– Обойдешься. Я решил одолжить тебе себя самого. Корабль из Арвароха благополучно отчалил чуть ли не дюжину дней назад, а мы с тобой до сих пор не выбрались поужинать. И не пытайся выкручиваться, ты мне обещал.
– Грешные Магистры, чтобы я – да отказался выполнить свою клятву?! Легче умереть.
В последнее время в Доме у Моста только ленивые не пытались прослыть великими остряками, вовсю цитируя наших арварохских друзей.
Я залпом допил свою камру, слез с подоконника, снял Мантию Смерти и закутался в дежурное цивильное лоохи неопределенного зеленоватого цвета. Оно мне не слишком-то нравилось, но для анонимных ночных походов по трактирам вполне подходило.
– Я готов ко всему, Кофа. А куда вы меня поведете?
– Туда, где ты еще наверняка не был. Это местечко вышло из моды за сто лет до твоего загадочного появления… извини, до твоего переезда в Ехо. Теперь туда ходят только те счастливчики, которые живут по соседству, и гурманы старой закалки, вроде меня. Можешь себе представить, это – единственное место в столице, где я готов предъявить публике собственное лицо. Там и следить-то не за кем, все посетители знают друг друга чуть ли не со времен короля Мёнина.
– Вы меня интригуете. И что это за притон?
– Трактир «Джуффинова дюжина». Одна из самых маленьких забегаловок в Ехо, что не мешает тамошней кухне быть весьма изысканной и разнообразной.
– Как вы сказали? «Джуффинова дюжина»?! Там что, тринадцать столиков?
Я рассмеялся, вспомнив о «чертовой дюжине», – выражении, в этом Мире неизвестном, поскольку местные жители не подозревают о существовании чертей.
– Угадал, – согласился Кофа. – Или ты там уже бывал? Ума не приложу, кто бы мог…
– Никто. Впервые слышу о таком заведении. И это чуть не стало самой трагической ошибкой моей жизни, и без того задрипанной. Если бы вы не дали мне шанс… А у этого местечка есть какая-нибудь интересная история? Или его хозяйка просто без ума от физиономии сэра Джуффина?
– Не хозяйка, а хозяин.
Мы вышли на улицу.
– Куда ты направился? – Сэр Кофа поймал меня за полу лоохи. – Зачем тебе амобилер? Сам же только что ныл, что никто не хочет выгуливать тебя по ночному городу. Нет уж, пошли пешком.
– Конечно, пешком. Это я по привычке…
– От привычек надо избавляться, особенно от таких бесполезных. Слепое следование привычке свидетельствует о том, что ты не осознаешь свои действия.
– Вы говорите как Лонли-Локли, – фыркнул я. – Вообще-то у вас здорово получается, но эта ночь слишком хороша для того, чтобы пародировать его манеру выражаться. Что угодно, только не это. Лучше расскажите мне про трактир.
– Да тут и рассказывать особенно нечего. Его держит один парень, Мохи Фаа. Между прочим, земляк нашего шефа. Джуффин как-то одолжил Мохи дюжину корон, еще в те мифические времена, когда он был Кеттарийским Охотником, а я довольно безуспешно за ним гонялся, – Кофа ностальгически улыбнулся, но тут же внес поправку в изустный мемуар: – Впрочем, нет, я соврал. Дело было как раз в самом начале Эпохи Кодекса, когда Джуффин уже начинал согревать под собою нынешнее кресло, а на досуге успешно обыгрывал в крак все столичное население без разбору.
– То есть еще до исторического указа Его Величества Гурига VII, запрещающего господину Почтеннейшему Начальнику играть в карты в общественных местах? Во имя экономической стабильности, гражданского согласия и так далее, да?
– Вот-вот. Каждый вечер в столице становилось несколькими бедняками больше, а Джуффин покидал очередной притон с мешком монет на плече, с невинным видом вопрошая небо: «Кто их учил играть в крак, этих болванов?» В один прекрасный день навстречу ему попался угрюмый Мохи и стал бурчать, что грех, дескать, при таком жалованьи еще и в карты выигрывать. Никакой, видите ли, социальной справедливости! На это Джуффин резонно возразил, что не он создавал этот Мир, и уж тем более, не он учил столичных бездельников играть в карты. Думаю, оба получили море удовольствия от своей перебранки. Ну, ты же знаешь этих кеттарийцев, они друг с другом всегда договорятся, особенно на чужбине! Стукнут себя по носу, и никаких проблем. В конце концов Мохи убедил-таки Джуффина, что дурными деньгами следует делиться с ближними. У этого господина Фаа великий дар убеждения, сам увидишь. А в те времена корона была куда более крупной монетой, чем сейчас, поскольку почти все наличные деньги растащили удравшие из Соединенного Королевства мятежные Магистры. Так что дюжины корон с лихвой хватило, чтобы арендовать дом, соорудить вывеску, которая должна была поведать всему Миру, что Мохи Фаа никогда не забудет своего благодетеля, нанять приличного повара и полдюжины музыкантов. Да, первые несколько лет Мохи держал музыкантов, а потом понял, что эта статья расходов сильно бьет по его карману. Жаль, славный был оркестрик. В общем, музыкантов там давно уже нет, но «Джуффинова дюжина» процветает до сих пор, насколько вообще может процветать такое маленькое заведение. Там действительно всего тринадцать столов. Дюжина для посетителей, а за последний никто не садится, он существует только на тот случай, если к Мохи зайдет Джуффин.
