К 21 марта передовые японские отряды подошли к реке Ялу и заняли город Ичжоу. Под напором их отряд генерала Мищенко, несмотря на сильный ледоход, благополучно переправился на правый берег и соединился с Восточным отрядом[321].
Ялу и ее приток Эйхо представляли серьезные препятствия для переправы. Бродов на Ялу не было, а река дробилась на несколько многоводных рукавов. Только на Эйхо имелись глубокие броды, доступные лишь для конницы. Высоты правого берега обеих рек господствовали над высотами левого берега, что обеспечивало выгоды русской артиллерии.
Однако позиция русских войск на Ялу по вине командования фактически не была подготовлена к обороне.
Можете себе представить, чтобы 20 тысяч русских солдат за 2 месяца окопаться путем не могли и позиции прикрыть? Вон Федя Раден во время «посольского сидения» со своими 74 матросиками с «Сисоя» и «Наварина» в несколько дней столько баррикад настроил из ничего, что два месяца от пол-Пекина отбивался. Без единой пушки и почти без патронов. И, что характерно, еще соседям хорошо вооруженным помогал. Только там был приказ: держаться! Любой ценой! Что так понятно русскому сердцу. Потому, может, и потерь у лейтенанта фон Радена почти не было. Чтобы выполнить приказ, надо было уцелеть.
А на правом берегу Ялу 20 тысяч наших ребят — вчерашних землепашцев! — за 2 месяца такие окопы и доты могли устроить, что по сей день бы Куроки через речку переходил. Даже с присылкой ему того самого миллиона японских войск впридачу.
Вместо этого командующий Восточным отрядом окапыванием своих бойцов не утруждал, а, напротив — растянул линии на 100 с лишним верст, чтобы, не дай Бог, где-нибудь не упустить приближения противника. Ну и, естественно, везде его проглядел и упустил. Понятно, что при первом же столкновении с неприятелем отряд потерял и ту видимость управляемости, которая теоретически в нем присутствовала до этого столкновения.
Результат
Сосредоточенная на открытых позициях русская артиллерия при первых залпах была обнаружена и подавлена. Общей суматохе способствовало то, что ведение боевых действий в передовом эшелоне генерал Засулич перепоручил престарелому генералу Кашталинскому, а сам держал нос по ветру на Ляоян, откуда шли ценные директивы Командующего армией.
В конечном итоге 18 апреля / 1 мая 1904 года сдерживать армию Куроки из всего 23-тысячного отряда пришлось 11-му и 12-му Восточно-Сибирским полкам, принявшим на себя весь удар многократно превосходящего противника.
Благодарная родина должна помнить подвиг этих полков, легших почти в полном составе за Бога, Родину и Государя. Особенно отличился 11-й полк. Прикрывая соседей и давая им возможность привести себя в порядок, он оказался в окружении. Находившиеся в полку батарея и пулеметная рота «легли костьми» в бою. Потеряв своего геройского командира полковника Н.А. Лайминга, сибирские стрелки в 4 часа дня пошли в штыковую атаку, которую японская пехота не приняла, и пробили себе дорогу в горное ущелье. Японцы превосходящими силами пыталась их преследовать, но, неожиданно напоровшись на засаду, боя в горах не приняли и отступили к Тюренчену.
11-й полк штыками пробился через кольцо окружения, идя в атаку под музыку полкового оркестра, предводимый полковым священником отцом Стефаном Щербаковским, шедшим впереди полка с крестом в руках.
Чтобы почувствовать атмосферу тех весенних дней на реке Ялу, приведем свидетельства очевидцев об этом первом сражении войны 1904-1905 годов, попавшие в рассказ о бое под Тюренченом будущего генерала, а в японскую войну есаула Петра Николаевича Краснова{437}.
Восточный отряд на реке Ялу. Бой под Тюренченом
Победить и ни за что не пустить!
«В южной своей части Маньчжурия отделяется от соседнего с ней государства Кореи рекой Ялу. Недалеко от ее устья, на правом маньчжурском берегу, стоит богатый торговый город Шахедзы, против которого у корейцев выстроен небольшой городок Ичжоу. От Шахедзы к Ляояну через большой китайский город Фынхуанчен идет по горным долинам проложенная китайцами дорога». Примерно в 13 верстах выше по течению на берегу правого притока Ялу реки Эйхо расположена деревня Тюренчен, и на таком же расстоянии вверх деревня Чингоу. Между Тюренченом и Чингоу находятся населенный пункт под типичным китайским названием Потетынзы и еще ряд деревень.
