Я ужасно обиделась. Могла бы и поздравить, В конце концов, это ее первая родная внучка. А потом мы с Машей отправились смотреть новую квартиру и остаток дня провели там, придумывая, как и куда мы поставим вещи. А потом Машка притащила краски и со словами «Когда еще придется!» – нарисовала на обоях огромную картину о том, как мы с ней и Сергеем укладываем спать маленькую Наташку. За этим занятием нас и застал вернувшийся с работы будущий папа. 258
Большую часть рабочего времени я угробил на решение финансового вопроса. Деньги мне, в общем, дать решили, но и условия поставили феодальные. Взамен обязали подписать контракт на четыре года. И до окончания этого срока я не мог уйти из компании под страхом штрафных санкций, которые, по-моему, превышали мои доходы до конца жизни – и то при условии, что я установлю рекорд долголетия. Если же попытаюсь уйти, не заплатив… Словом, пытаться не стоило. О таких мелочах, как солидные ежемесячные проценты, уж и не говорю.
Я долго торговался, звонил в головной офис в Питере, пытался придумать какой-нибудь другой способ добыть деньги, но все было зря. Руководство почуяло, что есть возможность взять ценного работника за жабры, и не собиралось эту возможность упускать. Кстати, они меня могли выставить в любой момент и потребовать единовременного погашения долга. Против этого пункта я восстал, как Гарибальди, и хоть здесь смог одержать маленькую победу. В остальном победило руководство.
Я добровольно продал себя если не в рабство, то в крепостные.
Уже в конце дня вяло просмотрел ежедневник и с ужасом обнаружил запись: «Строители!» Искать бригаду в восемь вечера было поздновато. Я отложил поиски на завтра.
А потом навалилось столько работы, что времени хватало только на переписывание в ежедневнике слова «Строители» со страницы на страницу и добавление восклицательного знака. Однажды утром я прочел между «Тестирование верстальщиков!» и «Проверить бюджеты!» отчаянное «Строители!!!!!!!!». Это был сигнал бедствия. Тем более что на следующей странице краснело: «Покупка квартиры».
Я решил послать все к черту, сесть на телефон и решить-таки проблемы с ремонтом.
Для бодрости духа позвонил сначала домой.
– Катя! Я по поводу строителей…
– Не волнуйся, я еще вчера выгнала вторую бригаду.
– Золото ты мое! А почему выгнала?
– Криворукие идиоты.
Подробности я решил не выяснять, но поморщился. Что-то супруга в последнее время стала злоупотреблять бранной и просторечной лексикой. То есть очень зло употреблять.
– А первая бригада?
– То же самое, только еще и по-русски не понимают. Еще и разозлили меня, ублюдки!
Я опять поморщился. Как бы это намекнуть Кате, чтобы она повежливее разговаривала? Все-таки дети кругом. Даже внутри.
– Не волнуйся ты так, – нашелся я, – тебе вредно ругаться.
– А я и не ругаюсь. Если что, с ними Люда ругается.
– Бывшая хозяйка? А этих… работников тоже Люда подбирала?
– Нет, это Петрович. Завтра обещал новых подобрать.
Положив трубку, я навсегда вычеркнул вопящее слово из ежедневника и из своей жизни. Пожалуй, в браке есть некоторые преимущества. Вот Катя – взяла и сама организовала ремонт квартиры!
Подумал и улыбнулся. Ну да, «сама». Деньги нашел я, строителей ищет Петрович, а ругается с ними Людмила. А в целом, конечно, «сама». Идеальный менеджер.
Может, мне жену после декретного забрать к себе руководителем проектов?
**
Главным событием следующей недели стала очередная бригада рабочих. Бригадир мне понравился – немногословен и деловит. На вопрос, когда они могут начать работать, ответил: «Сегодня».
– Вот и чудесно! – согласилась я. – Давайте я вам все покажу, вы начинайте, а мы с Машей поедем в шко-
лу на собеседование. Значит так, вот эти обои в эту комнату, эти в эту, а вот эти вот сюда, это детская. Кухню пока не трогайте. Понятно?
Бригадир кивнул. Что-то в его кивке мне показалось подозрительным.
– Давайте еще раз. Вы сегодня, наверное, клеить еще не будете?
Кивок.
– Тогда вы сдирайте старые обои, а мы поедем. Да? Кивок.
Мы с Машкой отправились к двери, уже у порога нас остановило жалобное:
– Э-э-э…
– Что? – обернулась я.
– Так а чего делать-то?
– В смысле?
Я смотрела в абсолютно прозрачные глаза рабочего и у меня в сердце поселялась страшная тоска.
– Ремонт делать где? – повторил бригадир.
– Ремонт делать везде.
– А-а-а…
– Вы обои клеить умеете? Кивок.
– Так вот. Нужно переклеить обои во всех комнатах. Это понятно?
Кивок.
– Что тогда непонятно? Молчание.
– Так мы пойдем?
Молчание. Рабочий угрюмо переминается с ноги на ногу.
– Так вы скажите, что делать, и идите.
На меня напал спортивный азарт. Интересно, смогу я ему объяснить или нет?
– Нужно взять вот эти обои и наклеить их на вот эти стены. Понятно?
– Ну что вы так говорите, как будто я тупой! Действительно, чего это я?
– Повторяю еще раз. Кухню не трогайте, в комнатах переклеиваете обои. Старые снимаете, новые клеите. Давайте разнесем обои по комнатам, чтобы вам было легче. Берите вот эти обои и несите их сюда.
Мужик с просветленным лицом взял и понес. Видимо, я, наконец, дала достаточно четкие инструкции.
– Так. Теперь берите вот эти обои и несите их туда.
Отнес. Вернулся со счастливым выражением лица.
– Начинайте вот с этой комнаты. Понятно? Кивок.
– Понятно.
Пауза. Только я собралась уходить…
– А что в ней делать?
От сумасшествия меня спасло своевременное появление Петровича, который заглянул узнать, как мне понравились новые рабочие.
– Катенька, ты только не волнуйся. Я тебе кафельщика нашел. Русский. Честное слово. Хороший мужик, обстоятельный. Отставной военный. Приедет завтра в девять утра, так что нужно срочно ехать закупать плитку. Маша, поедем плитку покупать?
– Ура! Поехали! А этот дядя тоже поедет?
Я вздрогнула и вспомнила про бригадира, который стоял в том же месте комнаты и ждал дальнейших распоряжений.
– Петрович, объясни ему, что он нам не подходит, а мы тебя на улице подождем, – быстро сориентировалась я и выскочила из квартиры.
Слушая за ужином весело-злую трескотню жены, я вдруг подумал, что теперь мы с ней живем совершенно отдельными жизнями. Она гоняет строителей, а я решаю на работе какие-то финансово-производственные проблемы. До свадьбы оно не так было. Были общие интересы. Цели общие.
– Катя, – перебил я рассказ о чем-то из мира ремонта, – ты меня любишь?
Катя, которая как раз показывала в лицах тупого бригадира, захлопала глазами.
