Для облегчения этой работы должны быть разработаны новые пути диагностики наличия и отсутствия данных генов и отличие их от других, внешне сходных с ними по эффекту. Эти методы должны быть найдены при помощи медико-генетических исследований; быть может, здесь могут быть выработаны и более общие методы диагностики, основывающиеся, например, на иммунно-биологических реакциях. Особенно важными являются попытки найти методы, которые дали бы нам возможность различать в гетерозиготном состоянии те гены, которые при более поверхностном наблюдении кажутся нам рецессивными.
При анализе генной и экзогенной обусловленности признаков наибольшую ценность представляет близнецовый метод. При помощи него мы узнаем не только о соотносительной роли и характере тех воздействий, которые оказывают на определенный признак обычно встречающиеся в популяции средовые и наследственные факторы, но во многих случаях он оказывается способным и стать аналитическим, выделяя специфические экзогенные и генные факторы и их комбинации (см., напр., работу Медико-биологического института о волне Т на электрокардиограмме и из другой области – работу с изучением развития конструктивных операций при стройке моделей).
Там, где наследственность играет большую роль в сравнении со средой и не является слишком сложной, ценные данные относительно генов человека могут быть получены путем собирания генеалогий, если только эта работа проделывается достаточно критически как с медицинской, так и с генетической точки зрения, в подобном случае индивиды, обладающие определенными генами, могут подвергаться специальному изучению с целью нахождения специфических форм реакций различных генотипов на различные условия среды, факторы лечения и т. д. Примером последней работы может служить исследование геморрагических диатезов, проделанное в Медико-биологическом институте. Идя этим путем, наука о генетике человека окажет, быть может, помощь в деле лечения всех тех болезней, в которых наследственность играет существенную роль.
Становится все более ясным, что по мере того, как такие исследования по генетике человека будут успешно продвигаться вперед, они сделают возможным все более широкое и благотворное воздействие на индивидуальную жизнь, с тем чтобы каждый индивидуум получал тот тип лечения, гигиенических навыков, образа жизни, характера работы, методов воспитания и т. д., которые наиболее соответствуют его наследственным возможностям. Только при этих условиях индивид окажется в состоянии развернуться во весь свой рост, дать максимум обществу, достигнуть наивысшего уровня, короче – использовать свою жизнь с наибольшей полнотой.
Работая в этом направлении, мы прежде всего должны научиться понимать процесс возникновения и лечения наиболее тяжелых патологических дефектов. Более обычно встречающиеся легкие страдания и идиосинкразии могут, однако, оказаться еще более важными. Весьма существенно также исследование особо ценных наследственных задатков и разработка путей наиболее эффективного их использования.
Только в социалистической стране могут быть мобилизованы в достаточном количестве коллективные усилия нужных для этой цели врачей, генетиков, педагогов, администраторов больниц и жилищ. С другой стороны, прогрессирующее улучшение жизненных условий и создание бесклассового социалистического общества будут способствовать тому, что наследственные различия между людьми будут выступать гораздо более отчетливо и их будет труднее смешивать с различиями, возникающими от действия среды. И только здесь результаты этих генетических исследований могут получить должное использование в деле воспитания, профессиональной ориентации, терапии и т. д., – с тем чтобы помочь личности развиться соответственно ее возможностям, независимо от тех случайных условий рождения, которые играют столь решающую роль в капиталистических странах в определении судьбы человека. Это поднимет генетику от наблюдения к овладению жизнью и поможет приблизиться к идеальным условиям «от каждого по способностям, каждому по потребностям».
В дополнение к изучению того, как сделать среду оптимальной для генов существующих, растущая генетическая наука, в союзе со смежными областями, должна показать, какие изменения в генной структуре являются наиболее желательными и какие оптимальные биологические методы должны быть использованы для этого. Как часть этой работы, должны быть изучены скорость мутационного процесса у человека, а также условия, ведущие в человеческой популяции к увеличению или уменьшению числа этих генов; точно так же должны быть разработаны те факторы, которые необходимы для формул Райта и других математиков. И в этой области генетике необходимо переходить от наблюдения к овладению природой.
