Неожиданно лицо Волчицы смягчилось, и она обратилась ко мне как-то по-особенному приятно:
— Неужели ты простая глупая девчонка можешь понять, о чем я толкую? И что в тебе нашел Изегрим?
Вернувшись снова ко мне, Естер остановилась рядом. Я не осознанным жестом подалась назад, но стенка сдержала мой побег от ее прикосновения. Ее рука прикоснулась к моему лбу, будто бы собирая прилипшие волосы, но она просто хотела напугать меня этим. Не тут-то было. Я не боялась ее, и не боялась той боли, что она может причинить мне.
Чувствуя, что Бет недалеко, я поняла, что она снова обратилась. И теперь я беспокоилась лишь за нее — ее связь со своим сознанием ослабевала, все более подавляемая волчьей сущностью, и я не хотела, чтобы с ней произошло тоже, что и с дочерью Аераса. Время от времени я взывала к ней в ее голове, и это давало мне передышку на несколько минут, когда я была уверена что она в безопасности.
Когда Волчица вновь посмотрела на меня, ее ярость возросла. Каким отвратительном огнем смотрела она в мою сторону, и мне даже не нужно было попадать в ее мысли, чтобы понять причину ее злости. Все дело было в Изегриме — поняла я. Она не могла простить мне того, что он захотел меня больше, чем ее.
— Так вот почему ты меня не хочешь убивать. Используешь меня как тебе нужно, и таким образом отомстишь за то, что я нравлюсь ему? Обратив, ты лишишь меня любимого и лишишь семьи? И давно ты задумала такое мщение?
Волчица отошла, но я двинулась за нею вглубь комнаты к огромной кровати с балдахином.
— Конечно. Еще тогда когда он пошел против меня.
Холодная улыбка заставила меня остановиться, но ненадолго. Мы замерли друг напротив друга. Мои глаза взирали в ее желтые бесчеловечные уже без страха. Я видела всю ее ненависть, но она не уступала моей. Теперь я уже не скрывалась под маской страха.
— У него всегда были любовницы, но чтобы так кого-то хотеть… такого не было. Ты отобрала его у меня, за это я получу хоть что-то в ответ.
— Это не я отобрала его, и ты знаешь это и понимаешь. Только он виноват в своих желаниях.
— О, не переживай, я уже отомстила ему.
— Что?
Такого ответа я не ожидала, и это покачнуло мое положение, и я действительно немного ощутила страх.
— Ты с ним что-то сделала?
— Тебе его жаль?
Она удивилась. Но это было наигранное чувство. Я вообще теперь не понимала, способна ли она на какие-либо чувства, кроме лютой ненависти ко всем. Ее отстраненное лицо уже не было похоже на лицо ненормальной. Нет, она четко осознавала что делает, и как я поняла, шла к этому давно. Возможно, мое появление и мечты Изегрима обо мне стали просто предлогом, чтобы совершить нечто такое, во что я пока что не могла поверить.
— Нет. Но ты ведь его так отчаянно любишь. Я не верю, что ты что-то сделала ему.
— Поверь, — рассмеялась в ответ на мои слова Естер, и от этого смеха мои руки похолодели.
— Ты такая же наивная, как и Аерас. Как мне уже надоели вы, жалкие трусы, не способные дать волю своим желаниям. Я так давно мечтала о том, чтобы избавиться от Изегрима, и вот он сам преподнес мне решение на блюдечке. К тому же подарив тебя. И решение всех моих проблем. А ночью Аерас воплотит мои мечты. Ты станешь такой же, как я, и что самое главное, я смогу управлять тобой, как мне это будет нужно. Будешь моей ковровой собачкой.
— Но Аерас может отказаться, — возразила я. Планы Эстер повергали в ужас.
— Ты хоть сама веришь в то, что говоришь? Как он может отказать мне, если я заменяю его горячо любимую дочь. Старый дурак. Я знаю, что он помог вам договориться о встрече, но не тешь себя надеждой, что он поможет тебе — Аерас действовал по моим указаниям.
Я едва не выказала своего страха при этих словах. Просто не могла себе позволить такой роскоши — когда она смотрела в мои глаза, я могла проникать в ее сознание довольно легко.
Я закрыла глаза, борясь с пустотой внутри, пропуская воспоминания Волчицы сквозь себя. Как же она была уверена в том, что делает! У меня никогда не было такой уверенности. Но щадить ее было нельзя — я боролась теперь не только за свою жизнь.
От этого мысленного наплыва ее чувств я побелела, и мне стало плохо. Я ожидала боли, но почувствовала только оцепенение, и холодное тупое отстранение. Едва держась на ногах, я неуверенно отошла в сторону, чтобы собраться с мыслями и скрыть выражение своего лица. Мне не хотелось, чтобы она поняла мои действия, или же ответила на них.
— Видишь, вы сосредотачивали свое внимание на Изегриме, считая его своим главным врагом, но им все это время была я. И никто тебе не поможет. Я перехитрила тебя и всю твою семейку.
Я улыбнулась и посмотрела на нее. И снова эта черта характера Эстер действовала против нее — она все еще недооценивала меня. И пусть Аерас не поможет мне, но я все равно справлюсь. Я знала это. Я была сильнее ее.
Только мы зашли в комнату, кроме сознания Бет, я нашла сознание Аераса. Он видел и слышал все от начала до конца, что говорила Эстер, и теперь я почувствовала, как его сознание наполняется болью. Возможно, было не время говорить о просьбе, но я это сделала. Он шел сюда.
Я еще не понимала, как он поможет мне, и все же надеялась на помощь. Оставалось ждать не долго, и поэтому, чтобы мне стало легче, я перестала связывать свое сознание с его. Бет была слаба, и я едва могла сейчас следить за нею, пока оставалась связана с ним.
— Да уж, ты меня перехитрила. Но насколько? Может ты перехитрила себя. Думаешь, я действительно отправилась бы сюда, не зная точно, что за мной придет не только моя семья, но и комиссары Легальной Своры? И знаешь, что самое худшее? Ты утратила своего единственного союзника.
— Кого? — губы Естер презрительно искривились. Она все еще не верила мне. — Изегрима? Его смерть будет мне только на руку, теперь я выберу себе нового спутника, сильного который не будет волочиться за каждой юбкой.
Признаться честно, весть о смерти Изегрима меня огорошила, но я не утратила своего внимания, когда дверь отворилась, и в комнату вошел Аерас, я была на чеку. Вот теперь все было в моих руках.
Эстер удивленно застыла, но не потерялась, она тут же сделала свое лицо невинным и любящим, но я была хитрее. Я постепенно заставляла в его мыслях всплывать все слова Эстер о нем и ее хитрости относительно него. Какой же это было ошибкой недооценивать меня.
— Аерас? В чем дело?
— Ни в чем, — отозвался он, смотря на самом деле на одну меня.
— Видишь, у меня есть верные люди, — отозвалась Волчица, не замечая с каким видом, он обходит ее со спины, и я только теперь с ужасом отметила его лицо. Оно было белым от ярости и глухой боли, — И даже если сюда придет Легальная Свора, нам это будет уже не страшно. Они теперь, как и мы желают видеть тебя оборотнем.
