В ответ на этот клич шустрый двухметровый мальчишка выхватил откуда-то из-под стола пистолет-пулемет «Узи» и направил его на нас с Цуцулькевич; другой рукой он отправил в рот завернутый в блин кусок сыра, проглотил его и весело подмигнул.
– Ой! – радостно сказала мадам Цуцулькевич.
– Поступим так, – тетя достойного племянника неторопливо выпустила дым. – Не дергаясь и не суетясь, вы мне сейчас расскажете, кто вы и откуда. И постарайтесь быть убедительными.
Я прикинул, что если заехать ногой по столу, то Хьюстон так получит по роже его крышкой, что вряд ли будет боеспособен, ну а горящей сигарой я запросто успевал попасть тете Холли в левый глаз. Но подобное развитие ситуации мне не нравилось: и тетя Холли, и ее племянничек уже стали мне симпатичны, ибо были плоть от плоти этой земли, а именно на таких, верных традициям людях все в конечном счете и держится. Это как стрелять в Кисленнена или, к примеру, в Леклера. Совершенно невозможно.
С другой стороны, если я признаюсь, кто я такой на самом деле, мне никто – включая мадам Цуцулькевич – на слово не поверит, а какие еще есть в моем распоряжении доказательства, кроме трусов в цветочек – единственной вещи, которая осталась со мной со времен клокардской эпопеи, да и те не мои, а Люка Аттертона?
– Мы мирные люди, уважаемая тетя Холли, – вступила в беседу мадам Цуцулькевич. – На самом деле нас с Майком похитили, чтобы продать наши почки как донорские, но Майк сумел удрать и спас по пути меня тоже. – Жужу очаровательно улыбнулась. – Нас держали где-то под землей и мы сбежали через вентиляцию. Была ночь, мы вылезли посреди степи и пошли на огонек вашей фермы. В нас вставили жучки, но Майк их нашел и выбросил. Нас преследовал вертолет, но мы спрятались в песке! Это все Майк, он военный.
– Ночью и правда летал вертолет, тетя, – подтвердил Хьюстон.
– Слышала, не глухая! – оборвала племянника пожилая леди, не переставая сверлить меня взглядом. – Под землей, говоришь?
– Так точно, мэм, – подтвердил я. – Там целый город: поезда и тоннели. Мы еле выбрались.
Тетя Холли и Хьюстон переглянулись.
– Хороших людей я сразу вижу, – изрекла хозяйка и кивнула племянничку. Тот убрал «Узи». – Может, в чем-то вы и врете, то есть не договариваете до конца. Имеете право: вы не знаете нас так же, как и мы вас. У вас тоже опаска есть. Тем более после того, как вас похитили. Эти мерзавцы!.. – Тетя Холли гневно шлепнула сухой ладошкой по столу. Подпрыгнула масленка. – Я давно говорила, что приличные люди под землю закапываться не будут! Давно! – Ткнула она пальцем в Хьюстона. – Приличные люди работают на земле, а не под землей. Ну, видишь теперь ты, бестолочь? Видишь, чем все это кончилось? Органы вырезать начали! – Мы с Жужу очевидно присутствовали при продолжении каких-то давних споров между тетей и племянником; ясно было, что про хозяев подземных чертогов и он, и она слышат далеко не впервые. – Все, хватит! Завтра я поеду с тобой в город и лично поговорю с шерифом, а если понадобится, то и до самого президента дойду! Пусть наводят порядок в этом подземном клоповнике.
Тетя Холли осеклась, устремила взгляд в сторону забора: вдали отчетливо раздавалось тарахтение приближающегося вертолета.
– Хьюстон! – скомандовала она, вставая. – Вооружи Майка. – Протянула руку Жужу. – Пойдем, милочка, к нам гости.
Мигом обернувшийся Хьюстон приволок целую кипу разного добра производства «Хеклера-Коха»: пистолеты, пару автоматических винтовок, а также пулемет двадцать первой модели (под натовский патрон) и мешок боеприпасов ко всему этому хозяйству. Появились и тетя Холли с мадам Цуцулькевич: они сообща несли громоздкую армейскую рацию с длинной антенной; установив рацию на стол, тетя Холли покрутила вентили настройки и требовательно сказала в микрофон:
– Дальняя ферма вызывает шерифа Эмериха! Дальняя ферма вызывает шерифа Эмериха! Джон, поганец, немедленно ответь Холли!
Сквозь помехи заскрежетал голос поганца Джона и тетя Холли поведала ему о том, что к ферме приближается вертолет; шериф заверил ее, что никого не посылал; тогда тетя Холли потребовала немедленно послать, потому что «эти подземные свиньи всех уже достали», и Эмерих отвечал в том духе, что немедленно разберется и примет меры. Оставайся на связи, Холли, как там малыш Хьюстон?
Малыш тем временем со знанием дела снарядил пулемет. Я же засунул в карманы комбинезона пару пистолетов и взялся за MSG-90, проверил оптику: рожа пилота была как на ладони – хоть сейчас засаживай ему пулю в лоб. Я однако не знал еще всех тонкостей местных обычаев и подозревал, что по правилам хорошего тона следует дождаться, когда противник выстрелит первым. Так и вышло.
