Боюсь, он затевает что-то масштабное.
Той ночью Мбеджан вернулся в лагерь ровно в полночь. Он направился прямо туда, где Син и еще двое людей спали под шотландской повозкой.
— Хозяин.
Син повернулся и немедленно проснулся от его прикосновения.
Взошла луна, серебряная, круглая и яркая. При ее свете он смотрел на мужчин, стоящих рядом с Мбеджаном. Потом радостно воскликнул:
— Боже! Глюби! Нонга! — Он вспомнил их привычки и добавил: — Я вас вижу.
Широко улыбаясь, он по очереди обнял их. Они ответили ему тем же.
— Я вижу вас, хозяин.
— С вами все в порядке?
— Со мной все в порядке. Ас вами?
Традиционные приветствия зулусов могли продолжаться бесконечно. Более года они перестали служить ему, и поэтому Син вынужден был расспросить каждого об отце, братьях, домашних. Только после этого он смог задать интересующие его вопросы.
— Вы пробирались через Ледибург?
— Именно так, — подтвердил Глюби.
— Вы видели хозяйского сына Дирка?
На этот раз они впервые широко улыбнулись, показав белые зубы.
— Мы говорили с сыном хозяина. — Глюби закашлялся. — Он растет, как бычок.. На нем следы битв, самый страшный чернеет под глазом.
— Он стал мудрее, — подхватил Нонга. — Он рассказывал нам о том, что написано в книгах.
Глюби продолжал:
— Он шлет привет хозяину, своему отцу, и просит разрешения бросить школу и присоединиться к нему. Так как он устал от книг и цифр.
Син рассмеялся:
— А как поживает мать хозяина? — поинтересовался он.
— С ней все в порядке. Она посылает тебе эту книгу.
Глюби достал дорожный пакет из-под набедренной повязки.
Син завернул ее в свою одежду, собираясь почитать на досуге.
— Пора. — Время приветствий кончилось, и Син перешел к обсуждению текущих событий. — А какие новости о Мабуну? Вы нашли какие-нибудь следы?
Мбеджан сел на корточки, положив щит и копье перед собой. Остальные последовали его примеру.
Говори, — приказал Мбеджан Глюби.
— Мы шли через горы, так как это был кратчайший путь, — объяснял Глюби. — На холмах под горами мы нашли дорогу, протоптанную множеством коней. Идя по ней, мы дошли до штольни, окруженной скалами. Мабуну там со скотом и фургонами.
— Насколько это далеко? — нетерпеливо спросил Син.
— День пути. Тридцать миль.
— И как много Мабунов?
— Столько же, сколько было в лагере, о котором я вам говорил, — объяснил Мбеджан.
Надо действовать, решил Син. Жан-Поль вынужден будет разделить свой отряд на маленькие группы, чтобы находить продовольствие и прятаться до новой атаки.
— Нам пора, — произнес он и встал. Экклес проснулся быстро.
— Майор! Разведчики нашли маленький отряд буров в горах. Прикажите седлать лошадей.
— Есть, сэр! — Усы Экклеса, обвисшие ото сна, подрагивали, как у охотничьей собаки.
Пока садились на коней, Син подкинул дров в костер и при желтом свете огня вырвал страницу из записной книжки. Он послюнявил карандаш.
«Всем британским войскам в поле.
Преследую группу буров из пятисот человек. Попытаюсь удержать их до вашего появления. Санитары будут проводниками.
С. Коуртни (майор) 5 августа 10 часов 46 минут».
— Глюби! — позвал он.
— Хозяин.
— Возьми эту записку. — Он протянул ему послание. — Там солдаты. — Он указал рукой на север. — Отдай им.
Глава 44
Сбившись в кучку, отряд «сражающихся скаутов Коуртни» с красивой шотландской повозкой, трясясь и подпрыгивая, направлялся на юг. Зимняя коричневая трава путалась в стременах.
Син с Соулом ехали в авангарде, рядом с ними, напоминая верных охотничьих псов, рвались вперед двое зулусов. Син, слегка ссутулившись в седле и вцепившись обеими руками в трепетавшее на ветру письмо от Ады, пытался его прочитать.
Как и раньше, акации на Львином холме росли хорошо — их пощадили огонь, засухи и эпидемии. Аде даже пришлось нанять помощника, который мог работать только днем, ведь с утра ему приходилось ходить в ледибургскую школу. Дирк получал два шиллинга и шесть пенсов в неделю, и, казалось, ему нравится работать. Но школьный аттестат, выданный по окончании семестра, заставлял всех задуматься. В среднем у него были хорошие оценки, но часто встречались приписки от учителей «мог бы намного лучше» или «очень невнимателен». Обобщение сделал директор школы: «Дирк — мальчик развитый и пользуется популярностью у товарищей. Но он должен учиться сдерживать эмоции и прилагать больше стараний к изучению тех предметов, которые ему не нравятся».
Дирк объявил войну сыну Петерсонов, который на два года его старше, слывет грубияном и задирой. Но дальше Ада с гордостью сообщала о победе внука над Петерсоном. Потом следовали полстраницы текста, продиктованные Дирком, в которых мальчик многократно признавался ему в любви, просил ружье, лошадь и разрешения бросить школу.
Мачеха Сина вскользь упоминала о том, что Гарри вернулся в Ледибург, но к ней еще не заходил.
Наконец она велела ему заботиться о своем здоровье и почаще молиться. Письмо заканчивалось наилучшими пожеланиями и уверениями в любви.
Син аккуратно сложил его и убрал во внутренний карман. Потом он позволил себе, ни о чем не думая, развалиться в седле. Мили коричневой травы оставались за спиной. Он так много потерял, и у него было так много людей, за которых болела душа, — Дирк и Ада, Рут и Соул, Гарри и Майкл. От этих мыслей ему стало грустно.
Вдруг, посмотрев на Соула, он выпрямился. Не время предаваться меланхолии, так как они уже добрались до долины, ведущей к заснеженным вершинам Дракенберга, и проезжали мимо реки глубиной в десять футов.
— Далеко еще, Нонга? — крикнул командир.
— Теперь близко, хозяин.
