А мог бы быть мёртв, мелькнуло на задворках сознания. Ульф не стал это обдумывать. Стоило ему активировать электронику, как имплант квантовой связи, молчавший месяцами, вывел на интерфейс Палаты срочное сообщение.
Сато. Вид у директора был крайне озабоченный.
- Ульф, вылетай на Эскаан, как только сможешь. У нас тут чёрт те что творится. Олссон мёртв. Только вернулся с Ифиса – и вот… Он пас клиента, но тот заметил хвост. Мокрое место осталось. – Сато вздохнул, отвёл взгляд, его губы сжались, будто он сдерживал плач. – Я думаю, он что-то готовит… уж не знаю, что, но скоро это произойдет. Нужно собраться. Эта тварь не уйдет.
Подавление эмоций у Ульфа оставалось включено – и за это он почувствовал лёгкий укол совести. Впрочем, должно быть, с таким каменным лицом смерть товарища встретили все агенты Шестого Управления. Никто не оплачет старину Олссона, кроме Софи – надо будет отправить ей соболезнования. Ну и Сато, уже глаза на мокром месте. У него импланты только боевые. В наркоконтроле, где он раньше работал, такие модификации были ни к чему.
Ну а пока… Эскаан так Эскаан. Ульф дал команду на смену курса. До столичного мира оставалось около пяти часов лёта.
Ульф попытался вздремнуть, но, хоть он и чувствовал себя измотанным до предела, сон не приходил. Слишком велико было возбуждение после всего, что он узнал за последние сутки. И слишком живо стояли в памяти видения, пришедшие к нему во время прыжка.
В какой-то момент Ульфу начало казаться, что он уже спит. И не может уснуть, потому что должен проснуться – на Хуракане-14, двадцать с лишним лет назад, где фиолетовое с оранжевым небо медленно синеет, а под ним люди трудятся, дружат и любят, живя лишь одной целью – сделать этот мир добрее к ним.
Ульф рассмеялся. Нет, здесь, в гиперпространстве, в настоящем, он знал наверняка: это лишь воспоминания о прошлом, вставшие в его усталой голове в момент крайнего напряжения сил. Яркие – но давно растворившиеся в тумане времени.
Ульф знал, с чего эта история началась и чем продолжилась. Хуракан-14, его родина, стал лишь первой остановкой на пути к Эскаану. Увы, никто из героев его видений не сопровождал его на этой дороге.
Двадцать лет он провёл в столичном мире. Пару из них – действительно учился в академии терраформинга, но потом забросил её. Воспоминания о Хуракане-14 не давали ему покоя. Какое-то время он провёл почти что на улицах, на нижнем из четырёх ярусов Эскавиля, где солнце светило в восемь раз слабее, едва заглядывая в узкие каньоны улиц. Здесь, окруженный туманом, смогом и неоновой подсветкой сомнительных заведений, зарабатывая на жизнь чем придётся, Ульф имел все шансы пропасть навеки.
Пропасть не дали умелые руки: Ульф пристроился в маленькую фирму по ремонту гравитационных машин и прочих сложных механизмов, потом, когда та разорилась, перебрался инженером на завод робототехники. Через год с чем-то его сократили – завод тоже переживал не лучшие времена.
Тогда – пятнадцать лет назад – ему и в голову не могло прийти, что очень скоро он будет работать в министерстве государственной безопасности.
Виновником тому, разумеется, был директор Сато. Тогда ещё только ставший главой Шестого управления, он вышел на Ульфа, когда наблюдал за руководителем увядающего завода. Тот, как считалось, в отчаянии начал продавать секретные разработки – но, не желая усиливать прямых конкурентов, предпочитал иметь дело с Небесной республикой и Раджем. Лиге такой поворот совсем не нравился.
Только что уволенный Ульф получил предложение, от которого невозможно было отказаться. За приличный гонорар ему предстояло выполнить маленькую, но важную миссию: прийти к директору завода, слёзно молить взять его обратно хотя бы на четверть ставки – а между делом установить пару следящих устройств. Ульф справился блестяще. Более того – его действительно приняли обратно, и в следующие несколько недель Сато поручил ему ещё парочку заданий. Спустя месяц промышленник был арестован.
Ульф же, вновь оставшись без работы, с удовольствием принял приглашение впечатлённого директора Сато работать под его началом. Разведка оказалась опасным, но интересным делом – и мало-помалу Ульф становился в нём всё более искусным.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И вот куда его это привело, усмехнулся Ульф. К расследованию, подобного которому он никогда ещё не вёл.
