больше. Мне давно не было так плохо. Казалось, что с каждым вдохом я глотаю ядовитую сажу. Моя кожа липкая от пота и грязи; я не могу думать ни о чем другом, кроме как поскорее выбраться отсюда и принять душ. Но я не могу сейчас все бросить. Иначе я так и не смогу встретиться с ней лицом к лицу.
Изредка мне приходится думать о ней. Обычно ночью, когда я с ног валюсь после тяжелого дня, или утром, когда голова раскалывается от похмелья, или в дни вроде сегодняшнего, когда я поддаюсь отчаянию.
Была бы Мидори Амасаки счастлива, если б осталась со мной?
Возможно, я не смогла бы сделать ее счастливой. Было много причин, по которым мне не стоило желать ее. Но я всегда была слишком эгоистична – готова была даже оторвать ей крылья, чтобы она оставалась рядом со мной.
Мидори могла так и не признаться в своем несчастье, а я продолжала бы делать вид, что ничего не замечаю…
Совершила ли я ошибку? Должна ли была перестать желать, чтобы она во что бы то ни стало была рядом со мной?
…В дверь постучали.
– Вы в порядке, Асукай-сан?
Это был взволнованный голос парня, который пришел вместе с Тадокоро. В порядке ли я? Я с первого взгляда поняла, что он хороший человек. Мое тело оставалось неподвижным. Раньше одного намека на тайну было достаточно, чтобы оно приходило в движение. Теперь же я только и делала, что старалась как можно дальше отодвинуть момент встречи с ней. Я ощутила легкое раздражение – как я могла пропускать все это? Злясь на себя, я чуть стукнула кулаком по стене, поднялась и открыла дверь.
– Да.
– Что с вами?
– Скажи мне одну вещь, Кацураги-кун.
– Какую?
– Кто умер?
Кацураги, находившийся по ту сторону двери, не выказал ни малейшего удивления.
– Та девушка.
Я на мгновение задумалась.
– Сейчас приду.
Кацураги тут же молча ушел.
Та девушка? Меня разозлило то, как он это сказал. Словно кичился тем, что знает о чем-то, что неизвестно мне… Бесит. Голова раскалывалась.
Ужасное чувство.
Эй, Мидори! Если б ты увидела меня сейчас в таком виде, то испугалась бы?
Глава 9. Погибшая
До гибели особняка в огне
осталось 11 часов 40 минут
– Какой ужас…
Я обернулся на невнятный шепот. Госпожа Асукай замерла на месте, зажав рот рукой.
Мы втроем вернулись на место преступления и по-прежнему наблюдали из «безопасной зоны» в непосредственной близости от двери: я с Кацураги, Коидэ и только что подошедшая Асукай.
Фумио и Такаюки прижались к трупу так отчаянно, словно пытались вдохнуть в него жизнь. Фумио сказал: «Я провожу отца к дивану, пусть приляжет», и оба они, бледные и подавленные, вышли.
Господин Кугасима, видимо, никогда до этого не видевший смерть, выглядел хуже нас всех.
– Если тошнит, то выходи на улицу, ладно? – сурово сказала ему Коидэ. – Осталось бутылок двадцать воды, она нужна нам для питья. Учитывая, сколько нас, это не так уж и много. Не будем расходовать воду на то, чтобы отмывать рвоту! – И девушка слегка подтолкнула его к выходу. Побледневший мужчина вернулся в общий зал.
Стоило поблагодарить Коидэ за то, что ее бесцеремонность быстро вернула меня обратно в реальный мир.
– Тадокоро-кун, твой смартфон еще не сел? – спросил меня Кацураги. – Я хотел бы сфотографировать место преступления, пока мы не покинули дом. Это может быть полезно для полицейского расследования.
– Говоришь так, будто это убийство, – холодно отметила Коидэ. Я проигнорировал ее и приступил к съемке.
– А вот и настоящий детектив! – обратился мой друг к Асукай, оставшейся в комнате с подвесным потолком. Он явно старался задеть коллегу. Возможно, дело в чувстве соперничества?
Госпожа Асукай, нахмурив брови, посмотрела на Кацураги, затем перевела взгляд на меня. Меня охватило странное волнение. Еще вчера ее глаза напомнили мне о безвольном призраке, бесцельно блуждающем без надежды на упокоение. Сегодня все изменилось. Ее взгляд, обращенный ко мне, был все так же холоден, но в нем появилась сила. Я спросил себя почему. Неужели в ней еще осталась та девушка из прошлого? Возможно, она готова вернуться к тому, что так увлекало ее раньше?
– Извините, пожалуйста, – сказал я, пытаясь разрядить напряжение между Асукай и Кацураги. – Вчера я рассказал другу о вас. И он, кажется, очень заинтересовался.
Она, пристально глядя на меня, медленно натянула перчатки.
– Ха-ха, перчатки! Прямо как в кино про детективов? – Голос Коидэ звучал насмешливо.
– Я уже давно не детектив. Перчатки я ношу с собой, чтобы защитить руки от солнца. – И, пресекая любые вопросы, Асукай принялась за работу.
Я был все еще шокирован произошедшим, поэтому не нашел, что сказать.
Конструкция комнаты с подвесным потолком была простой и понятной. Механизм, позволявший ему опускаться и подниматься, находился в соседнем помещении, в самой же комнате не было никакой мебели. Если не считать тяжелые автоматические двери, то комната представляла собой большую бетонную коробку.
На стене рядом с дверью находился выключатель, еще один был выведен с обратной стороны в коридоре. Серое пространство стен и пола было заляпано красными пятнами, словно ребенок беззаботно орудовал кистью с красками.
Тело Цубасы лежало недалеко от двери, вокруг него растеклась лужа крови, а раздробленные кости и размозженную плоть разбросало в стороны. Небольшая лужица крови также застыла на полу у дальней стены.
– Почему кровь вытекла из-под двери? Если б не это пятно, мы могли бы так и не найти ее, – спросил я.
Кацураги кивнул.
– Положение тела заставляет усомниться в том, что кровь просто текла в том направлении, пока не показалась из-под двери. Однако если б тело перемещали, то на полу остались бы следы. Можно предположить, что кровь попала на руки или одежду убийцы.
– Если она оказалась под дверью… то это ботинки или брюки? – предположил я.
Кацураги снова кивнул.
– Уверен, преступник от нее избавился. Он на шаг впереди.
– Но как избавиться от одежды сейчас, в нашем положении? – спросил я.
Госпожа Асукай пожала плечами.
– Может быть, это человек, который заранее озаботился вопросом сменной одежды.
Люди в особняке…
– Крайне жестокий способ убийства. – Асукай посмотрела на тело, затем подняла взгляд вверх. – Подвесной потолок, значит?
Потолок был выкрашен в белый цвет, а прямо над трупом осталось яркое пятно. Кровь сперва капала вниз, оставляя все новые пятна на полу, а теперь почти вся свернулась и засохла.
– Пятно на потолке указывает, что именно конструкция комнаты и стала орудием убийства, – сказал я. – Конечно, если тело жертвы
