— Возвращайся целым и невредимым!
— Да хранят тебя Небеса!
Вряд ли Скридиус Толлинкс слышал эти пожелания в попытке выправить свой корабль. Сражаясь с Рвущимися парусами, он обогнул Обсерваторию Лофтуса и залетел в самое сердце Бури, которая направлялась в сторону Нижнего Города и Топей.
Когда корабль превратился в крошечную точечку, сердце Квинта сжалось. «Повелитель Ветров» казался таким хрупким, таким непрочным. Всё вокруг шептали слова молитвы, кто-то сжимал амулеты и обереги.
На какой-то миг небесный корабль выглянул из облаков, но тут же снова исчез и уже не показывался. Буря несла его в Сумеречные Леса, а на борту ждали своего часа храбрый Рыцарь-Академик и преданный ему зубоскал.
— Защитят тебя Небеса, Скридиус Толлинкс, — прошептал Квинт. — Защитят тебя Небеса.
Глава тринадцатая. Письмо Марис
— Квинт, дружище, с тобой всё в порядке? — Раффикс удивлённо глядел на раскрасневшееся лицо друга.
Толпа уже начала расходиться, профессора, ученики и слуги спешили под тёплый кров родных академий и школ.
— Жаль опускать тебя на землю, — повторил Раффикс. — Но мороз крепчает, или ты не заметил?
Квинт вышел из оцепенения и понял, что друг прав. Пока он стоял на постаменте, вглядываясь вдаль, началась пурга, мороз щипал щёки, кусал за нос.
— Прости, — Квинт отряхнулся и спрыгнул с постамента На землю. — Никак не могу выкинуть из головы эти мысли.
— Какие мысли старина? — вскинул брови Раффикс.
Взявшись за руки, чтобы не провалиться в сугробы друзья зашагали по направлению к Рыцарской Академии.
— Мне кажется, — Квинт остановился, поджидая Фина, который пытался надеть поверх шапки снегозащитные очки, — что Хакс Востилликс может ошибаться насчёт Великой Бури.
— Только не это! — горячо выпалил Фин. — Как-никак он послал в Сумеречные Леса самого лучшего Рыцаря-Академика! — Он раздражённо поморщился. — Проклятые очки! Что же они не надеваются?
— Потому что ты неправильно их надеваешь, — пришёл на помощь Раффикс. Он поднял пушистые уши зимней шапки, поправил дужки и обратился к Квинту: — В твоих словах есть логика, старина. У нас в Верхних Палатах некоторые тоже не верят Хаксу Востилликсу. Беда в том, что городу срочно нужен грозофракс, а потому приходится прикусить язык и надеяться на лучшее.
Друзья миновали гигантское колесо с зубоскалами. Форсунка, обогревающая скалу, скрипела на огромной цепи, но скрип этот перекрывался грустным завыванием ветра.
Опустив головы и закутавшись в плащи, Квинт, Раффикс и Фин шли вперёд по глубокому снегу, стараясь не думать об опасности, нависшей над летучей скалой.
Якорная Цепь уже сейчас натянулась до предела. Казалось, тугие звенья могут распасться в любую минуту. Жаркая форсунка лишь ненадолго отодвигала печальный конец. Холодные ветра промораживали скалу насквозь, а значит, Якорная Цепь разорвётся в любой момент.
Единственной надеждой города был грозофракс. Только священные кристаллы, чей вес в темноте превышал вес сотни тысяч свинцовых деревьев, уравновешивали летучую скалу. А потому не было ничего удивительного в том, что почти каждый в Санктафраксе радовался отбытию в Сумеречные Леса отважного Рыцаря-Академика.
— Скридиус стал первым, но за ним последуют другие, — мрачно проговорил Раффикс. Друзья прошли мимо Школы Дымки и оказались перед входом в Рыцарскую Академию. — Все тринадцать наследных рыцарей когда-нибудь повторят его судьбу. Хакс будет отсылать их за грозофраксом при первом признаке Великой Бури. И самое удивительное… — Он умолк.
— Что? — поторопил его Квинт.
Они поприветствовали кивком дородного привратника и проскользнули в ворота.
— Самое удивительное, что они полетят, — Раффикс грустно улыбнулся. — Все тринадцать наследных рыцарей, все наследные рыцари, придущие им на смену. Даже я.
— Но почему? — спросил Квинт. — Если ты не веришь Хаксу…
— Потому что, дружище, это Рыцарская Академия, — перебил его Раффикс. — В этом предназначение каждого из нас. — Они дошли до лестницы, ведущей в Верхние Палаты. — И, может, однажды. — Раффикс взбежал по ступеням и обернулся, — старик Хакс окажется прав.
