— Но ведь в воскресение его не было!
— То-то и оно, что не было. Если ни в чем не виновен, то зачем от людей прятаться? Вы же не прятались! Даже в холодную вас полицай-Макар засадить успел. А его будто корова языком слизала. Вот и хочется ему парочку вопросов задать. Ведь вечером в субботу он уже ничем не мог из города уехать…
Стойте, стойте, ребятки! — все еще не веря услышанному, продолжал выяснять Николай. — Как вы сможете доказать, что он действительно вечером, накануне преступления, дома был? А если даже докажете, то о чем это свидетельствовать может? Ведь он и раньше у матери никогда не задерживался. «Здрасти, мама! Да «Чао, мама!». И еще несколько слов. А чтобы матери что-то по хозяйству помочь, то для того у него руки из задницы растут. Он, видите ли, слишком ученый для занятий грубым физическим трудом. О том, что именно его мать за него в институте училась, он уже давно забыл.
Ребята с явным недоверием посмотрели на Николая. Ведь ясно было, что заливает им шеф. Стопудово, что заливает! Где же это видано, чтобы мать за сына в институте училась? В конце концов, не ей ведь, а именно этому Козлобороду диплом выдали…
— Да быть такого не может, чтобы кто-то за кого-то в институте учился! — не удержался Тарас. — Или мы чего-то не понимаем?…
— Нет, хлопцы! Все правильно, — видя недоверие в ребячьих глазах, попытался убедить их Николай. — Бабка Скребкова чуть ли десять лет взятки в институт возила. Только за то, чтобы ее чаду троечки вместо двоек на экзаменах ставили и из института не вытурили. А он даже с теми тройками чуть ли не каждый курс по два года тянул. То ли вовсе тупой для наук был, то ли лодырничал. Учиться совсем не хотел. Но не это главное. Насколько вы уверены в том, что именно в ту субботу его здесь видели?
— Уверены! Точно так же, как вас сейчас видим.
— А ошибиться вы не могли? Ведь и кто-то другой мог к бабке Скребковой зайти.
— Г-ги, любовник, что ли? — не сдержал улыбку Мишка. — Так по огородам пробирался да так постоянно пригибался, что бородкой своей чуть ли не подметал грядки.
— Огородами, говоришь? — еще больше замыслился Николай. — А вы ничего не путаете?
— Николай Федорович! Вы ли нас не знаете? Пошутить можем. Но ведь не с вами. И не при таких обстоятельствах. Вы бы лучше подумали, как нам к Козлобороду добраться. Может, мы вместе в город поедем?
Глава 15
Дед Иосиф зашел в палату так неожиданно, что Галя аж руками всплеснула.
— Дедушка! — белокрылой лебедкой бросилась к нему и на какое-то мгновение прильнула к широкой дедовой груди. — Деда! Да за что же нам беда такая?…
— Успокойся, малышка! Все хорошо будет!
И, как в недалеком еще детстве, прижал внучку к себе. Будто какой-то волной спокойствия укрыл. Да такой мощной волной, что Галя тут же и успокоилась. На какое-то мгновение только. Ведь дед Иосиф был рядом. Рядом с ее Васей.
Ни с кем Галя не чувствовала себя так легко и уверенно, как с дедом Иосифом. Ведь не было такой болезни, которую он вылечить не мог бы. Не зря во всех окрестных селах его мольфаром называют. А для самой Гали он всегда был сказочным Чугайстром, который ежеминутно о покое и благополучии родных гор заботится. А что уж травы целебные дедушка знал, то, наверное, ни один человек в мире так их не знает. Потому и здоровыми все были в горном селе. И во всех окрестных селах тоже. Дед Иосиф любые болячки лечить умел. Он и Васеньку вылечить поможет. Не может быть, чтобы не помог!
А дед сразу же начал распаковывать свою сумку-тайстру.
— На вот, внучка! Выпей настойку эту целебную. Тебе сразу намного легче станет.
— Да что вы, деда! Это же не меня, а Васю моего спасать надо!
— И Васю вылечим! Где же это видано, чтобы такой бравый легинь, да из-за какой-то погани со света пошел? Неужели ты могла подумать, что твой родной дед о счастье единственной внучки не позаботится? Сейчас мы и его полечим. А ты пей, пей! Все, до дна, выпей.
— Деда! Мне теперь спать нельзя! А я боюсь, что от твоего чар-зелья усну, и тогда Васеньку возле себя удержать не смогу.
— Не волнуйся, малышка! Это чар-зелье только силы тебе добавит. Оно поможет усталость и сон одолеть. Или ты уже деду своему доверять перестала?
Галя с благодарностью посмотрела на деда, и выпила предложенный им напиток до последней капли.
— Вот молодец! А теперь за нашего легиня возьмемся.
Дед Иосиф достал из сумки еще один пузырек.