«Еще до начала войны в Фынхуанчене стоял небольшой отряд из 4-х сотен Забайкальского казачьего войска, с батареей и саперной ротой. В Шахедзы квартировала конно-охотничья команда 15-го Восточно-Сибирского стрелкового полка. Части эти стояли для охраны торговых путей от китайских разбойников, называемых хунхузами…
К 15-му марта мы уже знали, что действительно в Корее у Чемульпо и частью у Цинампо высадились гвардейская, 2-я и 12-я японские дивизии, затем высаживаются 4-я или 6-я дивизия, два полка конницы и два полка артиллерии. Как видно, первый удар на нас готовился японцами из Кореи, через реку Ялу, и нам нужно было к нему подготовиться». Для противодействия врагу и был сформирован Восточный отряд.
Дойдя до широкой, покрытой синеватым льдом реки, солдаты «увидали по ту ее сторону бесконечные гряды синеющих гор и услыхали, что там, за этими горами, собирается неприятель — японцы.
Что это за враг — большинство солдат никогда не слыхало. Лишь старые сибирские стрелки видали японцев во время войны в 1900 году, когда вместе с ними ходили освобождать посольства, осажденные в Пекине китайцами. Разное говорили про японцев. Маленький, щупленький, — говорили про них, — некрасивый, а дерется хорошо, смело идет вперед, отлично слушается офицера, горячо любит свое отечество.
И рассказывали на ночлегах и в походе старые солдаты и офицеры, что японцы поклялись или умереть, или победить русских, что, отправляясь на войну, они навеки прощались с родными, вписывали имена свои в поминовение, как вписывают уже умерших…
Слушали стрелки эти рассказы, удивлялись и хотели поскорее увидеть японцев, померяться с ними силами, хотели победить их и ни за что не пустить за реку.
Вскроется река, станет широкая, полноводная — легко ли перейти через нее под метким огнем? И пытливо смотрели солдаты на синие хребты далеких гор, сверкавших под солнечными лучами на корейском берегу…»
Нелицемерная любовь. Японцев к Куропаткину
Высокое начальство никак не использовало ни почти двухмесячное пребывание наших войск на правом берегу Ялу для организации должной обороны, ни их горячее желание победы. Японцы сильно удивлялись потом, что после лихого набега Мищенко, так встревожившего их, дальнейшего сопротивления их выдвижению к Ялу не было.
Не с этих ли пор стала возникать окрепшая потом нелицемерная любовь японского командования к генералу Куропаткину?
Пехотным ротам не хватало заранее вырытых окопов (их оказалось только на 9 рот). Отсутствовали укрытия для людей от вражеской шрапнели. Маскировка окопов не велась. Артиллерийские батареи располагались на необорудованных позициях, на открытых скатах сопок. Это давало противнику возможность «засекать» их еще до начала открытия стрельбы. Артиллерийская разведка не велась. Как и всякая другая.
С тактической точки зрения, русская оборона на реке Ялу, не имевшая глубины, заранее обрекалась на пассивность.
Но командование в лице генерала М.И. Засулича на такое обстоятельство внимание даже не обращало. У командования были проблемы серьезнее: с твердостью и благоразумием избегать решительного боя с противником путем отхода на главные силы нашей армии.
Успеть! Пока армию эту Командующий за Урал не отвел.
Куроки Тамесада принимает решение
Генерал Куроки Тамесада, оценив обстановку, решил переправиться одновременно всеми тремя дивизиями своей армии (гвардейской, 2-й и 12-й) на своем правом фланге, на его тюренченском участке. Японские наблюдатели и агентурная разведка установили, что выше устья реки Эйхо, впадавшей в Ялу, русские осуществляли «оборону» лишь конными разъездами. И то, небось, нерегулярными. Переправа в этом месте в самых благоприятных условиях позволяла атакующим японцам охватить с фланга Тюренченскую позицию русских.
После этого Командующий 1-й императорской армией намеревался выйти в тыл русскому Восточному отряду, отрезать его от главных сил Маньчжурской армии и уничтожить. И надо сказать, многое из задуманного генералу Куроки удалось. Переправился и отрезал.
А вот разгромить и уничтожить русский Восточный отряд в сражении на реке Ялу было ему слабо.
