моей мамой.
— Что ты здесь делаешь? — мой голос слишком резкий, слишком жесткий и недружелюбный. Я чувствую себя, как зверек, загнанный в ловушку, не имеющий другого оружия, кроме обороны собственной агрессией. На самом деле, я не зла на него, я ужасно напугана. Я хочу понять, ошибаюсь ли в своих догадках, хочу отрицать очевидное, — но один только тот факт, что он сидит здесь, в моем доме, может означать для меня самое страшное, и я не могу признать это. Пожалуйста, только не так! Только не здесь и не сейчас… Теперь моя мысль убедить маму в обратном превратилась в какой-то призрачный фантом, она кажется такой глупой и нереальной.
— Поздоровайся, как следует, Ким, — ровным тоном командует мама. Я ловлю ее взгляд, холодный и пристальный, и сложенные в нетерпеливой досаде губы, — выражение, обещающее мне хороший выговор позже.
Я картинно вздыхаю и поворачиваюсь к Стэну, скрещивая руки на груди.
— Привет, Стэн, — я кривлю губы в дежурной улыбке и разжимаю руки, обращаясь уже к матери, повторяя вопрос тем же тоном. — Что он здесь делает?
— Кимберли! — мама повышает голос, бросив на меня яростный взгляд. Она вздыхает, словно вдруг мучительно устала и продолжает уже нормальным тоном. — Стэн зашел узнать, как у тебя дела. Посмотри, какие красивые цветы, они для тебя между прочим.
Я демонстративно не обращаю внимания на широкие бутоны тюльпанов, помещенные в прозрачную вазу на столе, глядя на Стэна. Он словно и не замечает высоковольтного напряжения, и я не могу понять, действительно ли это так. Потому что меня оно чуть не разрывает.
— Да я не только поэтому зашел, — Стэн неловко чешет затылок и, неуверенно поглядывая на меня, вдруг резко обращает серьезный взгляд к маме. — Хотел с вами обсудить кое-что.
Я случайно издаю прерывистый вздох.
Наши взгляды встречаются, и я знаю, что он видит в моих глазах. Я тебя не боюсь. Я готова прямо сейчас броситься в бой и яро отстаивать нас с Кейном, чем бы мне это ни аукнулось.
Клянусь, я готова.
На секунду прикрыв веки и дернув кадыком, будто набирается смелости перед прыжком в пропасть, Стэн с каким-то уверенным отчаянием открывает глаза. Я рвано вдыхаю и напрягаюсь каждой клеткой своего тела.
— В общем, Кимберли с недавних пропускает некоторые уроки…
— Что значит пропускает уроки? — мама охает и мгновенно бледнеет, нож вываливается из ее рук, будто ей только что сообщили о том, что я "случайно залетела".
— …Чтобы помочь мне с совместной проектной работой. Извините, наверное, стоило предупредить вас раньше.
Меня ненадолго охватывает ступор.
Я моргаю несколько раз, все никак не могу прогнать мираж, думая, а не послышалось ли мне. Глаза Стэна пересекаются со мной, и я вижу в них что-то. Разочарование, досада, ярость, на дне которых скрывается тихая, едва тлеющая беспомощность.
И я понимаю, что он не это хотел сказать. Вижу по глазам — он уже пожалел, что в последний момент решил иначе. Что же заставило тебя передумать, Стэн Дэвис?
Мама растерянно мотает головой и опускается на край стула.
— Но Кимберли мне ничего не говорила…
— Да, это моя вина. Я попросил ее никому не говорить.
— Ох, — мама явно в шоке. Ей явно тяжело подобрать слова. — Ну если так, то ладно…
Вот как. Никаких тебе нотаций, нравоучений и наказаний. Потому что это Стэн, а не Кейн. Всё просто.
— Кимберли, почему бы вам не готовиться к экзаменам вместе? — мама вдруг смотрит на меня, в ее глазах, сверкнувших каким-то странным вдохновением, все еще стоит растерянно-приятное удивление. — Стэн, ты можешь зайти к нам завтра вечером, у Кимберли как раз не предвещается дополнительных занятий.
Этого еще не хватало! Я умоляюще смотрю на Стэна.
— Спасибо, — ровным тоном говорит он, не замечая моего взгляда, и я не могу понять по интонации, согласится он или нет. — Но я не думаю, что в этом есть потребность. Мы уже закончили проект. Я лучше пойду. Спасибо за кофе, Джулия, — он встает, выдвигая стул и я слабо содрогаюсь. Меня не удивляет, что Стэн зовет маму по имени, она сама об этом просила.
Меня вдруг охватывает такое облегчение, что я боюсь, что оно будет выглядеть слишком явным. Я горжусь им. Мне действительно, искренне хочется поблагодарить его.
— Я провожу, — я подхватываюсь за ним, но Стэн резко вытягивает ладонь вверх, жестом останавливая меня.
— Не стоит.
В голосе его сталь.
Я цепенею, растерянная. Стэн выгибает уголок губ в натянутой улыбке, но она выходит какой-то слишком уж горестной. Он поворачивается спиной ко мне, широким шагом пересекает кухню и исчезает за углом.
25
Повисает молчание, когда за Стэном хлопает входная дверь. Мама нервно ковыряет нижнюю губу, хмуро разглядывая меня. Немного нестандартно для начала громкой ссоры, как я считаю. Не похоже на то, если бы она действительно собиралась напасть на меня с упреками. Честно говоря, это настораживает куда больше, чем любой допрос или неконтролируемая вспышка ярости. Я не знаю, какая сторона перевешивает в чаше маминого настроения и мне хочется уйти, прежде чем я это выясню. Что я и делаю, и надо сказать, у меня это почти получается.
— Кимберли, подожди, — спокойный серый голос вырывает меня из моего маленького ненадёжного, хрупкого кокона. — Нужно поговорить.
Я оборачиваюсь в арочном проеме и становлюсь в закрытую позу, скрещивая руки на груди. Вопреки моему спокойному внешнему виду, у меня начинает буйно тарабанить сердце.
— Стэн тебе уже всё объяснил, что ты хочешь услышать?
Наглая дерзость, за которой скрывается страх и растерянность. На самом деле, я все ещё потрясена и мне не верится, что все обошлось. Где-то позади грудной клетки екает глупое предупреждение. Все слишком гладко для того, чтобы казаться правдой.
— Дочка, — обычно мама не называет меня так, и оттого необъяснимое дурацкое чувство внутри усиливается. — Я не хотела при Стэне отчитывать тебя. Но ты ведь отличница, пример для других школьников, в конце концов ты тянешь на золотую медаль. Если уж на то пошло, — она делает глубокий вдох, — вы могли бы договориться встречаться после уроков.
Я вскидываю брови.
— В какое время из, мама? После уроков у меня обычно домашние курсы и дополнительные занятия по профильным предметам. Ах да, ещё подготовка к всевозможным олимпиадам и итоговым экзаменам. Да не так уж и много я пропустила, подумаешь… Так, пару занятий по физкультуре. Зачем они мне вообще?
Мама внимательно меня слушает.
— Хорошо, — неожиданно кивает она. — Я тебя услышала. Завтра я поговорю с учителем, чтобы освободил
