– Смотри,- говорила она, обтягивая свое мини-пузо маечкой, – совсем незаметно, что я беременная! Просто толстая. Зато грудь выросла так, что мужики клеятся пачками.
– Это потому, – отвечал я, – что ты самая красивая. Не только грудью, но и богатым внутренним миром.
Катя внимательно осматривала свой укрупнившийся бюст, вздыхала и приступала к обсуждению планов предстоящего ремонта.
В последнее время это была любимейшая тема моей жены (никак не привыкну, что Кошка – теперь «моя жена»!). Глаза у нее загорались, жестикуляция становилась амплитудной, а внутренняя сосредоточенность исчезала, как будто и не было.
– Окна нужно поменять, – тараторила она, – потому что, во-первых, из щелей дует, во-вторых, открывать для проветривания неудобно…
– А зачем проветривать? – спрашивал я. – Ведь из щелей дует.
Катя замолкала, секунду рассматривала меня и продолжала:
– Сантехнику тоже всю нужно поменять. И плитку. И самое главное – шторы на кухне!
Бороться с этим было невозможно. Соглашаться – самоубийственно. Я однажды пробовал жить в двухкомнатной квартире, в которой идет ремонт. Это было одно из самых страшных потрясений в моей жизни. Нужно было срочно применять метод Китайской Народной Республики – искать третий путь.
В суете и поисках пути я едва не пропустил важную дату – месяц со дня бракосочетания.
Вернее, даже пропустил, поэтому был несказанно удивлен, когда вечером 28 июня обнаружил пустую квартиру и записку на кухне. Бумажку взял с замиранием сердца – некстати припомнились подробности развода с Вероникой. Однако никаких «Между нами все кончено» или «Ты очень хороший человек, но…» в записке не обнаружилось.
«Я у Наташки. Мяв».
Дверь Наташкиной квартиры открыл почему-то Ма-рашко. Лицо его было траурно.
– Катя от тебя ушла, – сказал сквозь скупую мужскую слезу,- к Наташке. У них давно тайная лесбийская…
Я молча отодвинул Шуру в сторону.
**
Месяц со дня свадьбы я встретила уже в нормальном расположении духа. Наташка отвезла меня в магазин для беременных, где я оторвалась по полной программе. Во-первых, я там была самая худенькая (все познается в сравнении), во-вторых, спецодежда делала меня толстенькой и миленькой, а не пухлой и противной, а в-третьих, у меня были с собой деньги, которые я не собиралась привозить обратно домой.
У магазина нас ждал Марашко.
– О! – завопил он,- Девчонки! Какая встреча! А я тут выполняю маркетинговые исследования – считаю беременных для производителя детского питания. Получается, что беременны все! Девушка, вы беременны? – Шура кинулся к проходившей мимо девчонке. – Как нет? А вы уверены? Точно? А вдруг? Вы проверьте. Наверняка беременны, только еще не знаете об этом. Бабушка, вы беременны?
Наташка взяла Шуру за руку и поволокла к машине. Он упирался, все время порывался вывернуться и кинуться к очередной жертве.
– Ты же просила случайно- встретиться, вот я случайно и встретился. Что тебе не нравится? Нормальная отмазка! Да Катька ничего и не заподозрит, ей не до того. Не шипи на меня! Все, дома встретимся.
. И Шура помчался к машине. Я совершенно автоматически проводила его взглядом и уперлась в «Жигули».
– Слушай, Наташ, он же говорил, что у него эта… как его… что-то экзотическое.
– Угу. «Феррари». Алая.
Я посмотрела на отъезжающий «Жигуль». Цвет соответствовал.
– Наташ, а он правду когда-нибудь говорит?
– Да. Иногда. Только она так запрятана, что не сразу и разберешь.
– А ты… А вы с ним… Ну… Часто видитесь? Наташка хмыкнула и не ответила.
Судя по тому, что, когда мы приехали, Шура открыл дверь Наташкиной квартиры своим ключом и бойко резал салат, виделись они часто.
Наталья сразу потащила меня в комнату.
– Пойдем, пойдем, нечего ему мешать. Он классно готовит, жалко редко. Шура! Один кофе и один яблочный сок в комнату!
Я думала, это шутка, но через десять минут Марашко возник на пороге спальни с подносом, на котором стоял наш заказ, плюс всякие бутербродики, плюс варенье в вазочке.
– Блаженство, – произнесла я, падая на кровать. Наташка пристроилась рядом со мной. – И так всегда?
– Нет. Но часто. Подвинься, ты своим пузом всю постель заняла.
В дверях появился Сергей, за плечом у которого маячил Марашко в переднике и с черпаком в руках.
– Вот, полюбуйся сам. Что я тебе говорил! Почему мне никто не верит? И ребенок у нее от нее!
**
Этот вечер я провел блестяще.
Удалось даже отключиться от потока бессмысленных слов, который на меня вывалил Шура. Не обращая внимания на производимый им белый шум, я поздоровался с раскинувшимися на кровати девчонками, заметил и похвалил новую Кошкину одежку и сделал пару комплиментов ее животу. Впрочем, и Наташке искренне признался, что выглядит она куда жизнеспособнее, чем неделю назад.
– А мы тут бутерброды едим,- зачем-то заявила Катя.
– Сашенька делал! – высунулся из-за плеча поэт. – А никто даже спасибо не сказал!
– Спасибо, Сашенька! – хором запели валяющиеся женщины. – Иди сюда, мы тебя поцелуем.
Тут я заметил странную деталь: Катя подарила довольному Шуре лобзание в уста, а Наталья чмокнула его как-то очень по-домашнему, в щеку. «Да у них все серьезно!» – сообразил я и немедленно позавидовал Марашкиному счастью.
– Подумаешь, бутерброды! Я сейчас вас по-настоящему укормлю!
Я направился на кухню, размышляя, что бы такого сварганить. Осмотр припасов предоставил мне выбор: разморозить что-нибудь в микроволновке или сделать спагетти. Первый вариант был слишком банален, и я решительно взялся за макаронные изделия.
Не хочу хвастаться, но буду – спагетти я готовлю отлично. Главный секрет состоит в том, чтобы не доваривать их, а бросать на сковородку слегка сырыми. Ну и соус, конечно. И оливковое масло. Спагетти – это форма (ни в коем случае не ломайте их перед укладкой в кастрюлю!). Хороший соус – это содержание. Наконец, оливковое масло – душа блюда.
Пока паста проходила первый, кастрюльный, этап приготовления, я грамотно намешал майонез с рублеными маслинами и резаными овощами, добавил черного перчика, а также натер в отдельную посудину сыр. К моему удовольствию, в холодильнике водилась настоящая «Моцарелла». Спагетти удалось извлечь вовремя, масло оказалось правильным, я чувствовал себя кулинарным гением.
Приглашенные в кухню дамы и примкнувший к ним Марашко были поражены моими успехами. Особенно Катя.
– А от меня скрывал! А я ему каждый день завтраки готовлю! Ну, практически каждый! Все, дорогой, с сегодняшнего дня начинаешь новую жизнь!