В эту минуту из-за угла Школы Дымки вынырнула пухленькая фигурка и засеменила к воротам Рыцарской Академии. Подол длинной юбки лесной троллихи, а это была она, волочился по снегу, толстенькая ручка в тёплой рукавичке поддерживала кокетливую шляпку. Дорога была скользкая, слякотная, и суетливая матрона могла в любой момент подвернуть ногу.
— Я опоздала? — отдышавшись, спросила она привратника. — Молодые воспитанники уже прошли?
— Боюсь, что да, мамаша, — рассмеялся привратник, его голос был приглушён тёплым шарфом, закрывавшим половину лица. — Для малюток на улице сейчас слишком холодно. Могут простудиться. А мы должны мёрзнуть тут весь день напролёт.
Он топнул ногой и наигранно поёжился.
— Не видели ли вы. — лесная троллиха стянула рукавицы и распахнула сумочку, — воспитанника Квинтиниуса Верджиникса из Нижних Палат?
Она вытащила из сумочки запечатанный свиток.
— Вы ищете Квинтиниуса Верджиникса? — раздался любопытный голосок у неё за спиной, лесная троллиха обернулась и увидела щуплого подростка.
— Похоже, я заблуждался, мамаша, — усмехнулся привратник. — Вот и последняя малютка — крошка Вилникс — всегда приходит позже всех. Опять слонялись по школам Виадука?
— Не твоё дело! — резко ответил Вилникс. — И для тебя, привратник, я воспитанник Подлиниус. Заруби себе это на носу!
Привратник глухо расхохотался и насмешлив поклонился Подлиниусу. Вилникс ничего не ответил и выхватил свёрток из рук лесной троллихи.
— Я лично вручу письмо! — осклабился он и прошёл в дверь.
— Передайте Квинту привет от Вельмы и Твизла. — неуверенно крикнула ему вслед нянька Марис.
Что-то в юноше настораживало её, может, бегающие глаза или тонкие поджатые губы. Как бы то ни было, он носил форму воспитанника Рыцарской Академии и знал Квинта. Впрочем, у неё не было выбора, приходилось довериться незнакомцу. Привратник закрыл ворота и застыл, как ледяное изваяние.
— Шли бы вы, мамаша, — посоветовал он. — По такому снегопаду лифтовые корзинки долго ждать не будут.
Вельма ахнула.
— О, нет, мне нельзя опаздывать, — попрощавшись с привратником, она побежала по направлению к Восточной Лестнице.
Вилникс, усмехаясь, шёл по коридору, поглаживая в кармане бесценную добычу. Как всё-таки ему повезло, что глупая лесная троллиха отдала ему свёрток. Утро выдалось скучное, его оторвали от любимых занятий и заставили смотреть, как «бестолковая жестянка» улетает на дурацком щегольском корабле неведомо куда, но теперь удача снова повернулась к нему лицом.
Подумать только, как веселились и махали руками его никчёмные однокашники. Какие же они глупцы!
Вилникс криво улыбнулся.
Великая Буря! Эти баловни, рождённые и воспитанные в Санктафраксе, только об этом и говорят. Он, Вилникс Подлиниус, ещё покажет им всем! Дойдя до конца коридора, он повернул направо. На пути ему встретилось несколько однокашников. Переглянувшись между собой, они демонстративно отвернулись. Вилникс знал, что все они его ненавидят, ничего, придёт день, и ненависть превратится в страх. Придёт день, и простой точильщик ножей из Нижнего Города станет Высочайшим Академиком Санктафракса.
Подлиниус гордо вскинул голову и сверкнул глазами.
Хитрость, жестокость, лживость и вероломство помогли ему выжить в Нижнем Городе и выбраться из грязи. Что ж, к власти он придёт тем же путём.
Ещё беспризорным ребёнком его подобрал вечно пьяный бродяга и воспитал в лабиринтах канализационных труб. Вилникс с самого детства ловко обчищал чужие карманы и взламывал замки. У него был настоящий воровской талант, и вскоре он бросил храпящего в гамаке опекуна и пошёл своей дорогой, став точильщиком ножей.
Он был лучшим в своём деле, и все это знали. Каждый завистливый гоблин, каждый грубый глыботрог, каждый головорез приходил к нему заточить свой серп, свой топор, свой кинжал.
Но этого Вилниксу было Недостаточно. Он хотел большего. Ему надоело слушать приказы, он сам желал приказывать. И однажды профессор Тьмы потерял свой телескоп. С этого дня для Вилникса началась новая жизнь.
Для начала почтённый покровитель дал ему новое имя.
— Вил Сорнисор, — улыбнулся профессор Тьмы, откинувшись в своём любимом кресле. — Хорошее имя для точильщика ножей, но боюсь, оно совсем не пойдёт воспитаннику Рыцарской Академии. — Он задумчиво погладил бороду.
— Вил, что же, возьмём это за основу. Виллокс, Вилфиус, Вилникс. — Он нахмурился. — Что будет сочетаться с Вилниксом?
