– Ну, об этом уже поздно горевать. Они поженились сегодня утром.
– Вот уж не подумала бы! Понятно, почему у сержанта вашего такой хитрый вид! «Вас ждет сюрприз, мэм, – говорит он мне, – но я вам не сообщу, поскольку вы сами все скоро узнаете». Подумать только! Но все это штучки мисс Эльмы, скажу я вам, ведь тело ее дядюшки еще и остыть-то не успело, вот стерва бездушная! И удивляюсь я, как это мистер Холланд решился на такое, ну да ладно! Все, что она говорила, он исполнял, как ягненок, которого ведут за веревочку, а крепкие ребята всегда мямли мямлями, когда дело до женщины доходит.
– Вы полагаете, что мистер Холланд очень привязан к мисс Фицджеральд? – уточнил Ридж. Доберется ли он когда-нибудь до сути отношений этой парочки? Все говорили о них по-разному.
– Привязан, это точно. И будет привязан, вот только надолго ли – вопрос другой. Она восприняла это очень спокойно, но такая уж у нее натура. Если меня спросите, то она была влюблена лишь в себя да в свои фантазии, и скоро он в этом убедится. Все становится по-другому после свадьбы. Она им так искусно крутила и вертела. Но что до заботы или там любви, то не было этого, и хозяин это знал, как и все кругом. Будь он жив, они бы так легко не поженились. А вот так соединить руки над мертвым телом, можно сказать – вот уж никогда бы не подумала, что мистер Холланд способен на такое.
Инспектор пытался вспомнить, сколько времени требуется на получение особого разрешения. Вроде для этого полагалось уведомлять, по крайней мере, за день.
– Может, они в любом случае планировали пожениться именно сегодня, – заметил он.
– Тогда им следовало бы изменить свои планы! – воскликнула миссис Эмери. – Вот ведь гадость, что ни говори. Хотя, если хорошенько призадуматься, я бы не удивилась, если бы они и изменили свои намерения. Может, именно из-за этого мистер Холланд так порывался повидаться с адмиралом вчера вечером.
– Он ведь звонил из Уинмута?
– Звонил. Я сама взяла трубку. Хотел повидаться с хозяином. Я ответила, что адмирал с мисс Эльмой отправились к викарию и вернутся поздно, ведь я рассчитывала, что они задержатся до одиннадцати, сядут за карты или что-то вроде этого. Викарий не прочь перекинуться в картишки, хоть он и важный такой на службах и престольных праздниках. Но ведь религия – это не только роскошные одеяния и свечи. Сами-то вы как думаете? Ну вот, сказала я ему, что не вернутся они раньше одиннадцати, и сказала то, что считала тогда нужным. Откуда мне было знать, что в тот вечер они вернутся раньше обычного? Нужно всегда действовать по обстановке. Так что я сказала, почему бы ему не отправиться к викарию, но мистер Холланд говорит: «Нет, он уйдет оттуда и, вероятно, появится позднее».
– А он появился?
– Про то не знаю, но опять же, я очень крепко сплю, слава богу, и мне надо высыпаться, чтобы выполнять всю работу по дому. Эмери полагается делать уборку, но мне почти всегда приходится за ним снова убирать. А что до Дженни, девчушка она неплохая, но взяла моду пример брать с мисс Эльмы и за собой ни приберет, ни подошьет. К тому же на мне вся готовка, а мисс Эльма завтракает в постели и встает, когда ей заблагорассудится, а у меня всего две руки.
– Совершенно верно, – кивнул Ридж, – и очень умелые руки у вас, миссис Эмери.
– Уверена, что говорила вам, что когда прихожу сюда, надо бы мне еще помощницу по кухне. Да еще эти кирпичные полы. Самое худшее в старых домах. Но на адмирала я не жалуюсь, ведь человек он был небогатый, но вот она уж могла бы ему помочь, если бы захотела, потому как денег у нее много. Трудно сказать, как она распоряжалась своими деньгами, да и не мое это дело, однако думать-то никому не запретишь. На платья не тратилась, такого о ней не скажешь, разве что иногда купит себе вечернее платье или пальто. Но деньги уходят совсем не на эти штуки, и вам это прекрасно известно, если вы человек женатый. Больше всего тратятся на обувь, перчатки, сумочки, чулки, блузки и сарафаны. И я уверена, что мисс Эльма мало ими интересовалась, не то что некоторые. Вот ее горничная-француженка, та постоянно жаловалась, что мисс Эльма ходит прямо замарашкой какой-то.
– Ах да, эта девушка, француженка. Что она собой представляла?
