меч, отлетел назад, заливая всё вокруг кровью из смятого в месиво лица. Монстр подхватил оружие в воздухе и рванул в битву.
— Держи! — крикнул мне Курт, бросая копьё, которое было у него, пока я нёс носилки.
Подхватив оружие, я бросился вместе со всеми на врага. Мутировавший от скверны человек времени не терял. Одним ударом он разрубил на куски щит, а следующим снёс голову своему противнику. Двинувшись в сторону, отбил удар копья и отступил ещё немного назад, внимательно смотря на нас.
Рывок в сторону и вперёд. Поднятое для защиты копьё Феликса осталась у него в руках двумя половинками, а меч твари с лязгом металла вмял ему кирасу в грудь. Рядом мелькнуло копьё, несущееся в бок монстру. Мелькнула лапа, и оно оказалось перехвачено, и, рванув его к себе, оборвыш оставил охотника без оружия.
Монстр сместился ещё и, пройдя мимо копья, обрушил меч на следующего бойца. Клинок ударился о вскинутое в защите лезвие топора и лопнул, выбив оружие из рук охотника.
Что не помешало твари сдвинуться дальше, и, через долю секунды, копьё которое он держал в левой руке, вошло в голову безоружному. В тот же миг ему в спину вонзилось копьё Курта. Я немного не успел, и моё пронзило только воздух, когда тварь бросилась вперёд.
Однако копьё монстр не выпустил, следующий мой укол он парировал, одновременно уходя от укола белобрысого товарища. Но от арбалетного болта, попавшего ему в грудь, он уйти уже не успел. Рыкнув от боли, монстр рванул на нас. И был вынужден прервать атаку, спасаясь от ударивших ему навстречу копий.
Отступил и пошёл по кругу, постоянно закрываясь от арбалетчиков кем-то из нас. Через мгновение стоящего слева Тики, прикрывающего меня щитом, отбросило назад. Я же сдвинулся вперёд и нанёс укол, вошедший твари в грудь. Но не очень глубоко, я как будто ударил в дерево.
Тварь только рыкнула и отодвинулась назад. Ещё укол. Мимо. Он разорвал дистанцию и продолжил кружить вокруг нас, выбирая следующую цель. Рядом со мной встал командир с копьём в руках. Мы продолжили колоть, пытаясь отогнать тварь.
Я вспомнил алхимика, рассказывающего о бывших гвардейцах, оказывающихся в здешних лесах, не в силах отказаться от даруемой скверной силы. Это вот таким можно стать?
А тварь, тем временем, двигаться вдоль строя, выжидая нашу малейшую ошибку. Смазанное движение, ещё один охотник отлетел назад, получив укол в лицо.
Я выдохнул, шагнул вперёд и, разрывая связки, ударил, толкая копьё за пятку и отпуская в конце, когда увидел, что удар проходит. Это быстро. Быстрее, чем может кто-либо в отряде, не зря же я такой же мутант?
Копьё вошло твари в горло. И, скользнув по позвоночнику бычьей шеи, вышло с той стороны. Меня же снесло боковым ударом треснувшего древка вражеского копья.
Перекатившись в сторону, я бросил взгляд на помятый наруч, которым прикрылся от удара, и сжал кулак. Рука не сломана. В монстра ударило ещё два копья, а потом в бедро вошло ещё одно древко. Следом секущий удар от Феликса подрубил ему второе колено, и тварь рухнула на землю.
Вырвав моё копьё из шеи, он отмахнулся им от следующих атак, заливая всё вокруг бьющей из раны кровью. Тренькнул арбалет, и в оскаленную пасть вошёл болт. Дёрнувшись, тварь скверны обмякла.
— Не подходить! — рявкнул тяжело дышащий командир.
Мы подождали, пока наш арбалетчик не взвёл своё оружие и не отправил болт в глаз лежащей туше. Та издала короткий всхлип, но и всё. Живучести приснопамятного вампира это создание, всё же, не имело.
Постояв десяток секунд и удостоверившись, что тварь сдохла, мы разбрелись по залитой кровью поляне, осматривая пострадавших. Четверо человек оказались мертвы. Я присел на колено рядом с хрипящим кровью Тики, смотря, как Феликс освобождает его от доспеха, чтобы осмотреть рану.
К сожалению, к тому моменту, когда нагрудник был отброшен в сторону, охотник уже перестал дышать.
Меня начало потряхивать, а вокруг молча собрался остальной отряд.
— Делаем волокуши, тут никого не должно остаться, — мёртвым тоном приказал командир и, подняв взгляд на меня, указал на труп монстра. — Режь.
Я сглотнул, но спорить не посмел. И пока остальные подготавливали волокуши, я потрошил тварь. Сердце, куски желудка, печень, яйца. Я срезал почти всё, что имело смысл. Где-то по краю прошла мысль, что это будет не так уж и дорого. Но и насрать.
Через час мы выдвинулись домой. Ещё через четыре наша скорбная процессия оказалась у ворот деревни. Дежурные молча открыли вход, пропуская нас. Несколько минут спустя мы оказались возле дома, где нас уже встречала целительница и четверо крепких мужиков.
Осмотрев тела, она кивнула сопровождающим, и они молча унесли мёртвых, захватив с собой мешок с отрубленной головой. Их положат на ледник, приведут в порядок. Решать вопрос похорон Феликс будет уже завтра, а пока все разбрелись по домам.
Завалившись к себе, я снял панцирь и сел на пол, привалившись спиной к стене. Вот тебе и самый профессиональный и удачливый отряд.
— Как же так, мужики? — тихо произнёс я на русском.
Ещё вчера мы вместе тренировались, шутили. А сегодня почти половина отряда полегла, в очередной раз доказав, что самые страшные твари скверны — это бывшие разумные. Расстегнув, я отбросил погнутый наруч и, стянув стёганку, бросил взгляд на начавшее опухать предплечье.
За пару дней пройдёт. Сплюнув, я поднялся и отправился растапливать баню. Захватив с собой сковороду и небольшой мешочек, лежавший возле порога. Через несколько минут на огне начал шкворчать кусок сегодняшней змеи.
Впервые за последние пару месяцев я действительно задумался о том, чтобы прекратить подпитывать заражение скверной. Не когда-то потом, когда решу, что готов, а сегодня. Сила, выносливость, регенерация — это всё круто. Но возможный итог…
Тем не менее, змею я съел. А важные решения буду принимать завтра, а не на эмоциях. Весь остаток дня я даже не тренировался, а так и просидел возле бани, смотря в стену. Смерть в очередной раз прошла совсем рядом. Говорят, что к подобному можно привыкнуть. Но если и так, то я пока не созрел для такого.
В итоге, на следующий день я ничего не решил. А вечером оказался за деревней, смотря на пять горящих костров. Никаких громких речей произнесено не было. Все здесь понимают, что они занимаются этим ради денег, всегда может не повезти. Тем, у кого была семья, выделят денег близким. Это обговорено заранее. Но и всё.
Мы подождали, пока костры догорят, а потом пошли в трактир, где упились до невменяемости. Преимущественно молча. Иногда перекидываясь редкими фразами, но стараясь не говорить о павших. Не бередить душу. Не нужно
