— Что? — прищурившись, переспросила, когда мне показалось, что мужчина надо мной сейчас просто издевается. — Спятил? Твои, конечно.
— Эх, Вера-Вера. А все так хорошо начиналось, — с явным сожалением в голосе отозвался собеседник.
— Чего? Да о чем ты вообще? — выпалила, когда примерно на половине фразы одна из двух рук внезапно сделалась свободной и из-за долгого напряжения безвольной плетью повисла вдоль тела.
— А-а-а! Джи, что ты делаешь? — нервно вскрикнула, глянув вниз.
— Жду верного ответа, — спокойно отозвался джинн.
— Хорошо, мои-мои. Доволен? Пожалуйста, только не дай мне упасть. Умоляю! Я очень боюсь высоты. Джи-и-и, — не выдержав напряжения, жалобно захныкала я.
— Другое дело, — одобрительно произнёс мужчина, снова приблизились, чтобы коснуться моего лица, одновременно стирая с щек слезы, прежде чем припасть к моим губам своими. Но лишь на мгновение. А потом в них же прошептать: — Прости, крошка. Но тебе давно пора просыпаться.
— Джи-и-и! А-а-а! — завопила, ощутив, что падаю, а только что стоявший рядом собеседник исчез.
Распахнув глаза и громко вскрикнув вместе с глубоким вдохом, резко села и быстро огляделась в попытке сориентироваться в пространстве. Моя спальня, кровать, одеяло, под которым я… Ого! Совершенно голая, в то время как сорочка валяется рядом с подушкой. Так, одна вещь найдена. А где вторая?
Трусики обнаружились под одеялом в дальнем конце кровати. Вот это номер. Получается, все происходившее мне не приснилось. Или все же приснилось?
Ответы на все эти вопросы знала лишь одна единственная вещь, обнаруженная не в пример моей одежде там же, где я её накануне вечером и оставила — на прикроватной тумбе.
Вот только нужны ли они мне? Ведь последствия на… гм, понятно какое место. По ощущениям между ног, у меня этой ночью и правда все было. Впрочем, как и прошлой. Но из-за сильного испуга вчера я не обратила на это особого внимания. Тем более, что мне и раньше снились сны эротического характера. Но такого чувства удовлетворения после них, какое я испытывала сейчас, ещё ни разу не наступало. Следовательно, какой напрашивался вывод?
— Ах ты сволочь! — прорычала, зло натягивая на себя сорочку, прежде чем вскочить с кровати. Подхватив по пути злополучный ежедневник, подошла к окну и, не обращая внимания на зимний холод, распахнула его. Пришло время выполнить свою угрозу и избавиться от этой проклятой вещи раз и навсегда. В том, что все случившееся со мной не галлюцинации и не плод моего больного воображения, я уже несколько не сомневалась. Проблема оказалась куда серьезнее. И сейчас я твердо вознамерилась во что бы то ни стало от неё избавиться.
Но не успела замахнуться, чтобы выкинуть блокнот, как он тут же принялся активно вибрировать.
“Не делай этого,” — гласила мгновенно появившаяся на развороте надпись, стоило мне его открыть.
— Да? Я тоже просила тебя не дать мне упасть. И что в итоге? — зло отозвалась, зная — Джи прекрасно меня слышит.
“Сделаешь, и уже следующей ночью сильно пожалеешь”. - стало мне ответом.
— Сомневаюсь. Потому что следующей ночи не будет! — огрызнулась и вышвырнула ежедневник в окно.
Каково же оказалось моё удивление, когда, даже не успев вылететь на улицу, он будто ударился о невидимую преграду и, отпружинив от неё, шелестя страницами, полетел мимо меня обратно в комнату, благополучно приземлившись на кровать.
— Ах ты мерзкая книжонка, — выругалась, собравшись предпринять еще одну попытку избавиться о вещи. Но все повторилось.
Прежде чем я успела попытать счастье в третий раз, на моем мобильнике сработал будильник. Отключив его, задумчиво глянула на виновника своего “чудесного” утреннего настроения. Пробурчав “Ну и черт с тобой!”, поплелась в ванную приводить себя в чувства. А заодно и в порядок после столь бурно проведенной ночи.
***
Пятнадцатью минутами позже, сидя на кухне, поедая бутерброд с сыром и запивая его чаем, с подозрением смотрела на взятый из спальни по пути сюда блокнот. А еще размышляла, что же мне теперь с ним делать. Не придумав ничего лучше, вооружилась ручкой и написала давно интересующий меня вопрос:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
«Зачем ты меня убиваешь?»