Ответственность Медико-биологического института велика, так как он должен указывать пути во всех этих вопросах. Он является единственным институтом в мире, в котором сконцентрирован достаточный коллектив генетически образованных врачей, подготовленных к разрешению подобного рода проблем. Он является единственным институтом, имеющим все необходимые условия для большой клинико-генетической работы и для актуальных экспериментальных исследований на близнецах. Во многих других местах производятся отдельные исследования в области человеческой наследственности, но почти во всех, за исключением лишь очень немногих, работающих над крайне узкими проблемами, – отсутствуют или медицинская подготовка и соответствующие возможности, необходимые для того, чтобы сделать эту работу эффективной и полезной, или (если работа ведется на правильной медицинской основе) знание генетики является недостаточным. Еще чаще подобные исследования базируются на ложных установках, касающихся классов, рас и отношений между общественными и биологическими явлениями, трактуемых в свете буржуазной идеологии. И наконец, средства, отпускаемые в капиталистических странах на действительно правильные исследования подобного рода, очень незначительны, поскольку значение этих работ имеет широко общественный характер.
Медико-биологический институт должен, следовательно, быть ведущим институтом в мире в этой столь важной области, разрабатывая новые пути и продолжая создавать те орудия, с помощью которых эти пути могут быть построены.
В этом деле этот институт уже сделал ряд в высшей степени вдохновляющих начинаний.
Роль генетики в изучении биологии человека{34} Н. К. Кольцов
Мы только что прослушали прекрасное изложение успехов современной генетики и ее задач, сделанное нам таким блестящим представителем генетической науки, каким является наш гость, проф. Мёллер. Мы не должны забывать, что в деле развития генетики он был одним из пионеров, он был в той группе молодых ученых, окружавших Моргана, которые создали генетику дрозофилы. Позднее, в 1927 г., проф. Мёллер открыл, что можно воздействовать искусственно рентгеновскими лучами на гены и вызывать образование мутаций. Это открытие произвело большое впечатление и оставило огромный след в науке. Один из наших советских генетиков рассказал об этом открытии в газетной статье под названием «Четыре странички, которые перевернули мир», ибо первое сообщение проф. Мёллера было опубликовано на 4 страницах.
После его доклада мне, в сущности, мало остается сказать. Излагать фактически тот или иной материал в дополнение к тому, что было изложено, было бы бесполезно и утомительно для аудитории, немного уже утомленной.
Но наш председатель с самого начала сказал, что настоящая конференция вовсе не задается целью сообщить фактический материал о произведенных нами исследованиях и имеет общетеоретический и в значительной степени пропагандистский характер. Я позволю себе так и поступить в моем, надеюсь, небольшом докладе.
Я должен сказать, что мне не впервые приходится выступать с генетическим докладом перед широкой аудиторией. Думаю, что не один десяток докладов прочел я перед медиками и зоотехниками в разных аудиториях Москвы и на периферии: в Ростове, Ташкенте, Тифлисе и т. д.
Некоторые из моих аудиторий, не менее квалифицированных и даже более многолюдных, чем настоящая, десять лет назад состояли из слушателей, которые еще ничего не слыхали о генетике. Мне всегда доставляло огромное удовольствие выступать перед теми, кто до меня ничего не слыхал о генетике, и мне приходилось убеждаться, что, как только генетические мысли впервые приходят в голову научному исследователю или практику, они глубоко врезаются и оставляют свой след на всю жизнь. Я убедился в этом в особенности на одном из первых своих выступлений. Это было в 1922 г. на курсах по санитарии и эпидемиологии, которые продолжались около 3–4 месяцев. Курсы были поставлены Гос. институтом нар. здравоохранения, и все приехавшие врачи прослушали уже целый ряд специальные лекций по различным отделам медицины и микробиологии, когда мне предложили прочесть в самом конце одну лекцию. И вот утомленные медики, уже нагруженные премудростью, уже готовые к отъезду домой, пришли меня слушать.
