тройки вернётся к нам.
— Плеть. Двадцать шагов впереди, — коротко отчитался охотник перед Феликсом.
Тот усмехнулся и поманил меня к себе.
— Знаешь, что такое «Плеть» и как с ней работать?
Я прикрыл глаза и по памяти оттарабанил:
— Бриония плотоядная, реагирует на звук и тепло. Способ охоты: отростки с ядовитыми шипами обхватывают жертву и вводят яд, постепенно раскрываясь. Образуют вокруг жертвы кокон, в котором и происходит процесс переваривания. Коренья и узлы содержат скверну, также ценятся ядовитые железы. И сам яд.
— Да-да, именно, оно. Что с ней делать знаешь?
— Отростки занять чем-нибудь, а потом обрезать? — пожал я плечами. — И переработать?
— Займись. Курт, проконтролируй, — приказал старший охотник.
Белобрысый кивнул, и мы прошли вперёд, пока он не показал мне на вьющиеся по земле лианы. От обычных их отличал только тёмный, почти чёрный цвет и, сейчас почти незаметные, выдвигающиеся шипы.
Оглянувшись, я подобрал с земли длинную ветку и бросил на лианы. Мгновенно раздался хлёсткий звук, из-за которого Плеть и получила своё название, и ветку оплело коконом переплетающихся движущихся лиан, выдвинулись шипы, вгоняя в цель яд. Через несколько секунд они распустятся обратно, поняв, что это не еда.
Мы с Куртом рванулись вперёд, он взмахнул мечом и в несколько ударов отрубил толстый корень от основного скопления отростков. Я же наколол его на копьё и оттащил в сторону на полтора десятка шагов, где вбил оружие в землю с нанизанным на него сжимающимся куском непонятной плоти. О том, считать подобное флорой или уже фауной, споры шли в местном научном сообществе до сих пор.
Основные побеги в это время сократились со всей силы на деревяшке, раскрошив её в щепки, и расслабились. Выдохнув, я снял со спины рюкзак и достал несколько мешков и ёмкостей. А после сел возле сокращающегося, выпускающего шипы отростка и стал ждать.
— Он уже не так опасен, а времени обычно мало, — произнёс стоящий рядом Курт. И в несколько сильных ударов рассёк кожу бывшего растения. А потом примерился и отрубил пару нервных узлов, откинув их сапогом в сторону.
— Знал бы ты, как магистр иногда материт вас за такие штуки, — вздохнул я.
— Это потеря качества, да, — согласился охотник. — Но если обрабатывать по правилам, то это долго ждать. Мы за это время ещё что-то найдём.
Я пожал плечами, не став спорить, залил в непромокаемый мешочек немного консерватора и, срезав лишние куски, закинул туда добычу. А после занялся остальными, посматривая, как Курт начал обрабатывать лианы, заставляя их отдавать яд в специальную мочалку.
Через полчаса мы закончили. Отряд за это время нашёл и обработал ещё одну такую же Плеть и, судя по шуму, добыл изменённого зайца. Внимательно осмотрев мою работу, командир хмыкнул и велел отряду готовиться к выдвижению дальше.
До самого вечера мы прошли ещё несколько километров, за которые в моем мешке кончилась тара, а сам он основательно потяжелел и увеличился. А после Феликс скомандовал возвращение.
Ощетинившись стрелами и копьями, мы потихоньку отправились в сторону дома. Причём бдительности никто не терял до того момента, пока не вошли за ворота деревни. Только когда отдал мешок с добычей Феликсу и вошёл к себе во двор, я буквально рухнул на лавку.
Устал. Фиг с ним, с весом снаряжения и доспехов, хотя вес сапог и защиты ног под конец стал казаться просто гирями на ногах. Эта постоянная бдительность выпила из меня все соки. Через пару минут я выпил воды и начал потихоньку снимать броню. Завтра отдых, тренировка, а послезавтра нужно будет идти опять.
За рейд я стал богаче на серебряную монету. Глядишь, за три года на активацию источника накоплю. Если не сдохну. Такой вот крутой бизнес.
Глава 7
В глиняную посуду отправились ядовитые железы мутировавшей змеи, и, тщательно замазав разогретым сургучом пробку, я убрал кувшин в мешок. С этой змеёй пришлось повозиться: атаковав из засады, она бросилась на спину одного из наших охотников настолько внезапно и мощно, что ему очень повезло, что удар пришёлся не в голову.
Дальше, по начавшему обвивать жертву телу ударили и арбалеты и рогатины. Тварь распустила кольца и попыталась уйти, но, в итоге, её просто прикололи копьями к земле. А пока раненому оказывали первую помощь и тратили дорогие зелья, я занимался разделкой.
— Сворачиваемся, Майли кладём на носилки и домой. Пацан, змею в мешок. Всю, — приказал Феликс.
— Хорошо, — кивнул я, и начал собирать разобранную по кускам тварь.
Обычно мясо и кости мы не берём. Приманивать хищников запахом крови при транспортировке, потом долго и дорого выделять запасы скверны из таких объёмов мяса, не очень выгодно. Да и вес. Но раз сегодня наш рейд заканчивается сильно раньше, чем обычно, командир крохоборствует по мелочам.
Денег мы сегодня заработаем немного, но Феликс не просто так гордится тем, что у него в отряде самые маленькие потери за год. Мужики мгновенно срубили несколько жердей, а плетёный каркас для носилок всегда есть в одном из заплечных мешков. Через десяток минут мы выдвинулись в обратный путь.
В руках дрожало дерево носилок, а плечи оттягивал тяжёлый мешок. Но я не роптал, это уже не первый случай переноски раненых за те два месяца, что хожу в рейды. Я только рад дополнительной физической нагрузке. Поглядывая по сторонам, я ровно и глубоко дышал в такт шагам. Уже представляя сегодняшний ужин и планируя дополнительную тренировку на вечер.
— Пацан! — крик Тики заставил меня вздрогнуть и оглянуться.
Я начал поворачивать к нему голову, когда засёк крем взгляда тень, метнувшуюся ко мне сбоку. А через мгновение рюкзак рванул плечи назад, выворачивая руки. Меня отбросило от носилок назад, лопнула одна из лямок, и мешок оказался сорван с моей спины.
Свистнул арбалетный болт и раздался короткий рык. Развернувшись, я, наконец, увидел напавшего, сейчас активно удирающего в лес с моим мешком в лапах. Тренькнул арбалет, и фигура метнулась в сторону, спасаясь от снаряда. Но, на его беду, это заставило монстра сойти с более-менее ровной тропы и, запнувшись о корень, полететь на землю.
Перекатившись, фигура встала и, развернувшись к нам лицом, приняла стрелы на мешок перед собой. Я, наконец, получил возможность рассмотреть нашего сегодняшнего противника. Высокий, мускулистый, хоть и сутулый силуэт, заросший редкой шерстью. Болтающиеся голые гениталии, оскаленная, начавшая вытягиваться в звериную, харя и обрывки рубашки на торсе.
Тварь припала к земле и, тихо зарычав, отбросила мешок. Следом, цапнув спину, вырвала из тела арбалетный болт и отбросила его. В окинувших нас глазах блеснул разум. Монстр рванул на ближайшего к нему охотника.
Раздался треск, и здоровый мужик, теряя
