Пир проходил в Большом зале королевского крыла. Однако вместить всех адельвуртцев он не смог, и те, кому не хватило места внутри, праздновали на площади, вместе с представителями других вампирских кланов.
Много было выпито вина, много было сказано речей – политически важных или просто от души. Вспоминали недавние события, строили планы на будущее, шутили, смеялись.
Вообще, несмотря на присутствие аж восьми монархов, застолье больше напоминало дружеский вечер, нежели официальный приём у короля. Никто из гостей, какого бы сословия ни был, дискомфорта не испытывал. Лишь тролли стоически терпели часто звучавшее сегодня слово «прекрасно».
Разгул празднества пошёл на убыль. Разговоры стали менее оживлёнными, тосты поднимались всё реже и реже.
— Элестайл, спой что-нибудь, — вдруг попросил Иллиньен.
По человеческим меркам просьба, конечно, была из ряда вон. Однако король вампиров отреагировал на неё лишь своей коронной улыбкой, очевидно, выражавшей согласие. Во всяком случае, Иллиньен после этого взял на себя смелость распорядиться, чтобы принесли инструменты.
Одну из гитар из рук слуги забрал сам Элестайл, другую – Лонгаронель. Он же и начал играть первым. К удивлению собравшихся (за исключением вампиров), гитара звучала крайне необычно – довольно низко, сочно, даже гулко, и тягуче... то есть так, как не может звучать не только гитара, но и вообще ни один музыкальный инструмент. Что уж вампиры сотворили с гитарой – Тень их знает.
Но не успели слушатели свыкнуться со звуком инструмента, как Элестайл запел. На эльфийском и тоже в весьма непривычной манере. Его голос обволакивал каждую ноту. Сложно сформулировать, в чём именно состояла особенность его манеры пения, однако внимание она на себя обращала сразу.
На припеве король заиграл и сам. Его гитара, кстати, издавала вполне стандартные звуки. С началом припева голос Элестайла зазвучал сильнее... а потом и вовсе пошёл в надрыв – чем окончательно шокировал непривыкших к таким выкрутасам слушателей. Хотя не сказать, чтобы шокировал неприятно. Что-то завораживающее в этом определённо было.
А после припева изменил манеру игры Лонгаронель. Теперь его гитара звучала всё так же сочно и тягуче, но играл он уже переливами – иногда уходя на басы, а иногда резко взвиваясь в самые верхи. Гитара Элестайла при этом скорее просто давала ритм, лидировал однозначно инструмент его друга.
Затем снова припев и ещё одно соло Лонгаронеля... в итоге и завершившее песню.
Гости, находясь под впечатлением, в первый момент даже не знали, что сказать. Да и нужно ли было что-нибудь говорить – весь спектр полученных ощущений был отражён на их лицах.
— Может, споёшь что-нибудь ещё? — высказал Дальгондер вслух просьбу, вертевшуюся у многих на языке.
Элестайл не стал заставлять себя упрашивать. Ему нравилось исполнять на публику песни собственного (точнее, их с Лонгаронелем) сочинения. В результате он развлекал гостей и своих подданных ещё почти час.
— Эх, хорошо поешь! — сказал Лорго, когда Элестайл сделал очередную паузу, чтобы пригубить вина. — Но, к сожалению, нам с Мирэл пора домой. У меня там всё-таки целое государство без присмотра.
— Никуда твоё государство до утра не денется, — улыбнулся вампир.
— Да нет, Элестайл, сам же знаешь, что Мирэл нужно попасть во дворец затемно, — шепнул ему на ухо Лорго.
— А ты её на спине неси – чай не развалишься! Да и тайну никакой случайный взгляд уж гарантированно не раскроет.
— Пожалуй, ты прав. Но в любом случае... — Он продолжил уже громко: — Хочу пригласить всех вас, друзей и сподвижников, на нашу с Мирэл свадьбу, которая состоится ровно через три недели! — И плевать мне, — добавил он снова шёпотом, садясь на место, — если кому-то не понравится состав гостей!
