изготовления. Все ушло на усмирение магической бури.
— Что же мне делать?
— Не выходить на незащищённые магией территории. Когда буря утихнет, я наберу достаточно защитной магии и сделаю тебе плащ.
— На Земле рабочую форму выдают бесплатно.
Отшельник лишь фыркнул в ответ.
— Это не рабочая форма, а повседневная защита. В любой момент может произойти так, что Великий Млын перестанет работать и защищать нас. Вы на Земле зонтик от дождя берете и в сухую погоду, так ведь?
— Откуда ты про зонты знаешь?
— А вот про это не спрашивай, не скажу, — чуть весело, но твердо произнес Массиус.
Нет так нет. Не самая важная информация. Наверное.
— А то, что я землянка и мой организм другой, — это не сделает уязвимее к радиации? — озвучила я вопрос, мучивший меня с момента прочтения «Были».
— Вряд ли. Никто из попаданцев от лучевой болезни не умер. Я бы на твоём месте побеспокоился, чтобы о твоем магическом даре не узнали контрабандисты.
— Им тоже нужна моя магия?
— Еще как нужна! Они часто похищают сильных магов. А если узнают, что ты чужую «зыбкость» пространства нашла, — откроют на тебя охоту.
— Список желающих открыть на меня охоту становится слишком большим, — вздохнула я. А грусть, нахлынувшая после лесного эха, грозилась перейти в депрессию.
Массиус передернул плечами:
— Не вижу причин для переживаний. Я бы на твоем месте расстроился, если бы не было дара или он был, но слабый. Это главный страх жителей нашей империи.
— На Земле люди тоже боятся оказаться серыми, посредственными. Хорошо иметь какой-нибудь талант.
— Считай, что здесь талант — это сила магического дара.
— Угу, мне вообще повезло, хочешь сказать?
— Повезло, не повезло, не знаю. Но свое место ты здесь найдешь. С моей помощью.
Я кивнула и спохватилась.
— Слушай, а если бы я не спросила, ты бы мне ничего не рассказал? Да? Отправил бы с глаз долой, и все равно, что со мной будет?
Мы приблизились к окраине леса. Пространства вокруг стало больше, и весь лес преобразился. Тонущие в сумраке деревья стали сменяться растущими тут и там небольшими кустарниками с резными листьями и неприметными цветами. Несколько десятков шагов, и деревья остались позади. Коричнево-рыжая тропинка с редкими кустами по обочинам привела нас прямо к входу в убежище.
— Погоди здесь. Я проверю, все ли в порядке, — сбил накал возмущения отшельник.
Массиус стал на крыльцо и поднял ладонь над своей головой. На миг дверь сверкнула синим пламенем и снова погрузилась в сумерки. Отшельник дернул засов от себя, сделал пару шагов и скрылся с глаз. До меня долетели едва слышные отзвуки его шагов.
Не успела я опомниться — не каждый день видишь в действии магический замок, — как он вышел наружу и махнул мне рукой:
— Никого, идем!
Дважды меня звать не пришлось. Быстрым шагом я приблизилась к Массиусу, и мы вместе вошли в убежище.
— На мой вопрос ты так и не ответил.
— Сейчас отвечу! Рассказал бы я тебе все, что знаю. Рассказал бы. Ты слишком торопишь события, суетишься, — сумка с енотом уже стояла на полу, а Массиус направился к углу, где потрошил крибса. Достал таз и плюхнул в него подстреленную дичь.
— Сейчас займусь ощипыванием. Только отдам тебе кое-что.
И снова загромыхал по полу. Подошел к окну и медленно, шаг за шагом погрузился в подпол. Когда вынырнул назад, в руках держал узелок, похожий на те, в которых моя бабушка хранила одежду на торжественные и не очень случаи.