На Эскаане он первым делом отправился в офис Шестого управления, где уже полным ходом обсуждали гибель Олссона.
- Как такое вообще могло случиться? - деловито осведомилась Ранда Моран, сложив руки на груди. Подавление эмоций, сразу смекнул Ульф, услышав её голос. Интересно, почему она так долго не приходит в себя…
Директор Сато только развёл руками. Он привычно присел на край стола, но сегодня в его позе вместо лёгкости сквозили неуверенность и смятение. Ульфу показалось, что его руки дрожат.
- Свидетелей нет. Видимо, ликвит специально завёл Олссона в самый тёмный переулок.
- А имплант-регистратор? – спросил Линкольн Асайю.
- Уничтожен, - вздохнул Сато.
- Уничтожен? – переспросила Моран. – Он что, сжёг Гуннара?
- Прострелил голову из протонного бластера. Жуткая картина. Беднягу и опознали-то только по ДНК. И главное, судя по размеру… кхм… ранения – мощность была выставлена чуть ли не на максимум. Этот гад знал, что делает.
- Сжечь электронику, - сказал Асайю.
- Именно. Теперь мы не узнаем, как он сумел победить Гуннара.
- Застал врасплох? – предположила Моран.
- Застать врасплох того, кто тебя ищет, вообще нелегко, - сказал на это Ульф. – А когда это один из нас…
- Надо быть дьявольски хитрым, - сказал Асайю.
- Или дьявольски сильным аугментом, - добавил Сато. – На месте гибели нашли следы борьбы.
- Борьбы аугментов? – уточнил Асайю.
- Естественно.
Ульф явственно представил себе эту картину. Выбоины на асфальте, проломленные, опаленные стены, горящая почва, лишь местами затушенная зловонным конденсатом газа-депеллянта. Тут скорее подойдёт слово «разрушения», чем «следы борьбы».
- Значит, в этот раз не разбредаемся, - подвела черту Моран. – В одиночку с ликвитом не справиться. Будем прикрывать друг друга. Кстати, - она с подозрением покосилась на Асайю, - почему Гуннар остался один? Кое-кто должен был оставаться на подхвате, не так ли?
- Гуннар ничего не сообщал мне, - сказал Асайю.
- Не сообщал? – зло переспросила Моран. – Где ты вообще был?
- В кровати, - буркнул Асайю. – Была ночь вообще-то. И когда наутро я узнал о Гуннаре, я первым делом проверил каналы связи. Сообщения не поступило.
- Видимо, Гуннар решил действовать в одиночку, - сказал Сато.
- Для чего? – изумился Ульф. Действительно, какой смысл? Забрать все лавры себе? Но Олссон никогда не отличался чрезмерным честолюбием. Не говоря уж о том, что идти против такого коварного противника одному – смертельный риск. Кто мог знать, что он выкинет?
Впрочем, этого и сейчас никто не знал.
Сато пожал плечами.
- Люди иногда совершают необъяснимые поступки, - сказал он. – Непонятные окружающим, да и просто нерациональные. Но больше мы не ошибемся. Ульф, что у тебя?
- Следы ликвитов тянутся на Фреймарк, - сказал Ульф. – Возможно, они происходят оттуда.
- Хорошо, - сказал Сато. – Это прольёт свет на загадку. Если ничего из ряда вон не произойдёт – едешь туда. Очень скоро, - добавил директор, обращаясь ко всем присутствующим, - ликвит будет пойман.
Покидая кабинет директора, Ульф не слишком в это верил. Неслаженность работы его коллег уже успела поразить его пару раз – а теперь стала виной жертв. Бедняга Олссон. И что сказать Софи, когда она спросит, что случилось? Что её муж просто сдуру полез на рожон, один, без прикрытия?
Лучше не ждать, пока она спросит.
Олссоны жили в неприметной квартирке в огромном квадратном здании, на тенистом третьем ярусе, в старой части Эскавиля. Довольно облезлое сейчас, здание явно не было красивым ни одной минуты. Такие строили в те времена, когда экономить приходилось на всём, включая жизненное пространство. Эскаан тогда был колонией Священной империи Ахена – и, чтобы не осквернить творение Господа, колонистов обязали, помимо прочего, строить города строго определенным образом, чтобы как можно меньше повреждать почву. Крайность – как и бесконтрольная застройка в века Лиги, не оставившая на Эскаане ни клочка природы. Не считая парков и полей для гольфа.