– Девушка? – воскликнула миссис Эмери. – Таких, значит, девушками нынче называют. Если ей вдруг стукнет сорок, то я не удивлюсь. Довольно милая особа, да и по-английски прекрасно говорила. Но не люблю я горничных, которые слишком сближаются с хозяйками. Я иногда видела, как мисс Эльма переглядывалась с той женщиной, когда хозяин, случалось, был немного не в настроении, и такими они взглядами обменивались, что не должно так переглядываться людям в их положении. У меня принцип: слугам – слугово, а хозяевам – хозяйское. Но чтобы леди изливали служанкам душу о хозяине дома – это недостойно, вот как я думаю. Сдается мне, что какие-то случились неприятности, иначе отчего бы мамзель так быстро исчезла, не дождавшись жалованья? В парадную дверь звонят, кого бы там принесло, интересно мне. Надеюсь, Эмери откроет, это его работа, но все это совершенно выбило его из колеи. Вы заметили, что он небольшого ума. А я вот другая. Из тех, кто все примечает. Может, я всего месяц-то и прослужила у адмирала, но для женщины с опытом – а я в свое время много где послужила – немного надо, чтобы понять, что к чему. О, я сразу раскусила мисс Эльму. Ага! Рада отметить, что Эмери наконец-таки вспомнил о своих обязанностях.
Дверь отворилась, и в проем просунулось грустное лицо Эмери.
– Там два джентльмена из газеты дожидаются инспектора.
Ридж хотел послать «джентльменов из газеты» куда подальше, но решил, что от всякого создания Господня есть своя польза. Он взглянул на протянутую ему визитную карточку и заметил на ней два волшебных слова: «Вечерняя газета».
– Я поговорю с ними! – бросил он.
Джентльменов из газеты проводили в зал: живого, несколько развязного мужчину с короткой стрижкой и в очках в роговой оправе, верхняя часть лица которого была чуть темнее от какого-то дешевого крема для загара («все красавцы немного загорелые), и его угрюмого собрата по журналистскому цеху с фотоаппаратом в руках.
– Ну-с, ребята, – начал Ридж, – как вы об этом пронюхали?
Стриженый добродушно усмехнулся:
– Информация получена, а, инспектор? «Если нет в «Газете», значит, нет на свете». В половине первого на улицах уже продавали экстренный выпуск. Расскажите нам все, что сможете, сделайте одолжение!
Ридж на мгновение задумался, после чего рассказал им столько, сколько, как он считал, в любом случае выплывет наружу.
– Вот так нормально, пойдет, – одобрил стриженый. – Теперь что касается вас, инспектор. Наши читатели хотели бы знать о вас все. Надеюсь, вы окажете нам любезность и сфотографируетесь в лодочном сарае? Фото прибавляет интереса, вы же понимаете. Дело и минуты не займет. Это лодка адмирала? Просто небрежно укажите на нее рукой. Прекрасно. Ну что, получилось, Том?
Ридж, помимо своей воли, был весьма польщен.
– Мы конечно же сообщим, что вы ведете дело твердой рукой, и нет никакой насущной необходимости звать на помощь Скотленд-Ярд. Вот так. А теперь, что там за дело с племянницей? Мы вообще можем с ней поговорить?
– Нет, – ответил Ридж. – Впрочем, – великодушно добавил он, – я не против рассказать вам кое-что о ней.
Репортер тотчас обратился в слух.
– Сегодня утром она отправилась в Лондон, – со значением произнес инспектор, – и вышла замуж… за человека по имени Артур Холланд, трейдера из Китая.
– Неужели? Быстро сработала. Из этого получится классный материал. А отчего такая спешка?
– Вот этого я вам не могу сказать. Однако послушайте-ка. Если я этот материал отдам только вам, вы сможете сделать для меня кое-что?
– О чем разговор…
– Я хочу узнать как можно больше о прежней карьере адмирала. Почему он в сорок три года подал в отставку, а потом снова вернулся на флот.
– Кое-что об этом я вам смогу рассказать, – рассмеялся репортер. – Я выведал это у одного знакомого в китайском посольстве. Наш старикан вляпался в неприятности в Гонконге в 1911 году. Какие-то делишки, где была замешана женщина. Ну, то, что не подобает морскому офицеру. От него потребовали подать в отставку. Никакого публичного скандала. Мой знакомый не знал всех подробностей, но обещал выяснить. От меня вы получите все, что удастся разузнать. Замечу, что всего этого мы не напечатаем, потому что кто-то из упомянутых персон может быть жив, но я вышлю вам информацию по данному делу. И послушайте-ка… если по этому делу вдруг всплывет нечто, что, как вам кажется, можно передать нам из первых рук, то не откажите в любезности. Договорились?
Ридж согласился. Этот путь казался более перспективным, чем вытягивать все из адмиралтейских бюрократов. Неприятности в Гонконге в 1911 году? Это многое объясняет. Пинестон, безусловно, был прекрасным офицером, и его с радостью приняли обратно на службу в 1914 году. Естественно, им это воспринималось совсем по-другому. Безусловно, это глубоко задело старика. Возможно ли, что убийство стало отголоском того старого дела? Казалось, прошло слишком много времени, чтобы копить злобу, но когда замешаны китайцы… Кстати, недавно Холланд вернулся из Китая. Что там миссис Эмери говорила про Холланда? Он сказал, что подойдет к Рэндел-Крофту после одиннадцати часов. А если он так и поступил?