— Ой, деда! Доктор сказал, что Васе пить ничего нельзя. Все, что ему надо, через зонд подают. Через ту трубочку, что в его нос вставлена.
— Я ли, столько лет на свете прожив, до сих пор не знаю, кому и что для выздоровления надобно?
Глаза деда лучились любовью к внучке. Будто и не случилось с ними никакой беды. И ей от того взгляда так спокойно на душе стало, что все сомнения тут же куда-то исчезли. Осталась только любовь к мужу. Любовь! И уверенность в том, что с дедушкиной помощью ее Васенька снова будет здоровым и сильным.
Нет, нет! Ей вовсе не надо, чтобы он, как прежде, ее на руках носил. Нельзя ему будет после такого тяжелого ранения. Не маленькая уже. Сама — мама. Пусть деток носит! Для него это не трудно будет.
— Ну, вот! Теперь мы и нашего Васю немножко подлечим.
Старый горянин открыл свою бутылочку и осторожно поднес ее к носу больного. В больничной палате тут же почувствовался родной для Гали запах Карпатских гор, деревьев и трав, горных потоков и быстрых рек. Она даже запах родной речушки почувствовала. Такой приятный и успокаивающий. Как нежный и неповторимый запах ее детства.
Галя вся напряглась, когда ее Вася неожиданно втянул носом этот, ни с чем не сравнимый, аромат. Даже крылышки его ноздрей чуть-чуть затрепетали.
Она надеялась, что муж ее через какое-то мгновение откроет глаза и хотя бы любящим взглядом поприветствует ее. Но этого, к сожалению, не случилось.
— Дедушка! А почему он глаза не открывает?
— Рано еще, внучка. Хорошо, что он вдохнул этот запах. Теперь и лечение его намного быстрей пойдет. А этот настой пусть открытым возле него стоит. Чтобы Вася запахи наших гор постоянно вдыхал. Они ему силы прибавят, и более быстрому выздоровлению содействовать будут.
— А кто это здесь вместо меня лечением больного занялся?
Галя вздрогнула, повернув голову к Петру Федоровичу. Зарделась вся, будто ее за чем-то плохим застали. Но сразу же и в руки себя взяла.
— Это, Петр Федорович, мой дедушка Иосиф. Он на травах хорошо знается. Он…
— А запах какой замечательный! Прямо-таки — целебный запах!..
Доктор сам с наслаждением втянул в себя аромат, которым уже начал насыщаться воздух палаты.
— Я и сам не возражал бы таким полечиться. Разрешите…
Он взял бутылочку с тумбочки, поднес ее ближе к лицу, взмахом ладони левой руки направляя струю запахов к своему носу.
— Можжевельник… Чебрец… Зверобой… Сосновые шишки… Еще что-то… Вот только никак не разберу, что именно…
Потом и к деду Иосифу повернулся.
— Здравствуйте, коллега! — протянул ему правую руку, предварительно взяв бутылочку в левую.
— Думаю, что этим мы действительно поможем больному. Вот только желательно, все-таки, чтобы вы и меня в известность ставили. Ведь именно я несу ответственность за его состояние.
— Доброго дня и вам, доктор! Не гневайтесь на старого гуцула, потому что и я в лечении людей кое-что смыслю. У меня это — от деда-прадеда. А всех запахов здесь вы не разобрать не сможете. В настое этом восемнадцать компонентов. Я его специально готовил, как только о ранении Василия и о состоянии его здоровья узнал.
— Со мной рецептом поделитесь?
— Почему же не поделиться с хорошим человеком? И о рецепте все расскажу, и как настой делать. И не только этот. О многих других настойках тоже поведаю. Не в могилу же мне все свои секреты забирать. Мне и самому хочется, чтобы они людям служили. Сыновья мои почему-то способностей к этому делу совсем не имеют. А внучка с гор сюда переехала. У нее теперь совсем другая цель в жизни. Может, даже, лучшая, чем у меня…
В дедовых словах улавливался чуть заметная грустинка, которую он пытался скрыть за своей лучезарной улыбкой.
— Можете мне поверить, доктор, что если Вася этой настойки хоть немножко выпьет, то выздоравливать не по дням, а прямо по часам начнет. Бутылочка пусть здесь открытой стоит. Пусть он наш горный воздух вдыхает. Для него это сейчас очень полезно.
— А я и не возражаю. Это раньше о фитотерапии никто из ученых мужей и слушать не хотел. Ни в одном медицинском институте такой дисциплины не изучали. Хорошо, хоть теперь к мудрости народной медицины прислушиваться начали. Аромотерапия теперь даже общепризнанной считается. В некоторых заграничных клиниках и на курортах только запахами различные хвори и лечат.
Говоря это, Петр Федорович внимательно осмотрел экраны своих приборов.
