— В армии Мемоны служила не только я. Нас было несколько, но в гарнизон взяли только меня. У меня отличный слух, обоняние, и я очень внимательна. Я уже говорила тебе.
— Всё равно. Слух и внимание можно развить. Ты проделала ради них такое, а они теперь тебя не признают.
— Они считают, что все, кто долго живёт с мемонцами, становится как они. И нам уже не верят, как раньше.
— Как у вас всё хитро сплетено, — усмехнулся я, — вы уходите ради них с миссией, а они же вас потом за это и не любят.
— Они очень суеверны. Не знаю, были ли колонисты с Земли такими же. Вполне возможно, что то, что я предатель, им подсказал один из обрядов. Я тоже в детстве верила, — она улыбнулась, — сейчас даже смешно становится.
— Да уж. Это точно очень смешно. Представляешь, что было бы, если бы на Земле так же планировали операции?
При этом словосочетании она немного замолчала. Как будто вспомнила, что я солдат Земли, и что я действительно выполняю здесь какую-то операцию. Повисла тишина.
— И что будут делать гентеи, когда захватят Свет Юитена? Думают, что проведут обряд и узнают все его секреты?
— Примерно так. Они считают, что им достаточно лишь завладеть Светом. Дальше они будут озаряться им, и все их трудности будут преодолены.
— Да. Святая простота, — сказал я.
— Но они в это верят.
— Жаль их.
Мы снова ненадолго замолчали.
— Но ты так и не сказала мне, как вышло, что вы теперь враждуете с землянами?
— Мы долгое время были забыты. Слишком долгое время.
— Как так получилось?
— Я знаю лишь, что со здешней миссией была потеряна связь, и она отсутствовала целые эпохи. У нас появилась собственная история, собственная армия, культура, мы стали самостоятельны. Видимо, миссию считали погибшей, раз в эту систему так долго не направляли других аппаратов.
— А почему вы сами не попытались связаться с землянами?
— Тогдашние правители не сочли это нужным.
— Не сочли нужным? То есть как? Вы колония. Как вы можете быть самостоятельны, если вам не дали независимость?
— Уже по одним этим словам можно понять, что ты коренной землянин. Ты забыл, почему ты здесь, но ты не забыл ваши главные принципы.
— Но это же вполне логично, Даллира, не пойми меня неправильно. Ничего личного.
— Я знаю. Вернее, я знаю, что вы так думаете. Но ни мы, ни наши правители, не хотели мириться с этим. Когда земляне явились во второй раз, они потребовали нашего присоединения к Империи, но мы воспротивились.
— И они вас не захватили?
— Нет.
— Почему?
Она молчала.
— Почему, Даллира? — переспросил я.
— Я не знаю. Но земляне ушли. Давно ушли. Я была тогда совсем-совсем маленькой. А вот теперь явился ты. Ты должен понимать, что мы должны думать о тебе и о том, какова твоя цель.
— Моей целью не может быть порабощение целой планеты. Это не под силу ни одному человеку, ни даже полностью укомплектованному кораблю, на котором я сюда летел. Не нужно быть военным стратегом, чтобы это понимать, Даллира.
— Ты прав.
— Но версия с тем, что мы прибыли помогать гентеям, вернее, вам, тебе показалась правдоподобной. Почему? Они относятся к нам по-другому?
— Да.
— Вот как? То есть, они бы не отказались, если бы Мемона стала частью Империи.
— Они видят в этом древнюю справедливость.
— Значит, и ты тоже. Ты же одна из них.
— Я не знаю, как относиться. Сначала вы для меня были, как и для них — богами.
— Стоп. Земляне для них боги? — я недоумённо поднял брови.
— Они являются хранителями традиций.
— Вот как? Теперь понятны некоторые причины их вражды с мемонцами.
— Да. Но всё равно гентеи тоже мемонцы и тоже братья нам. Со временем мы сможем с ними договориться. Мы сделаем это без вмешательства землян.
— Я понимаю тебя, понимаю. А гентеи большую силу представляют здесь? Как ты считаешь, их сил хватило бы, чтобы захватить Свет Юитена.
Она молчала.
— Просто, это на многое бы давало ответы, — продолжал я, — если бы у них на это доставало силы, то наш прилёт сюда имел бы смысл.
— Да. Вместе с вами их сил могло бы хватить.
— Тогда они могли бы справиться и без нас. Почему они до сих пор этого не сделали?
— Всё потому же, почему мы не истребляем их.
— Мне непонятна логика вашей планеты, прости. Они бегают с оружием в руках вокруг артефакта, который вполне могли бы захватить, но не хотят его захватывать, потому что не хотят ранить своих братьев. Вы могли бы вычистить леса от них, но не хотите этого делать, потому что не хотите ранить своих братьев. Вы не хотите воевать, но и мир не заключаете.
