— Зато кратко и понятно! — возразил Кид. — Из него сразу ясно, почему ваш брат улетает юношей и возвращается молодым, а земные друзья за это время успевают состариться. Мне бы тогда ответить так. Эх!
— Послушай, Кид, я спросонок не разобрал, зачем это нас послали на Вторую разработку? Подняли с кровати и отправили к тебе. Мол, Кид все скажет, а сейчас побыстрей поворачивайся.
— Неужели? — удивился Кид. — Ты извини, в спешке я забыл. Верней, думал, ты знаешь.
— Откуда! Понятия не имею.
— Гм… Видишь, какая штука, — виновато начал Кид. — Там помяло одного парня, и мы несем консервированную кровь. У них то ли не хватило, то ли несвежая.
— И ты молчал? — возмутился Даниил.
— Да разве я нарочно! Просто так вышло. Ну, а скажи я! Что это изменило?
— Как что! Человек, может, умирает. Нас ждут не дождутся, а мы отсиживаемся!
— Эх, Даниил, — неодобрительно покачал головой Кид. — Горячка ты! Думаешь, мне приятно? Нет, самому тошно. Но мы в ловушке. Да еще твоя нога…
— Зато у тебя обе целы!
— Ерунду ты говоришь! — осуждающе возразил Кид. — Не брошу же я тебя! Э! Погоди, пальну разок.
— А может, они ушли? — досадливо спросил Даниил.
— Ушли? Ну уж нет. Это дьявольски упорные твари.
Даниил, выставил из-за камня широкий приклад тайдера:
«С-снэк! С-снэк! Пам!» — тайдер вылетел у него из рук, на прикладе темнела глубокая вмятина.
— Видел? — бросил Кид и строго добавил: — Больше не глупи, не рискуй тайдером. С одним на двоих долго не продержимся.
— Неужели они уловят разницу между одним и двумя?
— Еще как! Дошлые твари. Если их соберется побольше, то и с двумя будет туго. Особенно в фиолетовых сумерках, перед самым восходом Красного Солнца.
— Ты серьезно?
— А ты думал! Они не знают страха, только жадность, хитрость и упрямство. Пятерых положишь, а шестой тебя прикончит.
— Как они швыряют камни?
— Примерно так. Набивают зоб или нечто в этом роде кучей гладких камней. Язык у них на манер трубки. Мощная струя воздуха прогоняет камень через эту трубку, и он вылетает со скоростью метров этак двести в секунду. Представляешь! В общем напоминает духовое ружье, только вместо крохотной пульки килограммовый булыжник.
— Созданьица…
— Энорий всегда достается трудно.
— Не спорю, — согласился Даниил, — но без него не обойтись. Энорий — движущая сила звездолетов.
— Твоему отцу и его товарищам энорий тоже обошелся недешево.
— Да. «Эльф» погиб со всем экипажем, а они трое из Седьмой секции чудом уцелели и кое-как добрались до Земли. И то благодаря Иве…
— Я знаю. Полет Седьмой стал легендой. Кто о нем не слышал! Ива — герой, пожертвовал собой ради двух других. Говорят, он опередил твоего отца?
— Да. Отец решил уйти, как только понял, что троим не уцелеть. А Ива догадался и опередил его.
— Тебя, наверное, назвали Даниилом в честь Ивы?
— Конечно. Но вот что, Кид. Как хочешь, а надо что-нибудь придумать. Я так больше не могу!
— Уже думал, — безнадежно отмахнулся Кид. — Если бы еще не твоя нога…
— Далась тебе моя нога! Считай, что она цела.
— Нельзя считать то, чего нет.
— Уже слышал. Лучше скажи, что предпринять сейчас?
— Но ты же сам видел! — повысил голос Кид.
Они надолго замолчали. Даниил упрямо морщил лоб, что-то соображая. Он внимательно оглядывался вокруг и надолго задержал взгляд на отвесных скалах позади их убежища.
— Послушай, Кид! — взволнованно начал он. — Ничего не спрашивая, нажми. Но не разок, а раз пять. Подряд, с интервалами секунды в три. Ладно?
— Что ты задумал?
