Джейн смотрела в окно. В который раз она удивлялась тому, как легко порой он может читать ее мысли. И сознание того, что Бен догадывается, о чем она думает, лишало ее уверенности в себе. Подобно всякой привлекательной женщине, Джейн не могла посетовать на недостаток мужского внимания, но Бен отличался от тех мужчин, с которыми она была знакома. Честно говоря, по сравнению с ним все они выглядели довольно бледно. Несмотря на внешний лоск и окружающую его атмосферу богатства, в нем чувствовались врожденная твердость характера, некий жесткий природный стержень, и Джейн должна была признаться себе, что ей это импонировало.
— Почему увезти свою невесту, чтобы провести с ней медовый месяц, считается нечестным? Или ты опять думаешь, что я замышляю какую-то гадость?
Лимузин свернул на шоссе, ведущее в город, и Джейн отвлеклась от волнующих ее мыслей.
— Еще точно не могу сказать, но, зная тебя, Бен, нетрудно предположить, что за всем этим кроется что-то еще.
— Ты и в самом деле обо мне такого невысокого мнения, милая? Я постараюсь изменить его за время нашего пребывания здесь.
Это было сказано спокойно, но тревожный холодок пробежал у Джейн по спине, и она настороженно взглянула на него. По тому, как насмешливо Бен поднял брови, она поняла, что он вновь догадался о ее чувствах. Джейн вспыхнула, и в течение нескольких секунд они молча смотрели друг на друга. Она не выдержала первой и повернулась к окну. Ее невидящий взор скользил по маленьким домикам, окрашенным в неброские зеленый и розовый тона, не замечая потрясающей красоты проносящихся мимо пейзажей. Впредь ей следует быть поосмотрительнее и не распускать язык. Меньше всего сейчас Джейн хотелось, чтобы Бен подумал, будто она бросает ему вызов.
— Хочу успокоить тебя, дорогая. У меня нет на уме ничего иного, кроме как провести здесь медовый месяц. Я надеюсь, что потраченное время пойдет нам на пользу, и мы лучше узнаем друг друга.
— Лучше? — Джейн язвительно улыбнулась, все мысли о необходимости соблюдать осторожность уже выветрились у нее из головы при звуках этого примирительного, но совершенно нелепого утверждения. — Не думаю, что это возможно, Бен. Я и так уже изучила тебя на собственном горьком опыте. Заметь, мне знакомо твое истинное «я», а не та маска очарования, за которой ты так ловко научился прятаться.
— Послушай, Джейн, а тебе никогда не приходило в голову, что именно ты ошибаешься в своем мнении обо мне? Все остальные видят меня таким, какой я есть, в то время как твои глаза затуманены горечью.
— Нет. Я не ошибаюсь. Лучше, чем кто бы то ни было, я представляю себе, на что ты способен, Бен.
— Правда? — Он вдруг как-то сник, на лице проступила усталость. — Интересно, на чем основаны твои представления, Джейн? Это твоя собственная точка зрения или же ты просто повторяешь то, что кто-то тебе внушил?
— Не понимаю, о чем ты говоришь? Что у меня своей головы на плечах нет? Кто мне мог это внушить? — Она возражала, но беспокойный взгляд выдавал смущение. Бен поморщился от ее слов.
— Твоя матушка. Помнишь, как ты сказала, что знаешь меня уже давно? Но это не совсем так. Мне было семнадцать, когда мы впервые встретились, и двадцать, когда я уехал из тех мест. За три года твоя мама решила показать мне мое место, чтобы я и не думал с тобой заигрывать. Вспомни этот эпизод, когда я вернул тебе твою сумочку. — Бен горько рассмеялся. — Я уверен, что ты его не забыла!
Джейн покраснела. Случай, о котором он говорил, и вправду не померк в ее памяти. Как-то раз, по дороге домой, она заглянула в библиотеку и умудрилась забыть там сумочку. Бен нашел ее и отправился к Джейн домой, чтобы вернуть находку. Как раз в тот день у Роберта был выходной, и дверь открыла Глория Эндакот. Она повела себя очень надменно. Даже не пытаясь скрыть своего презрения к бедному молодому человеку, она не соизволила пригласить его в дом, и Бен вынужден был толкаться на крыльце.
Джейн помнила, какое она испытала замешательство, когда ее мать поднялась к ней в комнату и, даже не посчитав нужным понизить голос, в резкой форме потребовала, чтобы она отделалась от Бена Рэнфорда раз и навсегда, заявив, что нечего таким типам шататься около их дома.
Он отдал ей сумочку, не проронив ни слова. Джейн, запинаясь, пыталась извиниться, но от лица Бена повеяло таким холодом, что она так и не сумела ничего сказать. Вскоре после этого он уехал и лишь изредка приезжал навестить свою мать, пока та тоже не переехала. Потом, ко всеобщему удивлению, выяснилось, что Бен купил тот коттедж, где он жил с матерью, и они иногда проводили там выходные.
— Моя мама всегда отличалась резкими суждениями. Возможно, в тот день она была не очень вежлива.
— Тот день не так уж важен. — Бен засмеялся, заметив удивление в глазах Джейн. — Еще раньше я не раз звонил и хотел поговорить с тобой, но всегда встречал только крайне негативную реакцию. Каждый мой звонок натыкался на стену откровенной неприязни.
— Ты мне звонил? Но… — Джейн замолчала, оскорбленная презрительным взглядом Бена, которым он смотрел на нее.
— Теперь ты, наверное, будешь убеждать меня, что понятия не имела о моих звонках и что никто не передал моих слов?
— Но это и в самом деле так… — Бессознательно Джейн накрыла своей рукой его ладонь, ее глаза широко раскрылись от неожиданных новостей. — Если ты и просил мне что-то передать на словах, то никто мне ничего не говорил. Поверь мне, Бен!
Он опустил взгляд на ее руку, осторожно взял ее в свои ладони, легонько поглаживая кончиками пальцев.
— Я уже почти верю тебе, Джейн. Мне так хочется в это верить! Видит Бог, на протяжении всех этих лет я много раз старался убедить себя, что так все и было.
Мягкие прикосновения его пальцев заставили Джейн вздрогнуть и покраснеть, а сердце — забиться сильнее. Ее так возбуждали его близость, его ласковые и осторожные рукопожатия, что она даже испугалась.
Нельзя ни на секунду забывать о хищнических повадках, кроющихся за этой вкрадчивой нежностью! Каждое мгновение она должна помнить, что имеет дело с Беном, который способен на все. Нельзя показывать ему свою слабость, которую он не замедлит обратить себе на пользу.
Джейн выдернула руку, изо всех сил стараясь не выдать охватившее ее волнение.
— Верить мне или нет, решай сам. — Она с притворным равнодушием пожала плечами. — Наверное, твои послания не дошли до меня по недоразумению. Все, что я могу сделать, — это извиниться перед тобой.
Бен расхохотался, раскаты его смеха больно задевали и без того натянутые как струны нервы Джейн.
— Ты говоришь как достойная дочка своей мамочки. Если бы она тебя сейчас слышала, то гордилась бы тобой. Я в этом не сомневаюсь, хотя и не знаю, как бы она отнеслась к нашей свадьбе.
