И ты садишься заново, пытаясь разумом понять, в какой момент все пошло не так. Осознать то, что не получилось прочувствовать. Какая нелепость. Ты знаешь, что этого невозможно постичь при помощи мыслей, но кроме них больше ничего не остается.
Невозможно творить, когда ты отрезана от источника вдохновения. Когда оборвана тонкая нить, соединяющая тебя с божественным, позволяющая тебе создавать.
Навсегда обрезанная магией прайма. Как какая-то... «субстанция» может утопить твою искру? Дать тебе полу-божественную силу, и в обмен отнять вдохновение? Прайм... Насмешка над всем божественным.
«Будь проклята эта жизнь без искры».
Ветер метался в распущенных волосах. Вцепился в них холодными длинными пальцами и повис, пытаясь оторвать. Экко стояла в том месте, где кончаются все дороги. Обрываются в пустоту. Впереди была только отвесная скала и тьма под ней. Край мира.
«Что чувствует самоубийца перед смертью? О чем думает?»
Она не собиралась прыгать. Только постоять на Краю. Заглянуть в бездну под собой, заглянуть внутрь себя. Самоубийство — не выход, не решение проблем. Это признание поражения, белый флаг, выброшенный перед судьбой. Самая большая глупость, на которую может пойти человек.
«Спокойно, Экко. Отойди назад».
Рано или поздно, такая жизнь должна закончиться. Но не сегодня, ведь пока еще есть силы держаться.
Зябко кутающаяся в белую шаль девушка оборачивается и идет прочь от Края. Теперь ветер дует ей в спину, как бы подгоняя, не давая возможности передумать и вернуться. Чёрные распущенные волосы теперь бьются впереди, полностью скрывая опущенное лицо.
Проходит минута, и девушка скрывается из виду.
3.
На первый взгляд Чертог покоя казался стариком. Ветхие стены замка давно никто не подлатывал, и они медленно осыпались, теряли камень за камнем на протяжении десятилетий. Откалывались от стены и падали рядом, поросшие сизым мхом и плесенью. Да и кому они были нужны в этих горах. Империя Доктов лежала в другой стороне, на противоположном куске материка, а редкая чудь не забредала так высоко в горы. Даже разбойников, казалось, не интересовал этот замок по причине того, что тут было нечего брать.
Серые дома с покосившимися крышами облокачивались друг на друга в надежде выстоять еще хотя бы несколько лет. Облупленная краска на косяках походила на старые шрамы, оставленные давними сражениями. Заколоченные угрюмые окна хмурились вслед проезжавшим мимо одиноким путникам. Иногда за ними проблескивал огонек зажженной свечки, иногда слышалось хлопанье входной двери или скрип еще не успевшей отвалить ставни. И ни одного украшения, ни одной радостной краски, которые были так любимы адорницами из низин.
А ведь здесь действительно жили люди. Изредка в вечерней тени мелькала чья-то сгорбленная фигура, а один раз под ноги упал очерченный тусклым светом силуэт из открытой на мгновение двери дома. И тут же со скрипом исчез, будто испугавшись, что обнадежит путников обещанием крова. Чертог покоя встречал гостей холодом и сумерками.
— Пап, тут стлашно, — пожаловался сидящий на спине магозавра Адам.
— Не бойся, малыш! Никто тебя не тронет, — заявил Аззара. — Ну, по крайней мере, сначала им придется победить меня и папу, а вы к тому времени уже успеете убежать.
— Не пугай ребенка! — осадил дракона Винсент. — Это вполне... милый... город. Просто мы приехали сюда к ночи, вот он и кажется таким.
— О да, «милый», — ухмыльнулся Аззара. — Такой милый, что даже лорд Раэль расплачется при его виде. Плачущий от умиления лорд Раэль! О, я бы многое отдал, чтобы на это посмотреть!
Магозавр перекрасил кончик языка в желтый цвет и каким-то волшебным образом заставил его светиться. И пока дракон говорил, дорога перед путниками то освещалась, то снова уходила во мрак.
— Пап, мы же не будем тут жить? — с надеждой спросил Кирик.
— Нет, мы будем жить в самом замке. Леди Инесс должна выделить нам несколько комнат.
— Псст. Винс. Я думаю, он спрашивал не про город, а про Чертог покоя в целом, — прошипел Аззара.
Войти. Поклониться. Представиться, если тебя забыли представить. Завести пустой разговор, плавно переходящий к цели визита. Попрощаться и выйти. Будучи послом лорда, Винсент много раз проходил по этой дороге от двери до двери. Менялись обстоятельства, хозяева домов, цели визитов, но общая канва неизменно оставалась одинаковой.
— Винсент из Дар-лоа, посол лорда Раэля. К вашим услугам, миледи.
