– Отходим! – сердито крикнул чародей спутникам, не перестававшим стрелять по врагам.
Стрелы княжичей изредка доставали степняков, но те больше не стреляли в ответ. Берегли припасы стрел, убедившись, что они сгорают, едва попав на линию магического огня, оставляющего за собой всё ширящуюся полосу почерневшей земли. Некоторые из воинов орды подняли перед собой мохнатые щиты из невыделанных шкур, другие старательно прижимались к спинам лошадей, прячась за их гривами.
И все ждали момента, когда громадные создания, которых теперь ни у кого язык бы не повернулся назвать змейками, начнут убивать наглых этросов, прикрывающихся единственным чародеем. О том, что в отряде он только один, не мог не догадаться даже самый ленивый, иначе почему бы все остальные этросы прятались за его спиной?
Разумеется, никто из чародеев и близко не собирался разубеждать врагов в этой ошибке, тем более сам Саргенс. Но даже он в этот миг не подозревал, чем занята опустившая бесполезный арбалет Веся. А если бы и знал, всё равно уже ничем не смог бы помешать кунице, сосредоточенно посылавшей поочередно в каждую из гигантских кьюф один и тот же приказ.
Разумеется, попасть во всех гадов княжна не успевала, но она и не стремилась, надеясь, что байки о необычной слаженности этих гадин, дружно набрасывавшихся на того, кого выберет одна из семейства, не врут. Вскоре змеи и в самом деле начали замедлять свое скольжение, а почти достигнув стены огня, медленно, словно нехотя, поворачивать назад.
Саргенс недоуменно нахмурился, бросил быстрый взгляд на спутников и снова уставился на врагов. А через мгновенье усмехнулся язвительно, как Ольсен, и что-то прошептал, глядя на того из вражеских лучников, который в стремлении достать до чародея выдвинулся вперед всех.
Степняк тотчас поднял свое оружие и выстрелил, но целился он теперь не в этросов, а в ближайшего монстра.
Вот тут куница и убедилась в правоте слухов о кьюфах. Гадина мгновенно обернулась и рассерженно зашипела, а затем ринулась на посмевшего напасть на нее степняка. А в следующий миг развернулись и все остальные и, поддерживаемые силой и приказом княжны, устремились на недавних союзников.
Веся по себе знала, насколько это жуткое зрелище, у нее у самой всего минуту назад стыла от ужаса кровь, и потому ни на миг не обвинила врагов в трусости. Просто смотрела, как передние всадники лихорадочно разворачивают своих коней и отчаянно пытаются прорваться сквозь сомкнувшиеся задние ряды. Но и те тоже не пылали желанием схватиться с кьюфами, напоминающими теперь сказочных змей Проклятых земель.
Во вражеском войске возникла сутолока и неразбериха, ржали нещадно охаживаемые плетьми кони, щедро раздавали подчиненным громкую брань и удары нагаек шаманы и десятники, а воины отвечали им не менее яростной руганью.
Но этросы этого уже не видели. Развернув коней, они во весь опор мчались к берегу, где их нетерпеливо ожидали все бывшие на барке ватажники и воины во главе с Ольсеном и Тонрелом. Они выстроились вдоль правого борта, и с тревогой наблюдали за коротким, но таким грозным боем, отлично понимая, что главная цель вылазки чародеям удалась как нельзя лучше.
Теперь хингаи неимоверно обозлены на кучку отважных этросов за свое позорное отступление и обязательно примутся искать способ им отомстить. Как только справятся с гигантскими кьюфами.
– Эвеста, – въехав по широким сходням на барку, сухо скомандовал Саргенс, спрыгивая с лошади, – жди меня в столовой.
– А я? – обманчиво кротко поинтересовался Берест, уже начиная догадываться, кто вмешался в тайные планы чародея.
– Ну и ты… вы все, – мрачно поправился тот, скрываясь в ведущем в его спаленку проходе между тюками.
Ему нужно было хоть на несколько мгновений остаться одному, перевести дыхание и сообразить, как жить дальше. Сарг не думал об этом уже так давно… что кажется, даже отвык. И хотя и очень неприятно признаваться, но минуту назад он откровенно растерялся, даже не сумел остаться на корме, рассмотреть, чем закончится битва степняков с кьюфами.
Разумеется, ничего страшного в этом нет, Тонрел всё рассмотрит и доложит. И хотя очень удивится такому странному поведению учителя, но спрашивать ничего не станет. Все чародеи чтут и ценят право друг друга на личные секреты… те, от которых не зависит судьба цитадели.
Саргенс захлопнул за собой дверку, достал из походного мешка маленькую фляжку с зачарованным бальзамом из особых трав и прямо из горлышка сделал щедрый глоток… впервые в жизни пожалев, что не возит с собой хорошего вина. За такое событие можно бы выпить… кстати, нужно спросить Тонрела, не может быть, чтобы у этого запасливого жука не нашлось хоть бутылки.
– Вино? – Вопрос изумил хозяина барки до глубины души: он лучше других знал привычки учителя, и любви к крепким напиткам среди них не было никогда.
Впрочем, абсолютно все чародеи относятся к вину и медовухе с большой осторожностью. Предпочитая вкусные и бодрящие целебные отвары трав и ягод, сдобренные медами и сиропами, коварным напиткам, имеющим свойство заставлять людей делать дурацкие, а порой и непоправимые поступки.
Однако бутыль с вином в накрытый навесом закуток между тюками, громко именуемый столовой, Тонрел все же принес. И внимательно проследил, как Саргенс открыл ее и добавил в дорогое вино, привезенное из восточного ханства, немного янтарного бальзама из заветной фляжки. Взболтал, разлил по догадливо прихваченным Тоном кубкам и кивнул собравшимся за столом спутникам.
– За первую победу… – Рассказывать сейчас подробно, как много значит она для него самого, чародей не собирался.
Соратники молча отсалютовали ему бокалами и выпили, потянулись за едой. Зелье Кастины ещё обманывало призрачной насыщенностью, но все они были опытными воинами и хорошо знали, как быстро азарт боя сжигает не только съеденное недавно, но и старые запасы тела.
– А теперь расскажи, – перекусив, остро глянул на Эвесту чародей, – как ты это сделала.
– Кто сделал? – не понял Ранзел, простодушно считавший огромных змей подлым подарком светловолосого шамана.
– Я, – ничуть не смутилась Веся, оглянулась на сидящего рядом Береста и кротко вздохнула, – не люблю, когда в меня бросают змеями. Особенно мелкими.
– Так… – начал догадываться Берест, – значит, это ты их подрастила?
– Ну да, – терпеливо продолжала объяснять куница, понимая интерес всех присутствующих, – но я лишь хотела сделать их заметными. Чтоб легче было перестрелять. И бросила горсть крошечных капелек магии. Но оказалось, этот шаман тоже уже влил в них немного своей силы… это стало понятно, когда я им послала приказ расти… ну так, как выращивала Ныра. Но в этот раз сила шамана и моя слились в одно, оттого-то змеи и увеличивались так быстро. Но знаешь, какая мысль сейчас пришла мне в голову? Ведь пока Ныр рос, мы вдоволь кормили его мясом по нескольку раз в день и старались давать побольше костей и рыбы, ведь его собственные кости и жилы должны были стать более крепкими и плотными… Магия, увеличивая тело, делает его рыхлым. А змеи ничего не ели… да и где тут взять столько еды?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