— Ты не так понял.
— Что именно?
— Они не будут захватывать Свет Юитена сами. Но вы, земляне, можете обучить их и подвигнуть к этому. Они послушаются вас.
— А почему они так боязливо смотрели на тебя, когда увидели, что ты со мной? Могли бы выказать уважение.
— Они боятся вас. Особенно после того, как ты играючи разделался с двумя из них. А до этого убил почти целую группу специального отряда гарнизона.
— Да, — протянул я, — могу сказать, что у вас всё очень непросто.
— До вашего появления всё было не так уж и плохо.
— Ну, извините. Я не могу тебе сказать, почему я здесь. Если бы я мог внести ясность, я бы её внёс. А пока извини.
— Ты не виноват, Гас. Возможно, ты здесь даже не по своей воле, а просто, потому что служишь в их армии.
— Я конечно не могу рассказать тебе многого, но одно могу сказать тебе точно. Видимо, ты этого ещё не поняла, но мы не просто армия. Мы — специальный отряд, и все мы здесь добровольно. На такой уровень не допускают тех, в ком не уверены.
— Я верю в то, что ты хороший, — она обняла меня ещё крепче.
— Возможно, та точка на карте это прояснит.
— Будем надеяться, что прояснит. Пойдём спать, — тихо сказала она и направилась в сторону пещеры.
Когда мы легли, она прижалась ко мне и обняла. Как ей объяснить, что именно в ней я не вижу врага, как и во многих жителях этой планеты, которые просто пошли на поводу у нечестных правителей? Даже если я прибыл сюда захватить Свет Юитена, с этим можно что-то придумать так, что мы с ней сможем остаться вместе, но я боялся, что не смогу объяснить ей это.
Сегодня я узнал много интересных фактов, но они всё ещё не выстраивались в единую теорию. Оставалось довольствоваться тем, что хотя бы расстановка сил на этой планете стала мне немного понятнее.
— Ты о чём-то думаешь? — тихо спросила она.
— Так, ерунда, стараюсь здесь заснуть.
— Ты бы остался здесь со мной? — неожиданно спросила она.
— Я не могу говорить, пока всё не вспомню, Даллира.
— Ты сможешь всё это преодолеть. Ты сильный и отважный. Это будет несложно для тебя. Разве нет?
— Ты просишь меня обещать то, что я не могу тебе обещать.
— Но ведь если бы ты мог, ты бы не покинул меня?
— Нет, — тихо сказал я.
— Не подумай, что я говорю это только потому, что ты мой единственный шанс на защиту, просто, со временем мы сможем вернуться к гентеям.
— Мы вместе, Даллира, сможем преодолеть что угодно. И возможно, мне потребуется твоя помощь. Главное, чтобы ты тоже смогла что-то преодолеть.
— Я очень постараюсь.
— Вместе мы справимся.
— Да, — она поцеловала меня, — давай спать. Завтра нам снова нужно идти.
— Да. Спокойной ночи, Даллира.
— Спокойной ночи, — ответила мне она впервые за всё время.
Этот разговор вселил в меня некоторую надежду, но основные события по-прежнему должны были произойти только тогда, когда мы доберёмся до места.
15
Утром я проснулся от того, что сработал один из сенсоров. Едва я вскочил, как услышал голос Даллиры:
— Они здесь.
Она уже была одета.
— Почему ты не разбудила меня раньше? — строго спросил я.
— Я думала, они не найдут нас.
— Как же.
Я быстро оделся. Тот сенсор находился примерно на расстоянии двухсот пятидесяти метров. Следом за ним они должны были попасть на мины, и раз взрывов пока слышно не было, то у нас ещё было время.
— Я думал, твои друзья не ходят ночью.
— Возможно, они напали на след, а догнать нас можно было только так. Это гарнизон, и они теперь готовы на всё.
— Отлично. Гарнизон. Только гарнизона нам не хватало, тем более, готового на всё.
Я взял автомат и осторожными шагами направился на выход.
— Как думаешь, сколько их?
— Не меньше пяти, — тихо ответила она.
— Оставайся внутри, Даллира, я разберусь с ними.
— Я могу помочь! — возмутилась она.
— Не требуется. Оставайся внутри, — строго сказал я, посмотрев на неё.
— Хорошо.
— Стрелять будешь, если кто-то из них войдёт сюда.
— Да, — сказала она, и я увидел, как засветилось жало её излучателя.
Я ждал. Если им удастся заметить мины, то придётся замедлиться, чтобы их обойти, а если не заметят, то вот-вот кто-то из них навсегда закроет глаза. Я спокойно вдыхал, вслушиваясь и ожидая, как разрешится ситуация. Взрыв! Мне показалось, что я открыл глаза одновременно с ним. А может быть, просто реакции обострились.