— Кстати, — Инри, поднявшись из-за стола, подошёл к Лорго с Элестайлом. — Если опять захотите повидать нас – не нужно мучить Ситала. Просто позовите! — Он снял с шеи амулет из красного камня и протянул его Лорго: — Сожми камень в руке и мысленно потянись ко мне. Ты дракон, у тебя получится.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Эпилог 2
Лимерана, Блонвур. 2 года спустя
Рондвир попытался открыть глаза. Но просыпаться после бурной ночи категорически не хотелось. Пощупал рукой кровать – рядом никого не оказалось. Вило́р уже куда-то усвистела? И чего ей не спится?! Впрочем, ему наверняка тоже пора вставать – иначе опоздает на завтрак.
Вампир нащупал на тумбочке часы, при этом ему попался ещё какой-то лист бумаги, его он тоже прихватил. Но сперва поднёс к глазам часы, разлепив наконец веки. И точно – уже без десяти девять. Он сел на кровати, бросил взгляд на бумагу – записка от Вилор.
«Я докажу тебе, дорогой, что тоже чего-то стою!»
Коротко... и абсолютно неясно. Хотя нет, кое в чём сомневаться всё-таки не приходилось – в истоках данной записки. Вчера его угораздило похвастаться своим участием в событиях двухлетней давности – Вилор тогда здесь ещё и не было. И вот вам результат – похоже, девушка решила тоже поискать приключений на свою голову.
Вот только что именно она подразумевала? У нее уже имелся какой-то чёткий план действий? Или всё было лишь на уровне самого по себе намерения продемонстрировать ему нечто из ряда вон?
Ладно, в любом случае, пора на завтрак. Рондвир встал, оделся и отправился вниз.
Вилор в столовой так и не появилась. Она что, решила не показываться ему на глаза, пока не совершит свой собственный «великий подвиг»? Ну-ну.
А у него полно своих дел. За этот выходной, кровь из носу, необходимо написать два курсовика. И ещё сделать перевод нехилого такого текста.
Поэтому сразу после завтрака направился в библиотеку. В первую очередь, на всякий случай, поинтересовался, не появлялась ли там Вилор – нет, не приходила.
До самого обеда он, не понимая головы, корпел над курсовыми. Дело шло тяжело, ему было ни до кого и ни до чего – конечно, не следовало оставлять выполнение заданий на самый последний день! Он напрочь позабыл про Вилор, чуть и обед-то не пропустил.
Однако когда пришел в столовую и снова не обнаружил там девушку, его посетила тень беспокойства. Твою мать, да что ж такое она задумала?!
Наскоро поев, он принялся опрашивать её однокурсников – выходило, что Вилор никто не видел со вчерашнего вечера. Беспокойство усилилось. Необходимо отыскать эту несносную девчонку, пока она не натворила каких-нибудь глупостей.
Наплевав на перевод (курсовые дописать всё-таки успел), вампир обошёл все места, куда её только могло занести – Вилор не было нигде.
— Ронд, ты чего такой озабоченный? — спросил Ульцан, столкнувшись с ним в коридоре.
— Вы Вило́рию не видели? — задал встречный вопрос Рондвир. Ульцан был вдвоём с Кэйденом.
— Сегодня – нет, — ответил Кэйден. — А вы что, поссорились?
— Нет. Но вчера бестии Тени дёрнули меня рассказать ей про то, что творилось в Блонвуре два-три года назад – как мы влезали во все тайны и многие даже раскрывали. В общем, утром я нашел вот эту записку, — Рондвир протянул друзьям послание возлюбленной. — А сама она как в воду канула.
— И что бы это значило? — нахмурился Кэйден.
— Если б я знал.
— А где ты её уже искал? — спросил Ульцан.
— Да везде! Весь Блонвур облазил – от стен до подземелья.
— Но она ведь не вампир? — уточнил Кэйден.
— Нет, человек.
— Значит, улететь не могла. Ждите меня здесь.
Кэйден быстро зашагал прочь.
Вернулся он минут через десять вместе с Дэллоизом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Сперва поищем в подземелье, — сходу заявил Дэлл. — С непривычки там вполне можно заблудиться. Только мне нужен её запах.
Рондвир снова достал записку:
— Подойдет?
Дэллоиз внимательно обнюхал лист бумаги:
— Залапали вы её, конечно, знатно. Но женский запах тоже есть.
— И как ты с этим живешь! — бросил Рондвир. — Когда в нос бьет любой малейший запах.
