Одно, правда, Сюзанна знала наверняка: кто-то ожидал, что она зайдет в ванную и найдет записку. Не Роланд. Не Джо. Она. «Какая плохая девочка, — говорилось в записке. — Девочка».
Но кто это мог знать? Кто мог знать наверняка? Не было у нее привычки бить себя по лицу или по груди, когда она смеялась; она не могла припомнить ни одного другого случая, когда…
Нет, могла. Однажды. На фильме Дина Мартина и Джерри Льюиса,[212] «Придурки на море» или что-то в этом роде. Тогда с ней произошло то же самое. Она смеялась только потому, что вышла на уровень, когда смех достиг критической массы и стал самоподдерживающимся. Другие зрители кинотеатра «Кларк» на Таймс-сквер пребывали в таком же состоянии, покачивались из стороны в сторону, складывались вдвое, выплевывали попкорн изо ртов, которые им больше не принадлежали. Рты эти принадлежали, пусть и на несколько минут, Мартину и Льюису, придуркам на море. Но такого больше не повторялось.
Комедия плюс трагедия равняется притворству. Но нет здесь никакой трагедии, не так ли?
Она не ожидала получить ответ на этот вопрос, но получила. И ответил ей холодный голос интуиции.
Пока нет, пока еще нет.
И вот тут, вроде бы безо всякой на то причины, она подумала о Липпи. Улыбающейся, ужасной Липпи. Люди в аду смеялись? Почему-то Сюзанна думала, что да. Они улыбались, как Липпи Чудо-кляча, когда Сатана начинал свое
(возьми мою лошадь… пожалуйста)
выступление, а потом они смеялись. Ничего не могли с собой поделать. Ничего. Смеялись целую вечность, пусть вас это совсем и не устраивает.
Что с тобой не так, женщина?
В гостиной Роланд снова рассмеялся. Ыш тявкнул, и тявканье это тоже напоминало смех.
Odd’s Lane, Odd lane… подумай об этом.
А о чем тут думать? Первое — название улицы, второе — то же самое, только без…
— Стоп-стоп, минуточку, — проговорила она тихим голосом, точнее, шепотом, а кто, собственно, мог услышать ее? Джо говорил сам… и практически без умолку… Роланд смеялся. Тогда кто, по ее разумению, мог ее услышать? Обитатель подвала, если там действительно кто-то сидел? — Минуточку, пожалуйста, просто подожди.
Сюзанна закрыла глаза и вновь увидела два указателя на столбе, которые находились практически на уровне глаз странников, поскольку те стояли на высоченном сугробе. «тауэр-роуд» — такая надпись была на одном из указателей, с названием дороги, которая уходила за горизонт. На другом, том, что смотрел на короткую улицу с домами, значилось «одд’с-лейн», только…
— Только не это там было написано, — пробормотала она, сжимая в кулак пальцы той руки, что не держали записку. — Не это.
Перед ее мысленным взором отчетливо и ясно возникла надпись: «одд’С-лейн», с добавленными апострофом и буквой «с», и почему кто-то это сделал? Может, тот, кто изменил знак, был аккуратистом, которому не понравилось…
— Что? Что ему могло не понравиться?
За закрытой дверью ванной Роланд расхохотался даже громче, чем прежде. Что-то упало и разбилось. Он не привык так смеяться, — подумала Сюзанна. — Тебе бы лучше поостеречься, Роланд, а не то причинишь себе вред. Досмеешься до грыжи, а то и хуже.
«Подумай об этом», — советовал ей неизвестный автор письма. Может, что-то было в словах odd и lane, и кто-то не хотел, чтобы они это увидели? Если так, этот кто-то мог не волноваться, потому что она точно ничего не видела. Лишь сожалела о том, что рядом нет Эдди. Именно Эдди прекрасно разбирался в таких вот штучках: шутках, загадках и… ан…
У Сюзанны перехватило дыхание. На лице, как и на лице ее двойника в зеркале, с округлившимися глазами, отразилось предчувствие дурного. Карандаша у нее не было, а сопоставлять что-либо в уме в такой момент просто не могла.
Балансируя на табуретке, Сюзанна наклонилась над раковиной и подула на зеркало, затуманила его своим дыханием. Написала ODD LANE. Посмотрела на творение своих рук с нарастающим пониманием и ужасом. В гостиной Роланд смеялся все сильнее и громче, и теперь она осознала то, что ей следовало понять тридцатью секундами раньше: смех не был веселым. Он уже вышел из-под контроля, то был смех человека, который борется за глоток воздуха. Роланд смеялся так, как смеялись люди, когда комедия переходила в трагедию. Как смеялись люди в аду.
Под ODD LANE кончиком пальца она написала DANDELO, анаграмму,[213] которую Эдди наверняка увидел бы сразу, и тут же поняла, что апостроф и букву «с» добавили с тем, чтобы отвлечь их внимание.
В гостиной смех притих и изменился, трансформировался в звук, который пугал — не забавлял. Ыш отчаянно залаял, а Роланд…
Роланд, задыхаясь, хрипел.
Глава 6
Патрик Дэнвилл
1Она не взяла с собой револьвер. Джо настоял на том, чтобы она села в раскладное кресло «Лей-зи-бой», когда они вернулись в гостиную после обеда, и она положила револьвер на заваленный журналами столик, стоявший рядом, предварительно откинув барабан и достав патроны, которые теперь лежали в ее кармане.
Сюзанна распахнула дверь ванной и на ладонях и культях выползла в гостиную. Роланд лежал на полу между диваном и телевизором, с жутким, посиневшим лицом. Раздирал руками распухшую шею и все равно смеялся. Их хозяин стоял над ним, и прежде всего она увидела, что его волосы (мягкие, как у младенца, белоснежные, до плеч) стали практически черными. Морщины у глаз и рта исчезли. Теперь Джо Коллинз выглядел моложе не на десять, а на двадцать или тридцать лет.
Сукин сын.
Сучий кровосос.
Ыш прыгнул на него, вцепился зубами в левую ногу, повыше колена.
— Двадцать пять, восемью три, девятнадцать, отвали! — радостно прокричал Джо и дернул ногой, став проворным, как Фред Астер.[214] Ыш отлетел в сторону, ударился о стену с такой силой, что табличка с выгравированными на ней словами «ГОСПОДИ, БЛАГОСЛОВИ НАШ ДОМ» свалилась на пол. А Джо вновь повернулся к Роланду.
— И вот что я думаю. Женщине, чтобы заняться сексом, нужна причина. — Он поставил ногу на грудь Роланда. Словно охотник на крупную дичь — на свою добычу, — подумала Сюзанна. — Мужчине, с другой стороны, нужно только место! Вот так-то! — Он выкатил глаза. — Для секса Бог дал мужчине мозг и член, но крови ровно столько, чтобы хватило на функционирование только одного из…
Он не услышал, как Сюзанна забралась на «Лей-зи-бой», чтобы добавить себе роста: полностью сосредоточился на том, что делал. Сюзанна сцепила пальцы рук, превратив их в единый кулак, подняла на высоту правого плеча, а потом ударила со всей силы, вниз и вбок. Кулак врезался в боковую часть головы Джо и отбросил его в сторону. Но удар пришелся в кость, так что кисти Сюзанны пронзила дикая боль.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