“Надо”.
Пф-ф-ф! Отличный ответ. И такой емкий. Сразу все понятно стало.
“Кому надо? “- не собираясь так легко сдаваться, снова спросила я.
“Поверь, для тебя так только лучше!”.
Блеск! Да этот Джи настоящий ас в логике. Ага! В мужской. В которой я, женщина, за неимением таковой, вообще полный ноль.
Вот о чем с этим конспиратором ещё разговаривать, когда он даже на такой простой вопрос нормально ответить не может. В то время, как с меня требует быть с ним предельно честной. Ещё к тому же шантажирует. И чем! Сексом. Вот скотина!
Последним словом, прежде чем закрыть записную книжку, я его в письменном виде и обласкала. Быстро допив чай и больше не обращая никакого внимания на вновь принявшуюся вызывать меня на контакт вибрацию, продолжила, как ни в чем небывало, собираться на работу. Ежедневник, естественно, пришлось прихватить с собой. Мало ли что. Вдруг мне вздумается ещё о чем-то спросить. Например, попробовать разобраться, что за вещь мне досталось, как там оказался живой человек (если он живой), и какие у него на меня дальнейшие планы. Впрочем, последнюю тему лучше пока не поднимать. А то тут кто-то мстить собрался за мою утреннюю выходку. Может все же пронесёт. Джи поостынет и передумает устраивать вендетту. Следом за этой мыслью в голову сразу же полезли другие. Правда, уже иные, куда более откровенные и непристойные.
“Чёрт да что со мной такое? Неужели бешенство матки? Почему я в последнее время не могу думать ни о чем другом, кроме как о сексе?” — спросила сама у себя, плотнее сжав ноги, пока ехала в такси на работу.
А тем временем вибрирующий блокнот все не унимался. Поняв, что Джи не отстанет, пока я не прочту, что он там накалякал, тяжело вздохнула и полезла за ним в сумку. На развороте по-прежнему красовалось последнее написанное мной слово, в то время как приписка под ним гласила:
“Зато ласковая”.
Скромно! Но как бы там ни было, чистая правда.
Пренебрежительно фыркнув, сунула джинна с его “лампой” обратно и, откинувшись на спинку сидения, прикрыла глаза. Не успела это сделать, как передо мной тут же возникли образы прошлой ночи. Что не говори, а сегодняшнее куни оказалось лучшим из всех, что у меня когда-либо были.
“Проклятие! Да что же это такое? Не мужчина, а наваждение какое-то”, - выругалась мысленно, когда внизу живота все снова сладко заныло. — “Может блокнот на меня так действует? Точно! Если вспомнить, когда у меня это началось, то все сходится”.
Терзаемая любопытством и намерением как можно скорее подтвердить свои догадки, снова вытащила ежедневник и быстро написала:
” Это из-за тебя мне постоянно хочется секса? “
” А тебе хочется? “
Чёрт, лучше бы вообще не спрашивала. Ведь признаться в подобном мужчине смерти подобно, что в моем случае, собственно, так и есть.
Прикусив нижнюю губу, я ненадолго призадумалась, чтобы на это ответить, как вдруг меня опередили.
“Не трудись. И так все ясно”.
“Ничего тебе не ясно! Тоже мне, умник нашёлся!” — выдала на скорую руку, так как к этому моменту такси уже успело доставить меня куда надо.
По закрытому заведению поняла, что сегодня на работу я прибыла первая. Поэтому неспешно расплатилась с водителем, вышла из машины и, открыв роллеты ровно настолько, чтобы добраться до дверного замка, нагнулась и проскользнула внутрь. Скоро придёт Андрей. Вот он их пусть и подымает. А я пока кофе-машину включу, чтобы нагрелась, да помол настрою.
— Доброе утро! Рано ты, — раздалось со входа одновременно с полностью уезжающей в свое гнездо роллетной дверью.
— Привет, Андрей, — тепло улыбнулась я поднырнувшему под стойку парню. — Лучше поздно, чем опять на ковёр к собственному отцу. Тем более, что это то еще удовольствие. Про последствия вообще молчу.
— Да, я уже наслышан. Как и об остальном вашем развеселом рабочем дне, — добродушно отозвался приятель, направились к шкафчику с вещами.