Не долетев метров двухсот до фермы, вертолет завис в воздухе и усиленный мегафоном голос прогавкал:
– Всем немедленно выйти за ворота и лечь лицом вниз!
– Ага, щас! – ядовито буркнул Хьюстон и с пулеметом наперевес помчался к забору.
Из вертолета мгновенно отреагировали: прямо по пятам за малышом побежала цепочка венчиков от врезающихся в землю пуль; старался тип в черном, высунувшийся из дверцы. Я моментально всадил в него половину магазина – как и следовало ожидать, типа всего лишь тряхнуло, однако он спрятался. А вертолет снизился почти до земли и разразился длиннейшей очередью из бортовых пулеметов. По забору забарабанило; Хьюстон отвернул какую-то деревяшку, выставил свой пулемет в образовавшееся отверстие и открыл ответный огонь.
– Джон, ты слышишь? – перекрикивая грохот, заорала в микрофон тетя Холли. – Они наносят ущерб нашей собственности! Ты в состоянии что-то сделать, или я должна со всем управляться сама, черт побери?!
17
Старенький «Як-12», уверенно гудя мотором, бодро несся на высоте в полкилометра. Позади меня лучилась восторгом мадам Цуцулькевич: десять минут назад я пошел у нее на поводу и дал подержаться за штурвал и подергать за прочие рычаги. В результате самолет чуть не разбился, я едва не поседел, а Жужу – «прелесть какая! ку-у-у-ул!» – получила долгожданную порцию новых впечатлений.
Собственность тети Холли общими усилиями мы от посягательств защитили: Хьюстон оказался отличным парнем и так тщательно и упорно дырявил зависший вертолет, что механизм не выдержал, задымился и упал на землю – и из него стали выпрыгивать юркие дядьки в черном и в шлемах. Дядьки, паля в нас из различного оружия и проделав гранатой дыру в заборе, ринулись на приступ; прямые попадания, понятное дело, их совершенно не впечатляли, поскольку дядьки были насквозь железные. Хьюстон, тетя Холли и мадам Цуцулькевич некоторое время недоумевали устойчивости противника, а потом племянничек сбегал в подвал за гранатометом и дело пошло на лад: только запчасти полетели. Так что задолго до прибытия шерифа все было кончено: вертолет догорал, никто из нападавших больше не шевелился, лишь Хьюстон задумчиво тыкал стволом в металлические кишочки распоротого прямым попаданием робота. Я тоже для приличия поохал и потаращил глаза вместе со всеми, а потом, взяв тетю Холли за локоток, отвел ее в сторонку и, проникновенно глядя в глаза, спросил, не могла бы она одолжить нам самолет. Так надо, с нажимом сказал я. Государственное дело. Вы были правы, тетя, я сказал вам далеко не все, но вы же сами видите – что творится? Надо положить этому скорый конец, для чего мне очень желательно в самое ближайшее время долететь до Тумпстауна, в армии которого я имею счастье служить; а вы ведь знаете, какая у Тумпстауна армия, вам ведь известно, что не было еще случая, чтобы она не помогла дружественному Клокарду, а по всему видно, что служба вашего шерифа в подобных обстоятельствах сама никак не справится? Жан-Жак Небезызвестный вам Леклер определенно пошел бы мне на встречу.
Леклер был у тети Холли в несомненном авторитете, такой весомый аргумент оказался последней каплей и окончательно убедил недоверчивую, радеющую о своей собственности тетю Холли – она молча протянула мне ключи от самолета. Так что когда шериф приехал, мы уже были в воздухе. Очень удачно: бравого Люка Аттертона во мне без маски он никак бы не узнал, зато узнал бы инспектора Дэдлиба, поскольку пару раз мы уже раньше сталкивались – по разным служебным делам; не говоря уж о том, что вряд ли Эммерих забыл мадам Цуцулькевич, а она как-никак нахально скрылась с места преступления.
– Ма-а-айк! – услышал я довольный голос мадам Цуцулькевич. – Ма-а-айк! Куда мы летим?
Летели же мы не куда-нибудь, а к Жану-Жаку Леклеру. По здравом размышлении и совещании с картой, я счел это самым разумным. Во-первых, Леклер был моим проверенным боевым товарищем и личным другом. Такие люди, как Леклер, не умеют подводить по самой своей природе. Уверенное чувство долга им свойственно с рождения. Во-вторых, в Арториксе и окрестностях вайперовых ребят мы уже давно передавили, так что с ними на ранчо Леклера, вроде бы, не должно быть проблем. А в третьих… Некое, не вполне осознанное чувство, в чем-то сходное с чувством протеста, бетонной стеной стояло на моем пути в теплые объятия метрополии. Ну не хотел я пока туда возвращаться! Хотя бы потому, что почти ничего не узнал из того, что собирался узнать, а – напротив, запутался еще больше. Кто спер у Вайпера с помощью мадам Цуцулькевич секретные файлы? Что возят в ящиках по подземным тоннелям? И куда, в конце концов, подевался начальник отдела по контролю за информацией Стэн Шатл? Много еще разных вопросов, над которыми следовало подумать спокойно.
