— По такой жаре не хочется с тобой спорить, — проговорил Август. — Хочешь сейчас, пусть так и будет. Просто поедем и перебьем всех.
— Много мужчин не заметил, — вмешался Дитц. — Больше женщины и дети. И здорово бедные, капитан.
— Что ты хочешь этим сказать — «здорово бедные»? — удивился Калл.
— Хочу сказать, они голодают, — ответил Дитц. — Они уже зарезали одну лошадь.
— Бог мой, — изумился Август. — Ты хочешь сказать, они украли лошадей на мясо?
Так оно и оказалось. Они осторожно приблизились к лагерю и увидели, что все племя собралось вокруг мертвой лошади. Всего человек двадцать индейцев, в основном женщины, дети и старики. Калл разглядел только двух взрослых воинов, хотя и эти были практически мальчишками. Индейцы вытащили внутренности лошади, резали их на куски и ели. Обычно вокруг лагеря полно собак, но здесь их не было.
— Полагаю, это не те воинственные индейцы равнин, о которых мы наслышаны, — заключил Август. Почти все индейцы молчали, сосредоточившись на еде. Все изможденные. Две старухи срезали мясо с задней ноги, а двое воинов, видимо те, кто украл лошадей, поймали еще лошадь и готовились перерезать ей горло. Чтобы не допустить этого, Калл вытащил пистолет и выстрелил в воздух.
— Ладно, перестань, — остановил его Август. — Не будем же мы в них стрелять, хотя, по правде говоря, то был бы акт милосердия. Думаю, у них и оружия нет.
— Я ни в кого и не стрелял, — объяснил Калл. — Но ведь это наши лошади.
При звуке выстрела все индейцы, оторопев, подняли головы. Один из молодых воинов схватил старое одно зарядное ружье, но стрелять не стал. Похоже, то было единственное ружье в племени. Калл снова выстрелил в воздух, чтобы отогнать парней от лошади, и преуспел больше, чем рассчитывал. Те, кто ел, поднялись на ноги, все еще держа в руках кишки, и рванулись бежать к четырем маленьким вигвамам, стоящим немного в стороне. Молодой человек с ружьем тоже отступил, помогая старушке. Она вся перемазалась в крови от пиршества.
— У них пикник, — заметил Август. — У нас тоже был пикник два дня назад, и в нас никто не стрелял.
— Мы можем оставить им двух или трех лошадей, — предложил Калл. — Но я не хочу потерять гнедого, которого они собрались прирезать.
В спешке племя позабыло маленького мальчика, едва умеющего ходить. Он стоял у шеи мертвой лошади и плакал, разыскивая мать. Племя молча стояло у вигвамов. Какое-то время единственным звуком был плач ребенка.
— Он слепой, — сказал Дитц.
Август понял, что Дитц прав. Ребенок не видел, куда идет, и через секунду споткнулся о груду окровавленных потрохов и упал прямо на них.
Дитц, находившийся ближе всех к мертвой лошади, подошел и поднял ребенка. Мальчик продолжал жалобно плакать.
— Тихо, — велел ему Дитц. — Смотри, какой грязный. Весь в крови измазюкался.
В этот момент раздался боевой клич со стороны вигвамов, и Дитц, подняв голову, увидел, что к нему бежит один из воинов, парнишка не старше Ньюта. Тот самый, что схватил ружье, только на этот раз он заменил ружье старым копьем. Дитц протянул вперед ребенка и улыбнулся — совсем, мол, ни к чему боевой клич. Дитц продолжал протягивать ребенка и улыбаться, рассчитывая, что воин поймет, что он дружелюбно настроен. Парню ни к чему копье, пусть просто отнесет верещащего мальчика его матери.
Калл и Август тоже думали, что парень скорее всего остановится, когда поймет, что Дитц настроен дружелюбно. Если нет, то Дитц с ним справится, он всегда был хорош в рукопашной.
Только в последнюю секунду они осознали, что воин не остановится. Он несся в полном отчаянии и не замечал дружеской улыбки Дитца. Он стремительно приближался.
— Стреляй, Дитц, — закричал Калл, поднимая свой пистолет.
Дитц тоже в последнюю секунду увидел, что индеец не остановится. Молодой воин не был слеп, но взгляд его казался таким же невидящим, как и у ребенка. Он все еще выкрикивал свой боевой клич, в полной тишине он звучал дико, и глаза его горели ненавистью. Старое копье выглядело несерьезно. Дитц снова протянул вперед ребенка, рассчитывая, что парень поймет его намерения.
