сумке и выудил из неё литровую баклажку любимого пива.
— О! А это что? — Заинтересовалась хозяйка.
— Да вот, наше пиво! — С гордостью ответил я. — Поддерживаю национального производителя.
— Плесни-ка бабушке чуток, — попросила она, придвинув ко мне деревянную кружку. — Больно интересно, как там у вас пивоваренное дело поставлено.
Ловко открутив крышечку, я мастерски, почти без пены наполнил подставленную ёмкость. Баба Яга понюхала, осторожно попробовала и кисло скривилась.
— Что ж, пахнет недурно, да только не пиво это. Совсем не пиво. Поверь мне, уж кто-кто, а я в зельях да отравах толк знаю. Тут лишь вода настоящая, а остальное — порошки алхимические да спирт разбавленный. И тот — не зерновой, не бурячный… — она снова принюхалась. — Как бы вовсе не опилочный. Не пей это, милок. Здоровее будешь.
Клоповая настойка всё ещё действовала, потому я поверил сразу и безоговорочно.
— Очень жаль. Думал, хоть пиво у нас нормальное. Вот, гляди, сколько с собой прихватил, — я выставил на стол весь свой немаленький запас.
Окинув взглядом ряд бутылок, старушка присвистнула.
— И ты, бедняга, всё это на себе волок? Извини, но провоз через избу напитков из чужого мира строжайше запрещён, тем больше — с алхимическими веществами. — Она вздохнула. — Ты, дружок, не серчай. Правила не я придумала. Служба…
Служба службой, но мне всё равно стало обидно: столько километров тащить ведро пива, чтобы его конфисковали!
Хотя, с другой стороны, после слов Бабы Яги о порошках и опилочном спирте, пить эту бурду совершенно расхотелось. И вообще, кто там у нас собирался вести здоровый образ жизни? Вот он, первый шаг. Радуйся!
— Что же, если запрещено, то оставлю здесь. Ах да, у меня ещё вот что есть, — я вынул из нагрудного кармана плоскую железную фляжку. — Бальзам, на травах и фруктовых соках. По крайней мере, так на этикетке пишут. Его на нашем ликероводочном заводе готовят.
— Славный сосудик, — одобрила Яга, крутя флягу в руках. — И сколько влаги вмещает?
— Ровно две рюмки. Маловато, конечно, но для экстренных случаев вполне хватает. Согреться, в кофе или чай плеснуть…
— Две рюмки⁈ — Подскочила вдруг хозяйка. — Так она настоящая? То есть — на сколько выглядит, столько в неё и входит? Хотя чего это я… Откуда у вас, во Тьме, иная-то возьмётся?
— Так, стоп! Бабуль, ты мне совсем голову заморочила. Да, это простая фляга, в ней — две рюмочки бальзама. Не больше.
— Сень, уступи мне её, а? Прежде, чем выйдешь в наш мир, хочу предупредить: здесь очень ценятся настоящие вещи! Во-первых, их нельзя испортить, но можно полезно заколдовать. Во-вторых, они довольно редкие. Уступи! А я тебе взамен три наших, магических подарю. Мы их водолейками зовём. Вот, гляди!
Яга подошла к сундуку, достала что-то и со стуком поставила на стол. Это «что-то» оказалась пухленькой тыквенной бутылью, раза в два больше моей. Ярко-жёлтого цвета, с кожаной петлёй на горлышке и рельефным изображением какого-то герба на боку.
— В ней ровно сто вёдер. Да, немного, но для похода — в самый раз. Да не кривись ты так, — усмехнулась она в ответ на мой скептический взгляд. — Чистую правду говорю. Повторю ещё раз, чтоб запомнилось крепче: не верь глазам своим. Почти всё, с чем ты столкнёшься в нашем мире — не то, чем кажется! Изба моя — портал меж мирами, самовар вот этот закипает без углей и вашего эклек… электрек… короче, сам. Ножом можно валить деревья, а на метле да в ступе — летать по воздуху. Да мало ли, что ещё! Сам убедишься. К слову, как думаешь, что за мясо в моём борще?
— Я что, хорошую говядину по вкусу не узнаю? — Хмыкнул я, но внутренне напрягся.
А ну как предъявит сейчас мне бабуся черепушку какого-нибудь Ивана-царевича, гостившего у неё накануне? Правда, довольно вкусный царевич попался, жирный и наваристый.
— Нет, мил-друг, не говядина, не свинина и даже не конина с бараниной. Это мясо зверя диковинного, коего заморские соседи наши галлотавром зовут. Мне намедни с ярмарки кусок грудинки и целый окорок привезли.
— Галлотавр? Странное название. Минутку, дай-ка сообразить. — Я задумался. — Галлус — это, кажется, петух по-латыни, а таврос — бык по-гречески! Ничего себе комбинация! И как же зверушка эта выглядит?
— Да очень просто: тур это, бык дикий, токмо с головою да крыльями петушиными. За то его в наших землях куротуром и кличут. И не зверушка он, а чудище, на которое даже сам медведь, Хозяин лесной, и тот нападать поостережётся. Хвала Свету, в дикой природе птички эти только в Дол-Кур-Туре водятся, а он в стороне от пути твоего лежит.
— Где-где? — Переспросил я. — В Дол-Гулдуре?
— Нет, милок, Дол-Гулдур был когда-то в Срединных землях. Давно, очень давно. А Дол-Кур-Тур — он тут, у нас. Долина Куротура, иначе говоря.
— Ясно. А гусь-то хоть настоящий? — Покосился я на аппетитную поджаристую тушку. — Или тоже свинокрыл какой?
— Настоящий, кушай смело. Тоже с ярмарки. А под гуська могу тебя своим, домашним пивком угостить. Желаешь? Давненько наварила, оно как раз вызрело.
— Давай, бабуля! Всё лучше, чем ничего…
— Да вот оно, на столе, — кивнула она на тыквенную фляжку.
Ну что же, совместим приятное с полезным: продегустируем местный напиток, а заодно и проверим вместимость «водолейки».
— Сто вёдер, говоришь? — Я легко приподнял флягу над столом. — Не верится что-то. Судя по весу, в ней от силы пол-литра. А может и меньше. Граммов четыреста.
— Ну да, а ты бы хотел, чтобы она все семьдесят пудов весила? Её ж тогда не на поясе носить — на телеге возить надобно! — Сварливо буркнула хозяйка, с лёгким прищуром наблюдая за мной. — И вообще… Открой сперва, потом уж сомневайся.
Недоверие было посрамлено: едва я вытянул пробку и наклонил флягу над кружкой, как пиво мощной струёй хлынуло из широкого горлышка. Через миг холодная мутноватая жидкость насквозь пропитала скатерть, морем разлилась по столу и потекла мне на брюки. Напор же всё не иссякал.
— Хватит, хватит, дружок, ты мне избу потопишь, — смеясь, остановила меня Яга. — Пробуй уж.
Заткнув «водолейку» и отставив её в сторону, подальше от греха, я поднес кружку к губам и сделал осторожный глоток. После