больно! Давай бухать вместе? Мне закодировать тебя или где? Скажи, — отчаянно встряхиваю ее. Она пугается. — Что мне делать, мам? Скажи, я сделаю.
— Прости меня, — пьяно всхлипывает она.
Укладываю на кровать. Меня колотит всего. После разговора с Авророй не отошел, а тут опять балаган.
Убедившись, что мать не собирается покидать пределы своей кровати, возвращаюсь к ее знакомой. Тетя Аля сидит и тоскливо вздыхает, глядя в одну точку.
— Я запрещаю вам сюда приходить, — заявляю ей, прекрасно понимая, что утром на трезвую придется повторить.
Укладываю женщину на диван, кидаю на нее покрывало, дернув его край со спинки. Вырубаю свет и иду к себе. Сердце лопнет сейчас от переизбытка эмоций. Курить не могу уже. Никотин из меня скоро обратно полезет. Бухать не хочется, да и не выход. Вон, мать пытается заливать горе алкоголем. Не помогает.
Достаю телефон. Открываю наши с Ро фотки из отеля. Моя девочка на них такая нежная. Улыбка у нее, закачаешься. Я прикладываю усилие, чтобы переключить свои мысли на те сумасшедшие ночи. Работает. Медленно, словно по капле мне внутривенно вливают успокоительное.
Я должен это все вывезти. Я не имею право подвести отца.
Глава 15. Драка
Глава 15. Драка
Марат
Голова просто взрывается болью, будто это я бухал всю ночь, а не мать. В квартире такая тишина, что мой будильник, кажется, слышат даже соседи. Есть еще минут десять, чтобы полежать без движения. Закрыв глаза, слушаю стук собственного сердца и понимаю, меня не отпустило. Я и спал хреново, и на конспектах сосредоточиться не вышло. Нервы все еще натянуты как струна. От этого, скорее всего, и такая адская головная боль.
От одной мысли, что сегодня мне совсем нельзя подходить к Ро, становится еще хуже.
Плавно сажусь на кровати. Достаю телефон из-под подушки и пишу ей простое:
"Доброе утро, мечта моя".
Надеясь, что хоть у нее оно доброе, тащу свою задницу в ванную. Бреюсь, чищу зубы.
— Ну и видок у тебя, — говорю своему отражению в зеркале.
Глаза, как у бешеного кролика, по нижнему веку залегли синяки с красными разводами.
Промокнув морду полотенцем, иду на кухню. Открываю форточку на проветривание. Так накурили вчера, капец просто.
Ставлю чайник, и быстро навожу порядок. Мою посуду. В гостиной, где еще спит тётя Аля, подметаю осколки от вчерашней бутылки водки и тоже навожу порядок.
На остальное времени не остаётся. Кофе придётся пить уже в универе. На завтрак у меня две таблетки обезболивающего и быстрые сборы на занятия.
— Маратик, — хриплый голос матери кувалдой бьёт по вискам. Она без стука заглядывает в комнату. Бледная, растрепанная и совершенно помятая. — Мальчик мой, ты злишься на меня, да?
— Ты даже не представляешь себе как! Но об этом мы поговорим, когда я вернусь. Некогда сейчас.
— Прости меня, сынок.
— Эта кнопка больше не работает, извини. Все. Ушёл. И надеюсь, когда вернусь, дома будешь только ты и желательно трезвая. Закрой за мной.
Она щелкает замком у меня за спиной. Быстро преодолеваю ступеньки и на улице уже встречаюсь с соседкой. Она выгуливает своего кота. Наглая морда устроила свою пушистую задницу на моем мотоцикле.
— Брысь, сосед, — проведя ладонью между ушей, плавно сгоняю его на землю.
Тоже что ли кота себе завести? Будет мурлыкающий антистресс и забота матери. Отвлечётся, пока я зарабатываю ей на психолога. Никак она сама не справляется. Хреново, что сезон скоро закончится. Даже с экстремальными заездами гонки станут редкостью и до весны много там не поднимешь, а мне надо много.
Хорошо, хоть головная боль чуть отступила, но рычание верного друга все равно бьет по вискам.
Перетерпев, трогаюсь с места, подмигнув коту.
Заведу себе зверя. Решено.
Возле универа всегда стоит много пафосных тачек, но одна выделяется каким-то особенным глянцем. Нутром чую, что именно на ней приехала сегодня Аврора.
— Пррривет, — меня подхватывают под руку. Удивленно смотрю на одну из подруг своей мечты.
— Чего надо? — смотрю на Леру сверху вниз.
— Грубиян, — она закатывает глаза, а я отцепляю ее руку от своей и продолжаю вопросительно смотреть. — Ма-рат, — по слогам выговаривает мое имя словно пытаясь распробовать его на вкус, — я слышала, ты в технике хорошо разбираешься.
— Слышала? — скептически веду бровью, прекрасно зная, сколько народу тут учится.
— Ладно. Мы с Мией навели справки. Должны же мы знать, в чьи руки попала наша Аврора, — смотрит на меня взглядом голодной кошки в брачный период. — Так ты разбираешься?
— Смотря в какой. Говори быстрее, чего надо, и я пошел.
— Да с ноутбуком у меня что-то. Вчера вечером отключился и обратно никак. Не поможешь?
— То таксист, то компьютерный мастер. Я похож на бюро услуг? — засовываю руки в карманы, чтобы хоть немного унять раздражение.
— Какой обидчивый, — вздыхает Лера. — Но мне правда не помешала бы помощь. Мне на планшете готовить зачетную статью неудобно, а в сервисе будут возиться неделю, я узнавала.
— Приноси завтра. Гляну, — сдаюсь я. В конце концов я должен ей за наши с Авророй выходные. Если бы не прикрыла мою девочку, неизвестно, как бы у нас пошло дальше.
— А может после занятий ко мне заедем? — хлопает ресницами. — Аврора все равно сегодня под надзором матери. Она у нее похлеще некоторых охранников. Особенно сейчас, когда Трофим Игоревич завел себе любовницу… Ой, — прикусывает язык. — Не говори Авроре, — складывает руки в умоляющем жесте. — Я случайно узнала. Слышала разговор Трофима Игоревича с моим отцом. Давай так. Ты поможешь мне с ноутом, а я тебе немного расскажу о Стоцких, чтобы ты понимал, куда влез со своими чувствами к их единственной дочери.
— Вот это уже интересно, — киваю ей. — Но к тебе домой я все равно не поеду. Можем встретиться где-нибудь в городе после занятий. Номер мой запиши, наберешь, договоримся.
Расходимся по корпусам. Поднимаюсь в аудиторию, ухожу на последний ряд, кидаю рюкзак на парту, утыкаюсь в него лбом и закрываю глаза, намереваясь поспать, пока голову немного отпустило. И у меня даже получается. Препод нормальный, не трогает.
После пары закидываюсь еще парой таблеток от головы и жить становится чуть радостнее, хотя день все равно кажется просто нереально длинным.
В конце последней лекции пацаны активизировались.
