отомщён!
Тем временем настоятель храма перестаёт зачитывать приговор:
— …в связи с высшим королевским указом, чародеи и маги, приступившие священное право на жизнь обычного люда, караются высшей мерой! Сжиганию на костре заживо… да прибудет с нами светлый дух, да искупит род человеческий грехи этих двух погрязших во мраке и зле, душ…
Вперёд выступает палач, с зажжённым в руках факелом. Он метким движением швыряет пламень в глубину костра. Масло и смола тут же вспыхнули, покалеченные ноги преступников, пока ещё робко, но многообещающе, лизнул огонь. Эльфийка безумно захихикала и с явным злорадством в голосе прошептала, вытягиваясь всем телом поближе к уху Рена:
— Какого осознавать, что тебя, защитник, сжигают на одном костре вместе с тёмной шаманкой вроде меня, а? Мне стоило уйти из этих земель вместе с моим племенем, но я осталась чтобы отомстить… и судьба мне благоволит… тёмные боги со мной, защитник… а с тобой кто? Твоё племя жжёт тебя на костре… ха-ха-ха… ты сдохнешь! Сдохнешь! Сдохнешь! Мой брат будет отомщён… ха-ха-ха-ха…
Рен взглянул на неё, и тёмная эльфийка Шагрита тут же замолчала. В глазах убийцы её брата не было ничего, ни ненависти, ни злорадства, ни страха. Там не было вообще ничего, словно этому человеку было наплевать на происходящее. Он смотрел на Шагриту ни как на тёмную тварь, а как на… пустое место, словно видел её впервые, так, словно это не она послала стаю зачарованных воронов за ним, которые по итогу разорвали ему лицо и принесли Шагрите сладкие обрывки кожи… Он смотрел на неё бесстрастно. Пламя медленно подступало к их телам. Жар усиливался и боль становилась нестерпимой. К их лицам подлетали едкие облачка дыма и становилось невыносимо дышать. Они кашляли давились дымом. Глаза их слезились. Толпа вокруг шумела. А Рен вдруг пошевелил ртом, и едва различимо во всеобщем шуме, сказал глядя Шагрите в глаза:
— Извини.
Post Scriptum — автор очень извиняется за косноязычность. В последнее время не получалось сесть за текст и навык письма быстро утратился. Дальше будет лучше.
Глава 7 — Проклятый выверт
Комната Тодда. Из окна падает луч солнечного света. Тодд сидит на кровати, смотрит в стену. На его коленях лежит книга. Тодд пытается осмыслить прочитанное.
«Получается, что я не смогу никакими ухищрениями пополнять свой резерв… он у меня больше не может развиваться, и по силе, как маг, я ограничен. Однако вместе с тем, есть простые руны, способные накапливать природную ману, и при должном навыке я смогу ей манипулировать… то есть я смогу увеличить отчасти резерв, но и тут не всё так просто… руну можно подключить только к другой руне, а это значит, что руна накопления может активировать не более одного заклинания, и нужно разумно подойти к выбору этого заклинания и вещице, к которой я присобачу руну. Мне нужно, чтобы я всегда носил её с собой, и чтобы умел быстро активировать, тогда мой потенциал как мага сильно возрастёт…хм… похоже магистр Рен, пусть он и та ещё сволочь, был прав, что в рунах для меня — спасение, или костыль, на котором я смогу выкарабкаться из скверной ситуации».
В этот момент в дверь комнаты постучали. Узкая деревянная дверь тут же приоткрылась и оттуда выглянула Мари. Красивая черноволосая женщина, по сути является одной из множества служанок школы магии. Пусть здесь и обучаются будущие маги, однако кормить, одевать, стирать и штопать мантии за них должны обычные люди. Вроде Мари. Ведь не престало будущим магам заниматься простолюдинскими делами.
Мари ласково улыбнулась Тодду.
— Тебя зовёт новый магистр школы, мальчик. Поспеши в кабинет поскорее, не стоит злить магистра… я слышала, что гномы очень злопамятны и пренебрежения не прощают.
Тодд кивнул и встал с кровати. Мари ушла дальше выполнять свои дела.
Тодд вышел в коридор и направился в сторону кабинета магистра. В голове он перебирал слова из книги про руны, которую читал. Кажется, информация про нового Магистра прошла мимо него. Но стоило Тодду войти в кабинет, как он замер, и с явным удивлением уставился на коротышку гнома, что сидел в деревянном кресле, подложив себе под задницу целый ворох подушек.
— Э-э… добрый день, а где магистр Рен? — спросил неловко Тодд, кланяясь.
— В мире лучшем, чем этот! — прокряхтел недовольно гном. — Быстрее нужно шевелиться мальчишка! Я прождал тебя, кажется, целую вечность!
— Э-э-э… а-а…
— Э-э, о-о, у-у… ты настолько тупой, что можешь только звуками разговаривать?! — гном говорил всё громче, а голос его становился всё злее. — Я Гримвел «рокот земли», и теперь я магистр этой школы. А ты тот самый идиот, что не способен даже простенького заклинания выдать?
Щёки Тодда залил яркий румянец стыда. Губы его были плотно сжаты. Глаза блестели и смотрели куда-то в стену.
«Пусть говорит он грубо… но в чём он не прав?» — думал про себя Тодд. — «Я действительно самый слабый ученик из всех, и у меня нет тех знаний, которыми обладают другие…»
— Ну что ты заткнулся и вылупился в сторону, как рыба, выброшенная на берег? — Тон Гримвела резко сменился. Исчезла вся злость, голос старого гнома стал обычным, и даже приобрёл глумливые нотки.
Тодд посмотрел на гнома. А гном, поймав его взгляд, разразился заливистым хохотом. Он ловко спрыгнул с деревянного кресла и вальяжной походкой подошёл к Тодду. Мальчик не сводил с гнома глаз. Тот оказался почти одного с ним роста, но гораздо шире в плечах. К тому же, гном обладал настолько мускулистыми руками, что широкие рукава серой мантии обтянули его предплечья как вторая кожа, и стоило гному пошевелить руками, как рукава мантии жалобно трещали по швам. На поясе Гримвела, обтянутая по углам ремешками, висела массивная книга, обложка коей изобиловала рунами.
Гном остановился напротив Тодда и ласково похлопал мальчика по плечу. От этих ласковых похлопываний Тодда заметно покосило на один бок. Сила в руках гнома была немыслимая.
— Я знаю, что Ренуил «светлый клирик» обучал тебя рунам,