— Вот, возьми, я просто хотел помочь, — сказал он, и только в этот момент понял, что опоздал, молодой индеец не может остановить бега, как не может подавить свою ненависть. Его глаза сверкали. Дитц почувствовал глубокое сожаление, что вызвал ненависть этого тощего парнишки, которому не желал никакого зла. Он попытался уклониться, надеясь улучить момент, поставить ребенка на землю и, возможно, урезонить молодого воина.
Но когда Дитц повернулся, парень вонзил копье ему в бок и вверх, в грудь.
Калл и Август выстрелили почти одновременно. Индеец умер, так и не выпустив копья. Они подбежали к Дитцу, который все еще держал в руках ребенка, хотя около фута копья ушло в его тело.
— Не возьмете его, капитан? — спросил Дитц, протягивая ребенка Каллу. — Не хочу, чтобы он снова садился в кровь.
И Дитц упал на колени. Удивился, увидев рядом мертвого индейца. На мгновение он испугался, что каким-то образом убил его, но потом заметил, что его пистолет все еще в кобуре. Так что это, верно, капитан или мистер Гас. Печально, что мальчику пришлось умереть, потому что он не смог понять, что они друзья. Еще одна печаль. Возможно, парнишка был так голоден, что плохо соображал.
Тут он заметил, что стоит на коленях, и попытался встать, но мистер Гас положил руку ему на плечо и попросил подождать.
— Нет, пока не поднимайся, Дитц, — произнес он. — Отдохни минутку.
Дитц заметил торчащую из его бока рукоятку копья. Он знал, что туда его воткнул мертвый мальчик, но ничего не ощущал. Капитан стоял перед ним, неуклюже держа на руках индейского мальчика. Дитц грустно посмотрел на капитана. Он надеялся, что теперь капитан поймет, почему Дитц так не хотел уезжать из Техаса.
Все перепугалось, и теперь этот молодой индеец умер. Индейцы не хотели понять, что они их друзья.
Насколько было бы лучше, если бы они остались там, где жили, у старой реки. Дитцу снова захотелось вернуться, посидеть ночью в загоне и подумать про луну. Много раз он засыпал, размышляя о луне, о том, удалось ли индейцам на нее забраться. Иногда ему снилось, что он и сам на луне, — такие глупые сны. Но воспоминание усыпляло его, и, еще раз взглянув с сожалением на мертвого мальчика, он осторожно лег на бок. Мистер Гас встал рядом с ним на колени. Дитц сначала подумал, что он хочет вытащить копье, но он лишь придержал его, чтобы не дрожало.
— Где маленький Ньют? — спросил Дитц.
— Ты же знаешь, он с нами не ездил, — сказал Август. — Остался с ребятами.
Тут Дитцу стало казаться, что что-то происходит с головой мистера Гаса. Она вроде выросла. Он даже не мог ее всю разглядеть, как будто смотрел сквозь воду, как будто вернулся на старую реку и лежал на дне, глядя на мистера Гаса сквозь тонкий слой воды. Голова мистера Гаса еще выросла и уплыла в сторону. Она поднималась к небу, подобно луне. Он едва мог ее раз глядеть, но на мгновение вода разошлась, и он увидел несколько травинок совсем у глаз. Затем, к его облегчению, вода снова сошлась и закрыла его, на этот раз глубокая и теплая.
— Ты не можешь вытащить копье? — спросил Калл. Он не знал, что делать с ребенком, а Дитц лежал у его ног и умирал.
— Через минуту вытащу, Калл, — ответил Август. — Пусть побудет мертвым минутку.
— Он умер? — спросил Калл. Хотя он по опыту знал, что такие вещи случаются быстро, он не хотел принять этого с Дитцем. — Наверное, индеец попал прямо в сердце, — добавил он, хотя смысла в этом замечании не было никакого.
Август промолчал. Он отдыхал, раздумывая, следует ли ему вытащить копье или просто обломить его. Если он попробует вытащить его, то может извлечь вместе с ним половину Дитца. Конечно, Дитц был мертв, так что это вроде роли не играло. И все же, чего он точно не хотел делать, так это увечить Дитца после смерти.
— Нельзя ли отдать этого орущего младенца женщинам? — спросил он. — Поставь его на землю, может, они подойдут и возьмут его.