Учтивый поклон. Не слишком низкий, чтобы не уронить статуса лорда Раэля. И не слишком небрежный, чтобы не обидеть провинциальных аристократок. Как раз такой, какой нужно. Приложенная к груди ладонь была необязательным дополнением, демонстрирующим добрую волю и рассчитывающим на положительный исход визита.
— Аззара оттуда же, герой лорда Раэля! Ни к чьим услугам, кроме своих! — проскрипел слева до боли знакомый голос.
Винсент почувствовал, как заливаются краской его щеки.
— Идиот, — прошипел он и ткнул магозавра локтем, слишком поздно вспоминая, что пихаться локтями на приеме неприемлемо.
Ощущение было такое, как будто он сунул руку в вязкое желатиновое желе.
— Кхх... хх... хх... щекотно! — давился смехом дракон, пока опозоренный посол освобождал руку.
— Леди Инесс рада приветствовать вас в Чертоге покоя.
Голос был холодный и безразличный, и ни гостеприимства, ни заявленной радости в нем не было. Более того, говорила не сама Фарфоровая леди, а молодая девушка, стоявшая по левую руку от нее. Винсент ее даже поначалу не заметил в полумраке комнаты.
Их пригласили не в приемную залу, как поступил бы согласно этикету нормальный адорнийский лорд, а в темный рабочий кабинет-библиотеку. Стены его занимали стеллажи с книгами, а единственный стул стоял спиной к единственному же окну комнаты. К тому же, кабинет давно не проветривали, и в воздухе стоял сшибающий с ног запах затхлости и плесени.
На стуле сидела сама Фарфоровая леди, и привыкший к быстрой оценке говоривших с ним лордов Винсент беглым взглядом обежал ее с ног до головы. Леди Инесс оказалось приятной женщиной лет сорока в довольно простом по столичным меркам зеленоватом платье с кружевами на расклешенных рукавах и высоким воротником, полностью скрывающим шею. Украшений почти не было, что тоже было довольно странно — неужели леди даже такого захолустья как Чертог покоя не могла достать для себя хотя бы бижутерии? Конечно, это провинция, но ведь не настолько же! Только зеленая, в цвет глаз, заколка одиноко красовалась в спадающих на плечи черных волосах.
Однако было в леди Инесс что-то еще. Что-то, не заметное на первый взгляд и обнаруженное только через минуту. Фарфоровая леди была абсолютно неподвижна.
«Она... парализована? О боги, она скорее кукла, чем на живой человек!»
Картину завершали пепельный оттенок кожи и выцветшие сероватые губы. Только зеленые глаза иногда двигались под полуопущенными веками, показывая, что в этой фарфоровой кукле еще теплится жизнь.
— Леди Инесс просит прощения и не желает задерживать уставших путников в столь поздний час. Какую плату вы привезли в Чертог покоя?
Молодая девушка, очевидно, говорила от имени Фарфоровой леди. Довольно невзрачная на вид — такие быстро теряются в толпе. Простое серое платье, в невыгодном свете открывающее худые и еще пока детские плечи и дешевый розовый кулон на шее были единственным, что хоть как-то цепляло пробегающий по ней взгляд.
«Служанка?»
Девушка явно старалась подражать своей госпоже и как могла копировала ее неподвижность и невозмутимость.
— Э-э-э, плату? — не понял замешкавшийся посол.
— Она имеет ввиду твою коробку, Винс, — подсказал Аззара.
— Ах, да, — спохватился Винсент, доставая из куртки спасенную от посягательств магозавра шкатулку. — Прошу вас.
Посол протянул было шкатулку самой Фарфоровой леди, секунду поколебался, и вручил свое сокровище служанке. Девушка ласково провела рукой по крышке и замерла, как будто задумавшись.
— Госпожа не желает открыть ее? — очевидно, вопрос предназначался самой леди Инесс. — Это подарок от самого лорда Раэля.
— Да, да! Ее обязательно надо открыть, — поддакнул из-за плеча магозавр.
Служанка не спеша развернула шкатулку лицом к гостям и, не опуская глаз, открыла крышку, показывая Винсенту ее содержимое. Шкатулка была пуста.
— Тхи-хи-хииии, — оскалил зубы Аззара. — Я так и думал! А ты ведь даже не подозревал, а Винс? Поражаюсь твоей выдержке! Это ж надо было, везти всю дорогу из Дар-лоа в Чертог покоя пустую коробку и даже не заглянуть внутрь! Преклоняюсь перед твоим самообладанием!
Он и правда поклонился, но ошарашенный Винсент этого даже не заметил.
— Не... не может быть, — лепетал он, — как же так? Наверное, меня обокрали по дороге!
