алкоголем и лечился в психиатрических клиниках. Он отдавал себе отчет в том, что именно несчастья были для него основным источником вдохновения: «Без страха и болезней моя жизнь была бы лодкой без руля».
Одно из самых известных произведений Мунка – «Больная девочка» – посвящено сестре Софии. Она ушла в 1877 году, когда ей было всего 15 лет, а Эдварду – 13. Спустя 9 лет, будучи совсем молодым, но подающим надежды студентом Королевской академии художеств в Осло (Кристиании), Мунк пишет ее портрет – это портрет обессиленной болезнью молодой девушки в кресле, размытый, ускользающий образ памяти. Рядом с больной склонилась другая женщина, как бы заранее оплакивая ее, горестно сжимая руки. Картина категорически не одобряется критиками из-за своей бледности и как бы незаконченности, однако именно в этом, судя по всему, и заключается замысел художника: болезнь и смерть неизбежны, а жизнь утекает сквозь пальцы, как песок.
Позже Мунк увлекается мистикой и оккультизмом и обращается к роковым, куда менее нежным образам – «Вампир», «Крик», «Автопортрет в аду». Краски сгущаются, цветовые гаммы становятся всё более кровавыми, нередко на его картинах начинают встречаться и болезненно зелёные лица. Не стала ли эта бледность на картинах импринтингом болезни его матери и сестры? Темы страсти в отношениях между людьми и эмоциональной неуравновешенности наряду со страхом смерти занимают бóльшую часть его полотен. Впрочем, к зрелости художника подобные сюжеты исчерпали себя, остались позади и отношения с роковыми норвежскими красавицами. Во второй половине своего творческого пути Мунк пишет больше пейзажей, а героями его портретов становятся рабочие и крестьяне, пришедшие на смену представителям богемы. В 1916 году Мунк поселяется на вилле Экле близ Осло, увлекается сельским хозяйством – посадками и разведением домашней птицы. Всё это дарит ему некоторое умиротворение, но он всё же продолжает активно творить. На вилле Мунк проводит весь остаток своей жизни. Впереди у него еще два серьезных испытания: в 1930 году у художника случается кровоизлияние в глаз, повлекшее за собой частичную слепоту, и работать становится труднее, а в 1940‐м в Норвегию входят нацисты. Поначалу благосклонные к главному национальному художнику немецкие власти очень скоро сменяют милость на гнев и объявляют Мунка представителем дегенеративного искусства. Играет свою роль здесь и отказ Мунка сотрудничать с нацистами и выполнять их заказы. Оставшиеся три года Мунк живет в постоянном страхе уничтожения своих картин. Известно, что на второй этаж виллы Мунк не допускал даже близких друзей. После его смерти в 1944 году там было обнаружено 1008 живописных полотен, 4443 рисунка, 15 391 гравюра, 378 литографий, 188 офортов, 148 резных деревянных досок, 143 литографических камня, 155 медных пластин, бесчисленное множество фотографий и все его дневники. Все свои произведения Эдвард Мунк завещал городу Осло, и в 1963 году в столице Норвегии открылся Музей Мунка, где хранится ныне всё, что было найдено в его доме.
Николай Ярошенко
(13.12.1846‒07.07.1898)
Вы наверняка как-то так и представляли себе образ художника: он мрачен, безумен, беден и загибается от чахотки. И прочитанные теперь страницы лишь подтвердили этот стереотип. Теперь же хочется привнести в нашу историю хоть немного тепла и рассказать о художнике, жизнь которого пусть и не была очень долгой, но всё же представляется гармоничной и даже счастливой, насколько можно судить о жизни человека по обрывочным рассказам очевидцев и биографов.
Николай Александрович Ярошенко родился в Полтаве в семье военного и вообще-то, по задумке родителя, должен был стать артиллеристом, а не художником. И таки стал им. Потакая воле отца, Николай окончил Полтавский кадетский корпус, а затем и Артиллерийскую академию с отличием, получил назначение на патронный завод в Санкт-Петербурге и прослужил там более 20 лет.
Ярошенко является, наверное, одним из немногих примеров художника, которого собственное ремесло не захватывало с головой как всепоглощающая страсть, а позволяло не скитаться, работая на износ, и жить нормальной и разнообразной жизнью, иметь работу, дом и семью. Можно было бы сказать, что живопись была для Ярошенко хобби, однако для хобби его успехи были слишком выдающимися.
Итак, тяга к живописи была у молодого человека всё же достаточно сильной, и параллельно с военной карьерой он смог обучаться в Академии художеств. Здесь Ярошенко не только развил свой талант, но и сблизился с известным художником Иваном Крамским, и эта встреча оказалась поистине судьбоносной для русской живописи.
Иван Николаевич Крамской был одним из главных идеологов общества передвижников – организации, вобравшей в себя самый цвет российских живописцев конца XIX века. Основная цель общества была просветительской: передвижные выставки, путешествовавшие по городам и весям, позволяли жителям провинции знакомиться с высоким искусством и развивали в русском человеке любовь к культурным ценностям и привычку соприкасаться с прекрасным. Товарищество передвижных художественных выставок было создано в 1870 году, а уже в 1874‐м Ярошенко участвовал в четвертой из них и незамедлительно был избран в правление Товарищества. Позже Крамского называли разумом общества передвижников, а Ярошенко – его совестью. После смерти Крамского Ярошенко более 10 лет продолжал развивать его идеи и организовывать работу Товарищества. В передвижных выставках в разные годы участвовали прекрасные русские художники – И.Е. Репин, В.И. Суриков, А.К. Саврасов, И.И. Шишкин, В.М. Васнецов, В.Д. Поленов, И.И. Левитан и многие другие.
Николай Ярошенко. Курсистка. 1883
Николай Александрович Ярошенко был неравнодушен к Кавказу, его даже в шутку называли «портретистом гор». В горах же, в Кисловодске, приобрел он и «Белую виллу» – место, где он и его супруга окружали гостеприимным теплом многих талантливых людей того времени: здесь бывали Рахманинов, Репин, Станиславский, Менделеев, Шаляпин. Дача «Белая вилла» была создана по эскизам самого художника и постоянно обрастала пристройками – видимо, чтобы удобнее было разместить большое количество гостей. Ярошенко вышел в отставку в чине генерал-майора по состоянию здоровья и только тогда смог полностью посвятить себя живописи. Он много путешествовал, любил и много писал Кавказские горы, ездил в Италию, Палестину и Сирию.
Смерть Николая Александровича, как и жизнь его, была, по сути, счастливой – то было отнюдь не медленное безнадежное угасание от чахотки. Любовь к горам и путешествиям по странам с мягким и теплым климатом, а также успешная карьера и сложившаяся семейная жизнь сыграли большую роль в победе над туберкулезом, которым он страдал, впрочем, много лет. Ярошенко скоропостижно скончался на своей Белой даче от сердечного приступа в возрасте 51 года.
Однако в историю Ярошенко вошел всё