– А он туда заходит?
– Ты же знаешь Джуффина, – проворчал Кофа. – Он вообще никуда кроме «Обжоры» не ходит. В последний раз Джуффин почтил присутствием свою «Дюжину» полсотни лет назад, если не ошибаюсь.
– А вы никогда не ошибаетесь. Особенно в таких вопросах. Но почему вы меня раньше туда не водили?
– Познакомиться с тамошней кухней – все равно, что получить высшее образование, мальчик. Ну кто же станет читать университетскую лекцию ученику начальной школы?
– А теперь я готов?
– Ну не то чтобы готов. Просто настроение у меня сегодня лирическое, – усмехнулся Кофа. – Так что считай, тебе просто повезло.
Тем временем мы добрались до Ворот Трех Мостов, но вместо того, чтобы отправиться дальше, в Новый город, свернули, немного прошли вдоль городской стены и нырнули в гиблую темную подворотню, освещенную только зеленоватым сиянием луны и единственным лучом оранжевого света из-за приоткрытых дверей в самой глубине прохода.
– Мы пришли? – изумился я.
– Незаметно, да? Я уже не раз пытался убедить Мохи повесить фонарь над вывеской. Ее и днем-то не особенно разглядишь, а уж в темноте…
– Да, на его месте я бы не стал так откровенно пренебрегать рекламой.
– Просто Мохи не выносит чужих советов. Ему дай волю, он бы сам целыми днями давал советы окружающим. Впрочем, постоянные клиенты находят его притон и без вывески, а других ему, наверное, и не надо. Куда он их будет усаживать? Всего-то двенадцать столов, и еще один для Джуффина, который все равно здесь не появляется… Ну что ж, заходи, сэр Макс!
Мой Вергилий налег на тяжелую старую дверь и с заметным усилием распахнул передо мною очередные райские врата.
Я нырнул в теплое оранжевое сияние и растерянно заморгал глазами, уже привыкшими к темноте. Сэр Кофа бодро подталкивал меня в спину, приветливо здороваясь с посетителями, чьи лица я пока не мог разглядеть. Я не сопротивлялся и позволил усадить себя на первый попавшийся стул, уродливый и громоздкий, но на редкость удобный. А потом огляделся.
«Джуффинова дюжина», вне всяких сомнений, была идеальной маленькой забегаловкой, как раз в моем вкусе. Простая деревянная мебель, тьма безделушек над стойкой, стены пестрят умилительными картинками. Немногочисленные посетители показались мне почетными членами какого-то элитарного «клуба по интересам» – не то воскресшие розенкрейцеры, не то лауреаты местной Нобелевской премии, – сдержанная, но теплая компания сытых интеллектуалов, вроде нашего сэра Кофы.
– Ох! – шепотом резюмировал я. – Кофа, кажется, я всю жизнь мечтал попасть в подобное место.
– Правда? – обрадовался он. – Я не был уверен, что ты способен оценить прелести здешнего стиля. Рад, что тебе понравилось… Хорошая ночь, Кима. Что, сбежали из своих подвалов? И правильно, грех слоняться по душным подземельям Иафаха – в такую-то ночь. Не хотите к нам присоединиться?
Я вытаращился на представительного пожилого джентльмена в неприметном сером лоохи. У него были ярко-голубые глаза, такие пронзительные, что оторопь брала.
– А вы до сих пор не знакомы? – удивился Кофа. – Ничего себе. Это же сэр Кима Блимм, родной дядя нашей Меламори. Ты уже успел выдуть как минимум несколько литров редчайших вин из его личных запасов, сэр Макс.
– Можно сказать, мы очень хорошо знакомы, только заочно, – улыбнулся голубоглазый сэр Кима. – Тем не менее, можно и представиться. – Он прикрыл глаза правой ладонью. – Вижу тебя как наяву. Ты ведь не обидишься, если я стану говорить «ты», сэр Макс?
– Не обижусь. Меня вообще довольно непросто обидеть: я почти ежедневно вижусь с сэром Мелифаро-младшим. Представляете, какой у меня иммунитет?
– Представляю, – хохотнул Кима. И тут же погрустнел. – Как поживает моя племянница, господа? Может быть, хоть вы мне о ней расскажете?