— Потерпи, узнаешь.
— Хорошо, будь по-твоему! — согласился Кид. — Но имей в виду, это опасная прихоть. Зарядов не густо.
— Знаю! Давай!
Пять ослепительных вспышек пронзили слабенький свет фиолетового дня.
— Ну? — выжидательно повернулся Кид.
Даниил молча протянул ему приклад тайдера.
— Не понимаю.
— Видишь — чистенький, ни одной новой вмятины. Когда ты стрелял, я выставил его и хоть бы камешек прилетел.
— Только-то… — разочарованно протянул Кид. — Лучше бы спросил, чем заряды тратить. Мне это давно известно. После выстрела они на несколько секунд слепнут. Но что толку?
— Чудак! Это то самое, что нужно. Скажи, ты сумел бы взобраться по этому желобу?
Кид оглянулся и оценивающе посмотрел на узкую расселину, круто уходящую вверх.
— Пожалуй, можно.
— Сколько понадобится времени?
— Полминуты…
— Ну, так вот! Я прикрою тебя огнем, ослеплю их, а ты полезай…
— Ты спятил! — вскричал Кид.
— И не думал.
Кид пренебрежительно махнул рукой.
— Я-то выкручусь, а тебе одному здесь не отсидеться.
— Попробую! — перебил Даниил решительно. — Идти с тобой не смогу. Нога — не наступлю. Так хоть прикрою. Надо ж помочь тому парню. Раненому…
— Может, с ним и так ничего плохого не станется? — нерешительно предположил Кид. — Осталось всего полтора часа до восхода Красного Солнца. Только оно покажется — ни одного снэка не сыщешь.
— А если станется? Как тогда? — резко бросил Даниил.
— Хм!.. Вообще-то ты прав. Все может быть. И до чего же паршивое место эта чертова Фисба! — с внезапным ожесточением воскликнул Кид. — Будь она трижды проклята! Два солнца на небе, а толку нет. При Красном еще туда-сюда, жить можно. А при Фиолетовом — сплошная муть. Ничего не видно, радиосвязи нет, видеотелефон отказывает, и эта погань вылазит. Тьфу!
— Ругаться будешь потом! — оборвал Даниил. — Отвечай прямо — идешь или нет?
— Придется идти, — ворчливо согласился Кид. — Тебе же нипочем не втолковать! Ты же из русских. Упрям, что снэк. В крови у вас это сидит, что ли… — Он с треском открыл магазин тайдера и вынул три боевых стержня из шести оставшихся: — На! Тебе будет нужней.
— У тебя, видно, это самое тоже в крови, — передразнил Даниил.
— Верблюд! — добродушно огрызнулся Кид. — Ладно! Давай руку и… что кому судьба пошлет. Смотри! Бей только наверняка, тогда, может, и продержишься. Только бы мне добраться без помех. Отдам кровь, сяду на самоход и мигом буду обратно… Эх, Даниил, спроважу тебя на «Бор» и успокоюсь. От души говорю.
— Спасибо, — крикнул Даниил. — Ты готов?.. Ну, тогда начали!
Перед глазами Даниила заметалась слепящая пляска вспышек. Он насчитал шесть, но на всякий случай дал еще четыре: вдруг Кид замешкался. Потом, не снимая пальца со спуска, торопливо оглянулся. Позади было пусто. Он остался один. Даниил зябко поежился и проник в щель между камнями. Протекла минута, другая, третья, а возможно, и все десять. Тьма под скалами казалась вымершей. «Может, ушли?» — блеснула слабая надежда. Вместе с надеждой и одиночеством пришла и боль: заныла нога. Это отвлекало и странно успокаивало. Так могло болеть на Земле и в любом другом месте, где не бывает никаких снэков. Обманчивое спокойствие оборвалось внезапно: под скалами шевельнулась неясная тень. Даниил невольно крепче сжал тайдер. Еще недавно рядом был Кид, и Даниил знал: Кид не промахнется. Теперь все зависело от него самого, от его меткости и хладнокровия. Тень двинулась, приблизилась. Даниил напрягся, но страха не было, только холодок ожидания и захватывающая дух настороженность, она мешала дышать.
