От долгой ходьбы в жмущих сапогах на ногах у Скира вспухли большие мозоли. Он приближался к городу Опкофарду. Временами Скир уже видел отдаленные огни города, по мере того как дорога петляла и извивалась по скалистым горам, и когда он обогнул наконец последний поворот тропы и увидел город, он сразу же забыл о боли в своих усталых ногах. Опкофард был таинственным, довольно-таки страшным городом, о котором говорили многие, но совсем не те, кто на самом деле посетил его. Сам Скир, перешагнув за тридцать вторую зиму, так ни разу и не побывал в этом месте и, надо сказать, так ни разу и не почувствовал в этом необходимости. Глядя на городскую крепостную стену, до которой оставалось не больше часа ходьбы, Скир остро пожелал никогда не попадать сюда. Стена была массивной, того же цвета, что и окружающие город скалы, и, скорее всего, построена из их серого камня. Судить на таком расстоянии об истинных размерах нелегко, но в ней явно не меньше двадцати метров. Зачем это им понадобилось возводить такую высоченную стену? И судя по всему, еще и довольно толстую.
В стене были лишь одни ворота, расположенные прямо перед тропой, по которой шел Скир. В высоту они достигали почти половины стены и на вид были сделаны из какого-то темного материала. Подойдя поближе, Скир понял, что материал этот был железом, покрытым легким красноватым налетом ржавчины. Ни одна армия захватчиков не смогла бы прорваться через такие ворота! Впрочем, ни одна армия не смогла бы даже достичь этих ворот…
Ближе к воротам дорога сужалась, так что теперь на ней вряд ли смогли бы разминуться две телеги. Справа и слева от тропы зияла пропасть, с острыми камнями внизу. И наконец, перед самими воротами был небольшой прямоугольный мостик. Мост был подвесным, и, когда его поднимали, между воротами и тропой оставалось расстояние в тридцать локтей, открывающее глубокий ров, наполненный водой и готовый поглотить всякого, кто будет настолько глуп, что решит попытаться перепрыгнуть через него. Похоже, жители Опкофарда были не слишком гостеприимны. Любому, кому не будет позволено войти в город, непросто будет сделать это силой.
Трое или четверо стражников ходили взад-вперед вдоль узкого прохода, ведущего к подвесному месту. Скир оглядел их. Ему не очень хотелось прыгать через ров, одновременно пытаясь увернуться от стрел, пущенных десятком лучников. Нет уж, это занятие для идиотов…
Стражник, стоявший на стене над самыми воротами, должно быть, давно уже заметна приближение Скира, но не подал и виду, пока тот не окликнул бдительного стража:
— Эй, в городе!
— Да? Что тебе нужно, путник?
— Войти в город, чего же еще?
— Ну это ты так считаешь. А вот какая у тебя для этого причина?
Скир не предполагал, что ему прядется сочинять причину для входа в город, но его острый цепкий ум всегда находил выход из подобных ситуаций. Подходя к воротам, Скир заметил нарисованный на камке символ. Это было изображение огромного паука. Скир не верил ни в каких богов, хотя нередко использовал их имена — как правило, в лжеклятвах и ругательствах. Но об этом символе он знал я раньше. Это был Безымянный Бог-Паук, покровитель и божество Изеда, если он не ошибался. Безымянный никогда не привлекал такого количества верующих, как, скажем, Митра, Бэл или даже Сэт, но все же свои последователи были и у него. А то, что его символ был так явно изображен на стене, на которой, кстати, не было больше никаких изображений, без сомнения означало, что ок здесь неспроста.
— Ну, прохожий? Или дьявол проглотил твой язык?
— У меня было немало причин прийти сюда, приятель, но главная — желание отдать дань уважения ТОМУ-У-КОТОРОГО-НЕТ-ИМЕНИ и который имеет восемь ног.
— Э? Так что ж ты сразу не сказал? Добро пожаловать, паломник, в Опкофард. Да пребудет на тебе благословение Безымянного.
— И пусть он так же отнесется и к тебе, друг мой, — ответил Скир.
“И я надеюсь, что он высосет твой мозг через твои глазницы, глупец”, — подумал вор про себя. Правая створка громадных ворот приоткрылась ровно настолько, чтобы внутрь смог пройти один человек. Ворота скрипели при этом так, что наверняка перепугали бы и демона. Скир поздравил себя с тем, что его изворотливость вновь выручила его, и вошел в таинственный город, поклоняющийся паукам.
Когда Конан и его спутницы подошли к городским воротам, солнце уже склонилось к горизонту, а тени стали длинными. Киммерийцу и раньше приходилось видеть города, укрепленные крепостными стенами, но с такими могучими заграждениями он еще не сталкивался.
— Эй! — крикнул часовой с вершины стены. — Говорите, кто вы и зачем пришли в Опкофард!
Прозвучавшая в его голосе самоуверенность задела могучего киммерийца.. Конан уже было собрался проорать в ответ, что дело, по которому он сюда пришел, касается только его и никого больше, но вовремя сдержал свой порыв. Он легко мог бы вскарабкаться по стене, ведь он был киммерийцем и с детства научился лазать по скалам, но женщины, вполне возможно, не сумели бы проделать этот трюк с такой легкостью. Но прежде чем Конан решил, что сказать, Туэнн вошла в полосу бледного солнечного света, уже исчезающего в сумерках, и ее бледная кожа, казалось, засветилась изнутри — такой она была белой.
— Открой ворота, — приказала Туэнн.
Конан внимательно наблюдал за стражником. Облизнув свои внезапно пересохшие губы, тот сделал правой рукой какой-то сложный знак в воздухе.
— Да, — ответил стражник, и видно было, что все остатки его самоуверенности испарились. Трудно сказать, узнал ли он Туэнн, но, несомненно, он увидел в ней что-то, что заставило его поспешно махнуть рукой служителю у ворот. Через секунду ворота приоткрылись с пронзительным скрежетом.
Первое впечатление Конана от Опкофарда было смешанным: до его ноздрей доносился запах жилья, людей, жарящейся еды, нечистот, и все это смешивалось в резкий аромат, неизвестный за пределами цивилизации. На площади перед рядами каменных зданий стояло каменное, высотой в человеческий рост, изображение паука — толстого, крупного чудовища, неуклюже присевшего на восемь толстых ног. Улицы казались достаточно широкими, но бесчисленные переулки, отходившие от них, узко петляли между громадными зданиями из камня.
Маленький мальчик с любопытством уставился на тройку незнакомцев, и Конан окликнул его. Мальчик подошел поближе.
— Ты варвар, да?
Киммериец позволил себе сухо усмехнуться. .
— Да, мальчик, многие люди называют меня так. Знаешь, мы тут ищем кое-кого. — Конан описал внешность Скира, но мальчик отрицательно покачал головой.
— Я не видел его. А что это за шкура у тебя на плече?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
